Никогда больше ни грамма, ни капли! Эх, сколько раз Строганов зарекался. Ведь он рожден не пить, а совсем для других дел. Но этих других дел, увы, под рукой не было. Не находил он ни дел, ни прекрасных тел. Утопиться в океане, что ли? Какой он прекрасный, а Серж его засоряет отходами жизнедеятельности.

Исключительно мрачные мысли наполняли теперь больную голову Сереги, и не было ни малейшего желания и сил продолжать борьбу за существование в эпоху Екатерины Великой и Суворова, Вашингтона и Джефферсона, Державина и Пушкина!

Впрочем, нет! Александр Сергеевич еще на свет не появился, и Гоголь еще не родился, и Лев Толстой! Кутузов в данный момент уже дважды ранен пулями в голову и видит мир одним глазом, но еще в безвестности, и даже не генерал, а полковник Наполеон Буанапарте. Проклятая ирония судьбы, насмешка высших космических сил над простым человеком! Цунами тебя подери!

— Нет, так дальше жить нельзя. С этим буйствующим и разнузданным экипажем плыть просто невозможно, — громко и отчетливо по-русски произнес Сергей. — Мало мне было своих, российских, алкашей?!

Пригорюнившись, он крепко задумался о превратностях судьбы, но затем горевать ему решительно надоело, путешественник во времени и пространстве взял себя в руки и с чувством плюнул в набежавшую на борт волну.

— У тебя есть другие варианты? — спросил он вслух сам у себя и в ответ произнес: — Нет! Но и с пьянством надо кончать. Лично я так долго не протяну.

Вокруг простиралась бескрайние голубые воды Кораллового моря или, возможно, какого другого. Вода она везде вода, и даже цвет ее не изменился за все время путешествия.

«Куда плыву? Зачем плыву?»

В данный момент Строганову не хотелось ничего: ни выпивки, ни заморских деликатесов, ни яств, ни экзотических фруктов, ни туземных женщин. Душила ностальгия, сердце сжималось при мысли о Родине. Припомнилась деревенская банька у лесного озерца, березовый веничек, уха из хариусов, соленые грузди, водочка со слезою. Эх-ма! Сибирь! Отчего-то вдруг всплыла в памяти рыбалка двухгодичной давности. И девчонка, пышнотелая, как на картинах Кустодиева, которая вместе с ним парилась в баньке и жарко отдавалась в предбаннике, где стояла кадушка с холодным квасом. Где ты, милая? Куда все исчезло?..

— Бу-а-а! Ихти-и-а-а-андр-р-р! — Организм вновь вывернулся наизнанку, пытаясь избавиться от всего инородного. Улетучились и дорогие сердцу воспоминания о юной сибирячке и о родной тайге, что раскинулась по берегам могучей вольной реки, о городах и весях.

Сергей выкрикнул несколько забористых ругательств, и на душе от знакомых и родных слов на минуту полегчало. Никаких попоек! Баста! Завязал немедленно! Пора искать выход из этого лабиринта времени, экстренно организовать себя на поиски заветного окна в будущее. В двадцать первый век! Может, стоит поискать место нового природного бедствия? Попасть в эпицентр катаклизма, где извергается вулкан, свирепствует землетрясение или ураган. Нет, скорее всего, надо искать цунами обратно направленного действия.

Жаль, но природа и сверхъестественные силы не подавали никакого знака в ответ на его мольбы о помощи! Рассчитывать приходилось лишь на самого себя и собственные силы. Серега посмотрел вверх, небо было по-прежнему таким же безнадежно спокойным и далеким.

К вечеру Сергей обратил внимание на то, что команда явно разбилась на два лагеря и в стане мятежников намечается раскол. Между представителями этих группировок постоянно вспыхивали ссоры. Несколько непримиримых бунтарей не желали возвращаться в цивилизованный мир, где по закону их должны будут арестовать. Другие матросы, наоборот, полагали, что если вернуться на Таити, то там их быстро обнаружат и даже радовались этому. Найдут — значит, будет шанс когда-нибудь вернуться домой к родственникам.

Оружие имели в основном мятежники из группировки Янга, поэтому победила сила. А те, кто присоединился к мятежу вынужденно, из-за сложившихся обстоятельств или за компанию, были безоружны. Видимо, колеблющиеся и нерешительные поняли, что надо вооружаться, чтобы уравнять шансы в возможной схватке. А вот сделать их стопроцентными можно было лишь с помощью русского чудо-оружия. Для этого требовалось отобрать арсенал Строганова.

Вскоре Сергей заметил осторожную, но непрерывную слежку, постоянное присутствие рядом кого-нибудь из матросов. Они улыбались, разговаривали, просили дать подержать в руках пистолет или автомат.

Особенно усердно опекал Строганова новый баталер Гамильтон. Он не просто ходил по пятам, а откровенно навязывал свое общество. Сереге он был особенно неприятен, потому что от нечистоплотного престарелого мужичка всегда пахло псиной, хотя собак-то на шхуне не было никаких. Баталер, задачей которого являлась охрана кладовых, был вооружен кортиком и палашом, изъятыми у кого-то из изгнанных офицеров.

Дружок боцмана, матрос Мартинз, недавно получивший пинок, также шнырял вокруг Сергея и был готов броситься в бой в любой момент. Взгляд затаившего обиду матроса не предвещал ничего хорошего. Серега снял пистолет с предохранителя, переложил гранату с ввернутым запалом в боковой карман. Надо встречать противника во всеоружии, чтобы не похитили автомат и весь арсенал, столь необходимый для выживания в этом мире.

Вечерний моцион Строганов проводил на корме вместе с Флетчером. Тот, как обычно, вычислял курс, наносил на карту какие-то точки, линии, вел на листочке записи и при этом курил большую трубку.

— Полковник, вы вышли подышать и помолиться перед сном? — улыбнулся Кристиан Флетчер.

— Да уж, помолиться за здравие и за упокой! — хмыкнул Сергей невесело. — Аминь!

Он снял с плеча винтовку, автомат, расстегнул ремень с кобурой и подсумками. Теперь он взял за правило носить все оружие с собой. Сергей разделся до плавок и начал делать разминку, вначале дыхательную. Как же замечательно дышалось в восемнадцатом веке посреди огромного океана! Морской воздух прочищал загазованные легкие, от него даже заметно кружилась голова. Почти чистый кислород. А запах! Благоухание водорослей, морской воды, соленого ветра!

Строганов несколько минут попрыгал, затем приступил к бегу на месте. Не хватало еще заработать гиподинамию, находясь в прошлом времени. Несколько десятков приседаний, тридцать отжиманий, вновь бег на месте, еще тридцать отжиманий. Разминка поясничной части, плечевого пояса, еще тридцать раз отжался, десять минут покачал пресс. Затем водные процедуры. Он ополоснулся забортной морской водой, насухо обтерся. Пустил с кормы тугую светло-желтую струю, добавляя океану минеральных солей. После физкультуры и обтираний Сергей оделся, пожал руку Кристиану и направился в каюту, так как уже стемнело. Пора было вздремнуть, очень уж сильно в сон клонило на свежем морском воздухе.

Да, действительно, океан — это легкие планеты! Ну, Серега, дыши чистым ионизированным воздухом, насыщенным кислородом, пользуйся случаем.

Бац! Дубина, скользнув по макушке и плечу, ударила о деревянные доски каюты. Кто-то с силой пытался шандарахнуть его по голове, вероятно, веслом или багром, но промахнулся. Жизнь Сергея спасло то, что за секунду до нападения старый разведчик заметил какое-то неясное шевеление в полумраке и успел рвануться чуть вперед с отклонением влево. Винтовка с грохотом выпала из рук на палубные доски, но автомат, сорванный с плеча, превратился в страшное орудие рукопашной схватки. Приклад с хрустом припечатался к чьей-то мощной физиономии, отчего квадратная челюсть тут же перестала быть таковой, стволом он ткнул в чей-то живот, затем еще и еще раз. Хозяин живота ойкнул широко разинутым ртом и обмяк. Победителя обдало смердящим дыханием никогда не чищенной пасти.