А тут еще этот долбаный полицейский добавил негатива выше крыши — несколько часов Элку с телохранителями в участке промариновал! Всю душу вымотал! Что там было! Филиал КГБ, тридцать седьмой год, допросы и лампа в морду…

— Откуда вы знали этого человека?! — совершенно по-свински забывший, что благодаря вот этим, сидящим перед ним людям он только что прославился на всю страну и, скорее всего, заработал себе на пузо орден от благодарного правительства, начальник участка орал так, что стекла дрожали у него в кабинете.

Компания русских якобы туристов придерживалась разработанного по дороге плана, то есть говорили правду, за исключением некоторых маловажных, на их взгляд, деталей.

— У меня в Бодруме пропала подруга. Мы приехали сюда специально для того, чтоб ее найти. Об этом мы заявили вам во время нашего визита, — спокойно отвечала Элка. — Мы законопослушные граждане. Именно поэтому первое, что мы сделали, — обратились за помощью в государственные турецкие органы.

Придраться тут было совершенно не к чему. Но, тем не менее, орать полицейский чин не переставал ни на минуту:

— Вы же обратились в полицию! Зачем вам понадобилось связываться с этим неудачником? О чем вы с ним говорили? Кто мог его убить?

Эстафету перехватил Саша:

— Мы подумали, что полиция может заниматься этим делом несколько дольше, чем частный сыщик. Согласно местным законам, мы ничего не нарушили, обратившись за помощью к человеку, обладающему всеми необходимыми для такой работы лицензиями.

Было видно, что полицейского сейчас удар хватит. Понаехали тут эти русские, дел натворили, и ведь с юридической точки зрения они абсолютно правы!

— Что вы сообщили потерпевшему? Какие данные? За что его убили?

Ага, Женькина очередь настала говорить:

— Мы предоставили господину детективу абсолютно ту же информацию, что и вам. Фотографию и данные разыскиваемой девушки, номера телефонов, с которых она звонила последнее время. Никаких других данных у нас не было и нет. Детективу была выдана копия тех документов, что мы передали вам. Если будет необходимо, мы готовы еще раз предоставить все необходимые для расследования данные.

Бедный-бедный Яман! Он сидел, сгорбившись, на каком-то нелепом стуле, синхронно переводил все, что говорили люди вокруг, и больше всего на свете хотел сейчас сделаться невидимым. А еще лучше — вообще исчезнуть отсюда и забыть обо всем, как о страшном сне. Еще бы, эти-то упыри посольские через день-другой свалят к себе в благополучную Россию, а ему, сиротинушке, деться некуда! Ему здесь жить придется!

— Господин офицер, мы не меньше вашего обеспокоены произошедшим и готовы помогать полиции всеми доступными нам способами, — Элка вещала голосом диктора центрального советского телевидения. — Любая информация, которой мы обладаем, будет предоставлена вам незамедлительно, по первому требованию. Мы очень надеемся, что это преступление будет расследовано турецкой стороной с максимальной тщательностью и в самые короткие сроки. Больше всего нам хотелось бы, чтобы этот инцидент ни в коем случае не повлиял на наше с вами международное сотрудничество.

Оп-па! А это был удар! Ненавязчивое напоминание о том, что он сейчас разговаривает с ой какими непростыми иностранцами, несколько отрезвило полицейского. Он нервно похлопал себя по груди, выудил из кармана форменной куртки мягкую пачку сигарет, закурил.

Помолчал. Немного успокоился. И продолжил допрос, или, как он сам выразился, «доверительную беседу», в гораздо более сдержанном тоне:

— Вы поймите меня! Ко мне обращаются русские гости с просьбой найти потерявшуюся предположительно в нашем городе иностранную гражданку. Я, естественно, иду на помощь нашим зарубежным друзьям и делаю все, что могу. Все, что в человеческих силах. В результате оперативно проведенных мною лично и моими сотрудниками мероприятий нами была задержана группа преступников, промышлявших похищениями и торговлей людьми!

Ну не охренел ли старикан? Надо же, «благодаря им лично проведенным мероприятиям»! Крыса тыловая! Тут за него всю работу сделали, Элка, можно сказать, здоровьем своим рисковала, а он нам будет про свой непосильный труд рассказывать? Вот ведь зараза же какая!

— Вы знаете, господин офицер, нам очень бы не хотелось занижать лично вашу заслугу в только что завершившейся операции по раскрытию банды преступников, но…

Договорить Ёлке не дали. Сидевший рядом с ней Саша так больно сдавил девушке руку, что у той аж слезы на глаза навернулись! Блин, а в женских романах пишут про «деликатно наступил носком ботинка на изящную женскую туфельку»! Ой как больно!

Понятное дело, Сашка вовремя ее заткнул, а то она бы сейчас все этому нервному чинуше душевно и без стеснения высказала, но ведь можно было и поаккуратней как-то руки ломать!

— Яман, переведи, Элла Александровна хотела сказать, что мы будем рады оказать вам любую посильную помощь. И надеемся на помощь с вашей стороны. Кстати, раз уж вы упомянули о том, что мы зря обратились к частному сыщику и что полиция прекрасно справилась бы своими силами, хотелось бы узнать: как продвигается ваше расследование? Про сегодняшнее задержание банды преступников нам рассказывать не надо, мы… — тут Саша сделал многозначительную паузу и, глядя прямо в глаза полицейского, с нажимом закончил фразу: — …прекрасно осведомлены обо всех деталях произошедшего. Если потребуется, мы посвятим вас и ваше начальство в известные только нам детали.

Удар был подленьким и ниже пояса. Уж кто-кто, а эта толстая морда должна понимать, что ежели он сейчас не заткнется, то эти долбаные русские обидятся, рты свои пораскрывают — тогда хана легенде про то, какой он тут суперполицейский. Прощай тогда слава повсеместная и грамота с золотым тиснением. И никакой прибавки к жалованию в ближайший пятьдесят лет.

Рыбок в зоомагазинах видели? Ну тех, которых сачками из аквариума достают, чтобы в другую емкость переложить? Они так жалобно плавниками дергают и ртом беззвучно воздух хватают, что прямо сердце кровью обливается, на них глядючи!

Тяжело, конечно, представить себе сачок такого размера, чтобы толстячок-полицейский в нем поместился, но вот все остальное — и плавничков нервное похлопывание, и ротиком открытым так это бестолково «хоп-хоп», — ну вот один в один получилась бы рыбулечка беспомощная! Жалостная такая. Но дурна-а-я — сил нету.

К чему это все? К тому, что после часа допросов и крика, потрепав нервы Элке и ее телохранителям, начальник полиции был вынужден заткнуться, извиниться перед русскими гостями и даже в качестве извинений за напрасно потраченное время занятых людей эдаким бонусом позволить им присутствовать на вскрытии ныне покойного детектива. Они, видите ли, заявили, что для них это очень важно и даже необходимо! А попробуй тут не позволить — они ж опять намекать и шантажировать начнут!

Более того, эти въедливые «гости» стребовали с полицейского клятвенное обещание держать их в курсе всего, что касается расследования убийства. Они даже пообещали регулярно справляться о том, как это самое расследование ведется. И даже потребовали к завтрашнему дню отчета о проведенной оперативной работе по делу потерявшейся русской проститутки. Короче, совсем оборзели! И сделать со всем этим добродушный толстячок в погонах ничего не мог. Ибо дружба народов и дипломатические отношения. А ему, как в дешевом американском кино, до пенсии совсем чуть-чуть осталось. И дотянуть до этой самой пенсии надо без международных скандалов и выволочек от начальства.