– Дай хоть перчатки сниму! – суетливо пропищала она, но не успела стащить с рук желтую резину, как Джеймс обхватил ее талию и поцеловал в губы.

Четыре тонированных фургона окружили загородный дом с бассейном и высокой оградой, перекрыв собой все выходы и выезды с территории.

Стоял солнечный полдень, поэтому действовать пришлось быстро и слаженно, чтобы сохранить хоть какой-то элемент неожиданности. Дожидаться ночи было слишком рискованно, как и тратить время на тщательную подготовку операции. Гловера искали годами, и нечасто выпадал шанс выяснить его точное местонахождение. Но когда такой случай подвернулся, действовать пришлось оперативно и наобум.

Из каждого фургона выскочило по шесть экипированных бойцов с нашивками полиции Чикаго. С воздуха их поддерживал вертолет федералов. Он был нужен для преследования, на случай, если преступнику все-таки удастся покинуть здание и податься в бега.

Бойцы первой группы ворвались в особняк. На главном входе им встретилось всего двое охранников и еще столько же людей оказалось у черного хода, с которыми столкнулась вторая группа. Охранники с парадного входа покорно сложили оружие и сами легли лицом вниз, не желая тягаться с полицией. А вот те, что находились у черного хода, сдаваться не собирались и затеяли пальбу, но все быстро кончилось. Охранники погибли, а один из полицейских был ранен в плечо. Затем обе группы прочесали огромный дом, найдя только перепуганную горничную, слышавшую выстрелы. Ее успокоили, попросили лечь лицом вниз на ковер, не двигаться и не издавать ни звука.

Еще одна группа обошла двор и сад, а последняя направилась в гараж. Там посреди двух десятком разномастных автомобилей послышался звук заведенного мотора. Сходу нельзя было определить, какая именно машина сейчас тронется с места, поэтому командир прокричал:

– Рассредоточиться и стрелять по шинам!

Бойцы разбежались, глазами ища нужный автомобиль, как вдруг красный кабриолет пронесся мимо, намеренно стараясь сбить кого-нибудь на своем пути.

Со всех сторон посыпались выстрелы и, уже спустя мгновение, задние шины оказались продырявленными. И хотя Гловер успел покинуть гараж, на выезде ему преграждал путь черный полицейский фургон. С пробитыми шинами и на крошечном кабриолете протаранить громадный фургон не получится, понимал преступник, решая тормозить.

Гловер остановился и нехотя вышел наружу с поднятыми над головой руками.

– Не стреляйте! – прокричал он. – Я безоружен!

К этому моменту подоспела группа, обследовавшая сад и также окружила беглеца. Один из бойцов в черной экипировке опустил автомат и начал зачитывать арестованному его права:

– Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде.

Договорив, боец потянулся за наручниками. Скрутил и заковал в них Гловера, делая это максимально грубо и болезненно.

– Ау! – прошипел преступник. – Я тебя засужу, сучонок. Думаешь, я долго просижу?!

– Я прослежу, чтобы ты вообще не вышел, – произнес полицейский, стащив с лица маску.

– Так ты еще живой… – понял Гловер, увидав знакомое лицо. – Гранд.

Джеймс больше ничего не сказал, лишь со всей силы ударив пленника кулаком в висок. Но сделал это своей человеческой рукой, желая выпустить пар, но не нанося и без того скованному противнику серьезных увечий.

***

– Ты зачем ему врезал? – спросил Шон, раздевшись до трусов. – То есть, я понимаю зачем, но теперь же от писанины вовек не отделаешься, – добавил он, вытащив из шкафчика белую накрахмаленную рубашку и черные брюки, запакованные в прозрачный целлофан.

– Не удержался, – ответил Джеймс, также переодеваясь.

Он достал из своего шкафчика галстук-бабочку и усмехнулся, глядя на нее. Коллега тут же это заметил, произнеся:

– Ну, ты, конечно, удумал, – промямлил Шон. – Пойти на операцию, когда у тебя свадьба на носу.

– Нельзя было упускать шанс схватить Гловера. Тем более мне так хотелось поймать его лично, – объяснился Джеймс. – Но стоит поторопиться, а то и правда еще опоздаю на собственную свадьбу. Ты, кстати, кольцо не потерял?

– Ты за кого меня держишь? – нахмурился Шон, быстро застегивая на рубашке пуговицы.

Не успел Джеймс ответить, как в раздевалку вбежал капитан и сразу же начал кричать на полицейских:

– Адвокаты Гловера уже начали на меня давить! Шьют дело! Весь участок под угрозой из-за одного несдержанного болвана! Видите ли, полицейский ударил их клиента, который к тому же был закован в наручники и не сопротивлялся при аресте. Что за детский сад, Гранд?!

– Виноват.

– Я не собираюсь заполнять кучу бумажек из-за того, что у меня в участке работают такие идиоты! Сам ими займешься, понял?!.. Но уже не сегодня, – вдруг тон капитана смягчился, а на лице заиграла легкая улыбка. – А теперь поторопись. Не заставляй невесту ждать.

– Так точно, капитан, – улыбнулся в ответ Джеймс.

***

Это была скромная церемония у реки, неподалеку от загородного дома родителей Джеймса. Цветочная арка, сделанная самой Хантер с душой, но на скорую руку. Всего два десятка гостей, рассаженных на белых стульях с милыми нежно-розовыми бантиками. Невеста не знала и половины из приглашенных, оттого столь неуютно чувствовала себя стоя около священника в белом платье, выбранном также спешно. А жениха все не было. Она трепала в руках букет, не имея за спиной даже группы поддержки из подружек невесты, ведь еще не успела обзавестись ими в своей новой жизни.

Как же не хватает Мелоди, думала Хантер. Ее взрывного характера и умения переводить все внимание на себя. Поскольку сейчас невеста была готова сквозь землю провалиться, лишь бы эти двадцать пар глаз прекратили сверлить ее взглядами, гадая, куда же запропастился жених. Как вдруг к причалу подъехал старенький автомобиль Шона, из которого тут же выскочил он сам, а вслед за ним и Джеймс. Их появление успокоило девушку, позволив ей, наконец, расслабиться и улыбнуться.

Мужчины подбежали к арке, извиняясь за заминку перед всеми присутствующими. А после Хантер тихонько спросила:

– Взяли Гловера?

– Да, – прошептал Джеймс.

Священник начал церемонию, но Хантер его не слушала, продолжая с улыбкой разглядывать своего жениха в красивом темно-синем смокинге с галстуком-бабочкой. Он это видел, также, не отводя глаз от невесты в белоснежном кукольно-пышном платье.

– Так странно, – вновь прошептал мужчина, перебивая священника.

– Жениться на мне во второй раз? – спросила девушка, не обращая внимания на то, что мешает собственной свадебной церемонии.

– Волноваться как в первый…