"Ты меня слышишь? — голос Дангорта проник в сознание, прямо в голову девушки сквозь застлавший всё плотный дым — Ты понимаешь меня?"

— Да! — хрипло выкрикнула нейра Дангорт, тщетно пытаясь выплевать изо рта горечь и гарь — Дейрил! Я ничего не вижу! Один дым… что происходит?

"Мы в воздухе, Мелли. Это не дым, это небо Параллели. Мы летим. Я несу тебя. Постарайся потерпеть и не вертеться, хорошо?"

— У вас есть крылья, Дейрил, — полуутвердительно, полувопросительно прохрипела девушка — Да…

"Есть, — рыкнул Каратель, сильнее сжимая когтями талию жены — Провались они пропадом… Ладно, вот что. Сейчас слушай меня, Мелли. Слушай, раз ты одна меня понимаешь, когда я в таком виде… Я тебя обдолблю немного Потенциалом, идет? Просто если этого не сделать, ты сдохнешь от боли. Тебя ранили ядовитым копьем, яд притупил ощущения, но его действие кончается. Не спи! Слушай дальше. Мы с тобой победили, выдворили пришлых… сам не знаю, куда. Правитель, братец мой, сбежал… НЕ СПИ! Нельзя спать!"

Когти вновь сдавили бока, мягко, но ощутимо.

Нейра Дангорт, было откинувшая голову назад и прикрывшая слезящие, отекшие от дыма глаза, ненадолго пришла в себя.

"Нельзя спать, — тон голоса мужа был мягким, но непреклонным — Пока нельзя, моя девочка… Я всё же рискну… ДА НЕ ЗАСЫПАЙ ЖЕ ТЫ! АМЕЛЛА!"

…Оставив далеко внизу всё ещё дымящийся, похожий на здоровенную рваную рану, земляной разлом, огромный полузмей — полудракон, индийгирский оборотень летел теперь вперед, разрывая плотное небо мерными взмахами острых, окровавленных, когтистых крыльев.

Израненный, истерзанный, растерянный, разозленный стремился он теперь к намеченной цели, забыв даже и о своей боли…

Хотя нет. Не забыв.

Боль свою держал он теперь в когтях — потерявшую чувства и сознание, опасно свесившую вниз руки и голову, всё ещё сопротивляющуюся его Силе, и всё ещё принимающую её.

Всё ещё несущую их общее Дитя. Всё ещё живую.

У всех троих была только одна цель — выжить.

И поэтому, едва увидев стремительно приближающиеся острые пики Стелы Параллели, тайного, неприкосновенного Источника Силы, индийгир взвыл и резко спикировал вниз, тормоша жену когтями и дикими криками:

"Мелли, он есть! Источник есть! Он существует! Я рискнул и нашел его! Амелла! Проснись… ПРОСНИСЬ ЖЕ МАТЬКАРАЦИТОВУТЕБЕ ВПЕЧЕНЬ!"

…Но однако же, нейра Дангорт не услышала его…

Как и не увидела теперь уже явно проступивших из холодной мглы скальных "шпилей" и темных, гладких, каменных плит…

Поторопившись, индийгир немного не рассчитал и, резко поравнявшись с камнями, едва не расшиб драгоценную свою ношу об них!

И сам чуть не расшибся, поскольку разум, затуманенный болью, яростью и страхом, вообще отказывался что — то там рассчитывать.

Благо, в последний момент удалось извернуться невероятным образом и, притормозив прямо в воздухе, упасть на гладкую, теплую каменную поверхность животом, распластав крылья. Сейчас грозное Чудовище, только что обратившее в бегство и трусоватого Правителя, и его охрану, выглядело словно милая ящерка, прокатившаяся по мокрому камню мягеньким, зеленоватым брюшком.

"Да твою ж! — рыкнул про себя индийгирский Зверь, крепче сжав передними лапами почти бездыханное тело жены. Задние, мощно напрягшись, глухо скребнули когтями по слегка влажной поверхности — Карацитова жопа! Эй, Мелли. Прибыли, твою мать! Амелла!"

Остановившись наконец — то и благоразумно рассудив, что вести какие — то беседы с полутрупом не имеет смысла, он бережно уложил Амеллу на гладкую, тут же глухо загудевшую плиту.

Источник был полон!

Полон до краев, как закрома богатого, деревенского мужика, нелюдимого скряги, ворчливого и жирного. Если конечно, есть способы заработать прибыль и обогатиться, не растреся при этом задницы, да…

Полон, ровно винные чаши в праздник, полон как сытое брюхо любимого хозяевами цепного пса, преданного и злобного.

Полон настолько, что, никогда не тревожимый ничьими просьбами, теперь гудел, торжествовал, радовался, соприкоснувшись с телом (телами!) тех, кому понадобился много лет растущий здесь запас… Тех, кому теперь возможно этот запас отдать!

Зверь погасил зрачки и убрал крылья и чешую, становясь вновь человеком.

— Сейчас, — шептал, споро разворачивая бледное, стройное тело нейры Дангорт, тихо матюгнувшись вновь, сорвал с него остатки платья, отбросив прочь грязный, синий комок — Сейчас! Прости меня, прости, потерпи немного…

Сильными, гудящими от боли, окровавленными руками прижал девушку к плите, будто пытаясь вдавить полуживую в камень, навеки запечатав в нём.

Плита, поняв, чего от неё хотят, завыла сильнее. Окрасившись пришедшим откуда — то снизу, сапфировым огнем, мелко, точно в лихорадке, задрожала.

Миг. Момент!

И на бледные щеки нейры Дангорт начал возвращаться румянец.

Ещё миг. Ещё момент!

И неглубокая рана, нанесенная копьем ублюдка — охранника медленно, но начала всё же стягиваться, выплюнув на прощание пару густых, рубиновых сгустков мертвой, свернувшейся крови.

Ещё миг…

Веки девушки дрогнули. Маленькие пальцы рук и ног согнулись и разогнулись тут же.

Ещё миг, и пара Зверя Дангорта, сильно дернувшись всем телом, коротко выдохнув и тут же вдохнув, принялась кашлять. Кашлять глухо, как заправский дымила, дорвавшийся до бесплатного или просто дешевого табака.

Уже вовсе обессиленный, нейер упал рядом с женой, не выпуская её руки из своих пальцев. Ярко чувствуя, как дрожащая плита под ним, раскалившись сильнее, баюкает и поет, возвращая силы и мощь. Жизнь!

— Амелла, — позвал громким шепотом, будто боясь разбудить и в тоже время НЕ разбудить — Амелла…

Сдавленный, явно сдерживаемый кашель и легкое рукопожатие явилось ему ответом.

Прошло миллион лет, прежде чем Дангорт услышал звук, родной и теплый, с трудом пробившийся сквозь одышливое дыхание, ожививший хрипящее горло жены:

— Нейер… Дейрил, у меня всё тело болит! Ноги, руки ровно коровы жевали… Спины вообще не чую! Это чего это, а? Головы не повернуть… Это ж похуже, чем с вами было в первую ночку, о Боги мои… Ох ты, охушки мои! Помру щас, до срока ботинки провожатым сдам…

— Поной, поной, — уже не сдерживая ликования, он вновь сжал тонкие, уверенно и быстро горячеющие пальцы — Попричитай! С возвращением, нейра светлая. Ты думала, сбежишь от меня? Нет, дорогая. Вот слушай. Сбежать не дам. Ни в Параллель, ни из поместья, ни к карацитам в угодья. Никуда не пущу. Попробуешь смыться, верну и убью.

— Ой, убейте! Моченьки нет терпеть! Душа с телом расстается…

Утробно расхохотавшись и повернувшись набок, Дангорт притянул к себе хнычущую и стонущую супругу, радостно отметив стремительно мягчеющее, оживающее тело, и далекую еще, но ответившую на прикосновения и усилия совершенно не пострадавшую жизнь в нем.

— Дейрил, — прошептала Амелла, обнимая мужа пока ещё слабыми руками —