сто раз пожалела, что не сделала аборт. Ну куда мне трое детей?! Хотя это Женьку не стоило рожать. А Ян с Аней пусть бы были, – тяжело вздохнула она, но вдруг спохватилась: – Ты, Оль, не подумай, я всех одинаково люблю.

– И Женю?

– И его. – Наталья медленно прожевала кусочек селёдки. – Ведь мы с ним когда-то были очень близки. Наверно, ему было двенадцать, когда Сашка впервые ударил меня. Да так сильно! Губы разбил, нос. Женька испугался, бросился на помощь. И тоже ему досталось, потому что нельзя было попадаться Сашке под руку, когда он бешеный и пьяный. Женька плакал, жалел меня, уговаривал бросить отца. И я соглашалась. Но никуда не ушла. Всё-таки дело семейное. Всякое бывает. Но побои вошли в норму. Правильно говорят, стоит один раз простить, и всё! Считай, что тебя будут избивать всегда. Женька боялся за меня. Уговаривал даже не выпивать вместе с отцом. Будто это что-то меняло! Он не понимал, что, когда я выпью, мне легче. Я становилась смелее, давала отпор. Да и вообще, это тут ни при чём.

– Надо было разводиться с ним!

– Дети, жалко их. Папка какой-никакой. Но потом всё равно, конечно, разошлись. Сашка совсем спился, белая горячка началась. Однажды вскочил ночью, глаза бешеные, нож схватил и на меня. Женька еле успел встать между нами, сдерживал отца. Но как его сдержишь, если спятил?

– И что было? – Оля испуганно охнула.

– Обошлось. Но у Женьки отметина на спине осталась.

– Он его ножом порезал?

– Задел вскользь.

– Вы в милицию обратились?

– Нет. Зачем? Не убил же. К тому же отец родной. С кем не бывает?

– А Ян где был?

– Уже в Питере жил. Приезжал на лето, где-то на месяц или полтора, а потом снова уезжал.

– У него были хорошие отношения с отцом?

– Нормальные. Ян никогда не встревал в наши конфликты. И Анечка не встревала.

– Только Женя.

– Да, только он. Из страха и ненависти к отцу. А ведь разве можно родного отца ненавидеть? Я тогда так думала. Мы развелись с ним, а через два года я вышла замуж за Марата, твоего отца. Надеюсь, ты не в обиде, Оль?

Ольга неопределённо тряхнула головой. От алкоголя глаза полузакрылись, дыхание стало шумным.

– Правильно, чего тут обижаться? К тому же Марат уже не ладил с твоей матерью.

Ответа не последовало.

– Давай ещё по одной.

– Может, хватит?

– Нет. Как это хватит? Праздник же! День рождения моего внука!

У Ольги не было сил сопротивляться. В какой-то момент показалось, что она совершенно трезва. И все страхи прошли. Она ощущала себя своей в этом доме.

– Странно, вот вы говорите, что с Женей были близки, он за вас заступался перед пьяным отцом. Но вот сегодня пришёл самый последний. Как – будто чужой человек, посторонний.

– Да, – Наталья нахмурилась и одним глотком опустошила рюмку. Напряженно ждала, пока Ольга прикончит свою. Затем продолжила, успокоившись: – Женька ожесточился. Его злость с отца перескочила на меня. Он стал обвинять меня в том, что я не развелась раньше. А почему я должна была разводиться раньше? У нас всё было хорошо. Да и не развелась бы я, возможно, если бы не тот случай с ножом. Опасно стало. Да и денег Сашка перестал зарабатывать. Он, кстати, умер спустя три года после развода. Спился. Зимой упал на улице и замёрз.

– Кошмар.

– Да. Только мне его уже не было жаль. Ведь он виноват в моей загубленной жизни! Двадцать два года! Представляешь? – Наталья шмыгнула носом, глаза заслезились. – А Женька, между прочим, в последний год хорошо общался с отцом. Всё ему простил. Помогал, покупал продукты. Гадёныш!

– Почему?

– Не знаю. Вот как можно?

Ольга пожала плечами. Её пошатывало.

– Вот ты бы простила Марата, если бы он на тебя с ножом бросился?

– Не знаю, – замычала Оля. – Вряд ли.

– А Женька простил! Даже денег ему возил, представляешь? У самого нет ничего, а отцу помогает! Я злилась тогда сильно. Уверена, что жёнушка уговорила его делать такие вещи. Мне назло.

– Женя уже женат был?

– Да. Антону четыре года было, когда Сашка умер. Говорят, что они все вместе к нему в гости ездили. Убить за это мало! Предатели, одно слово.

– А что у неё за имя странное? Как её зовут?

– Ундюгерь. Я в первое время и выговорить не могла. На бумажку записала.

– Что это за имя такое? Как переводится?

Наталья кивнула и покосилась на бутылку. Оля уже не могла считать, что свободна в своих действиях. Она подчинялась жестам, сидящей рядом женщины. Раз пить, значит, пить. И нечего хмурить нос. В комнату заглянула Лена, задумчиво поджала губы и скрылась. Потом появилась Соня, предложила чая с тортом. Наталья решительно затрясла головой и потребовала чего-нибудь закусить. Соня испуганно скрылась и появилась через минуту с тарелкой оливье. Она озабоченно смотрела на Ольгу, но та делала вид, что всё хорошо. Ей не терпелось услышать продолжение. Соня попыталась остаться, но Наталья решительным жестом выпроводила её, приказав взять с собой мальчика и покормить овсяной кашей или супом. Соня покорилась.

– Жаль, что Стасик не приехал, – покачала головой Наталья. – Хороший мальчик. Красивый, умный. Мы ему с Маратом на Новый год самогоночки немного наливали. А что? Для здоровья полезно. Сонька с Яном не знают, и ты не говори. Это наш со Стасиком секрет. Должны же быть секреты у бабушек и внучат.

Ольга покорно кивнула, перестав удивляться, и снова спросила про Ундюгерь.

– А, эта! Она детдомовская. Родители живы, их прав лишили за то, что они оставляли её одну маленькую. Назвали девчонку в честь реки. Речка где-то есть такая, недалеко от нас, километров в двадцати, что ли. Я слышала, но не бывала в тех местах. Так вот где-то недалеко от этой речки её мать родила. Без врача. На учёте совсем не стояла. Забеременела, и наплевать. Молодая и глупая. Не побоялась заразу подхватить или воспаление. Где схватки застали, там и родила. В кустах каких-то, рядом с трассой и рекой. Вот и имя подходящее. Ундюгерь! Никто не стал задумываться. Назвали как попало. Странное имя, ни к чему не подходит. Не к отчеству, ни к фамилии. Оно и понятно, река же, а не человек! Это как бы я Аню Волгой назвала. Представляешь себе такое? А тебя бы Окой мать назвала! Нравится? Ока Маратовна Прогалинская!

Ольга улыбнулась и покачала головой.

– Ундюгерь – девка неказистая. Ты видела её? Нет? Маленькая, худая, будто всегда голодная. Смотрела сериал «Клон»? Там главная