– Разница в том, что ты разгребаешь чужое дерьмо, а мы – дерьмо этого города.

– И вас не контролируют биорги?

– О нас забыли. Конечно, вспомнят, если что-то случится, но мы стараемся этого не допускать.

– Рив, хватит его мучить. Он уже прошел все твои проверки – он не шпион Хранителей порядка или Правящих, – раздавшийся голос хлестнул плетью и эхом заметался по залу, пока не истаял на «нет».

Петр обернулся, прищурился, разглядывая идущего к ним парня, чьи черты почти стерлись из памяти, но осталось имя, которое он каждый день повторял, веря, что этот человек поможет.

– Вейтр?

– Запомнил… – тот хлопнул Петра по плечу. – Мне сказали, что ты меня ищешь.

– И все-таки, Вейтр, я был бы с ним поосторожнее, – недовольно поморщился один из рыжих. – Ведь он появился в камере наказания вместе с тобой, в тот же день, когда тебя поймали на превышении волнения.

– Возможно, Правящие специально подослали к нам одного из Исполнителей справедливости? – вступил в тревожный разговор другой. – У этого существа фигура воина и шрамы на теле, которые подтверждают это.

– Успокойтесь! – Рык Вейтра подействовал на всех, как большая доза успокоительного. Он дождался полной тишины и тихо продолжил: – Вы забыли, кто я? В этом человеке действительно течет кровь ушедших русов. Я – знаю.

День тянулся, как прилипшая к ботинку жвачка. Шарам привел меня в залы, находящиеся под городом, и мне пришлось в течение долгого времени экспериментировать со вкусами, запахами и собственными пристрастиями.

Например, я – в жизни терпеть не могла овсянку и манку, а вот Галка была без ума от этих «жутко полезных» каш. Я ненавидела вишню, Галка ее обожала. Я покрывалась жуткой сыпью из-за клубники – сестра могла съесть ее ведро! Я любила картошку фри, пельмени и пиццу – Галка все это ела по великим праздникам.

Намучившись с нашими непохожестями, и напробовавшись инопланетной еды так, что казалось, треснет желудок, я кое-как составила меню завтраков, обедов и ужинов, не забыв включить в список любимые Галкой фиолетовые фрукты. Из питья я заказала воду, и хотя она была безвкусная, чуть солоноватая, но все же ее я опасалась меньше тех напитков, которые усиленно предлагал мне Шарам.

После я потребовала отвести меня к сестре. Якобы для того, чтобы оповестить ее о выбранном мною меню.

– Я оставлю вас наедине, – обрадовал Шарам, когда мы остановились у дома, ничем не выделяющегося из тысяч таких же строений. – Мне нужно кое-что подготовить к твоему следующему уроку сна. Зайду за тобой через час после восхода лун.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и вскоре исчез, скрывшись за одним из белоснежных строений.

Я подошла к едва заметным створкам дверей и шагнула в дом.

– Галь?

На первом этаже никого.

Я подошла к подъемникам, раздумывая, куда отправиться, вверх или вниз.

– Га-аль?

– Зря стараешься. Она вышла прогуляться, но мне кажется, она пошла искать тебя. – Голосок, раздавшийся откуда-то снизу, заставил меня опустить глаза и обрадованно заулыбаться.

– Хряп, я тебя искала! Ты не поверишь, но я очень рада тебя видеть! – я присела и поднесла к домововенку ладонь. Он польщенно надулся, залез мне на руку и уселся, свесив ножки вниз.

– Вот ради такого признания и стоило терпеть весь этот дурдом! Хотя я всегда знал, что ты ко мне не равнодушна. Бедный Дарн… Но мое сердце несвободно, крошка.

– Конечно, как я могла устоять перед таким высоким и красивым мужчиной, как ты, – томно протянула я и насмешливо фыркнула. – Дорогой, ты себе льстишь!

– Что ж, утешай себя этим… – Хряп подергал себя за бороду и подозрительно прищурился. – А зачем ты тогда меня искала?

– Вообще-то я хотела бы получить обещанный отчет по поводу того, что произошло за сегодняшний день. – Я подошла к столу и опустилась на стул.

Хряп нехотя слез и озадаченно вновь дернул себя за бороденку.

– Да вроде ничего такого не произошло, а то, что произошло, и тебе самой ведомо… Проснулась, ходила вместе с тем рыжим с глазами змеи…

– Да нет! – в нетерпении перебила я его. – Меня волнует сон! Ты, тот парень… Все, что я видела, было реальностью или нет?

– Ну… как бы тебе сказать…

– Сон – это грань между миром смертных и невидимым миром. – Зазвучавший голосок заставил меня настороженно оглядеться, а Хряпа расплыться в восторженной улыбке.

– Милая! Ты все-таки решила ей показаться?

Я вновь огляделась.

– Если честно, никого не вижу!

– Потому что разучилась видеть. – Вновь этот голос! И тут я замерла, глядя, как от белой стены отделился сгусток света и поплыл к нам, с каждым мгновением превращаясь в крохотную светловолосую женщину, чьи одежды словно были созданы из солнечных лучей. – Хотя твоя сила гораздо больше, чем у многих живущих ныне дайн. Возможно, потому что в тебе нет примесей крови рейвов.

– Кто такие рейвы? И… кто ты? – волнение сменилось привычным любопытством, которое и заставляло меня верить в тех, кого обычные люди назвали бы видением или бредом.

– Рейвы – это древнее название рода красноголовых. Когда-то давно вместо песков здесь была сочная трава, леса и реки, полные чистой воды. И жили три расы – рейвы, арзы и русы. Рейвы всегда стремились к техническому прогрессу, поэтому их племя очень быстро скрылось за стенами городов, арзы – любили уединение, неспешный ход жизни, ведущий к самосовершенствованию. Их поселения можно было встретить высоко в горах, куда не было пути равнинным рейвам. А еще были русы. Они стремились жить в единении с природой, чтили души ушедших. Дайны просили помощи у жителей невидимого мира, и мы всегда помогали. – Светящаяся женщина опустилась на стол рядом с Хряпом, не отводящим от нее влюбленного взгляда. – Прошли тысячелетия. Для жителей невидимого мира – миг, но за этот миг живые успели совершить непоправимое. Города рейвов росли. Они покоряли космос. Им требовалось все больше и больше площадей, которые они забирали у лесов, а значит, и у русов. Однажды пришли те, другие, и потребовали откуп за сам факт нашего существования. Рейвы согласились стать рабами, но русы и арзы отказались платить дань. Начались войны, в которых гибли не только живые, но и сам мир. Не выдержав соперничества, малочисленное племя русов с примкнувшими к ним арзами однажды захватили несколько летающих громадин рейвов и навсегда покинули Лутан. Вместе с ними ушли и лучшие из рейвов, которым было чуждо насилие. Оставшись на планете одни, рейвы решили, что победили, и продолжили уничтожать свой мир. Уничтожать себя. А мы уже ничем не могли им помочь. Среди них было очень мало дайнов, которые бы услышали наши предостережения и наши подсказки, и те, единицы, кто мог нас увидеть, были вне закона или боялись сказать о наших предупреждениях.