человека. И его нужно проверить. А может он судимый. Или вор. Или маньяк? — последнее она прошептала испуганным голосом и прикрыла рот ладонью.

— ну что ты говоришь такое? — она нехотя взяла телефон — ничего он не маньяк.

— а зачем тогда вот это все? — она кивнула на рассыпавшиеся по дивану газеты.

— не знаю. Но я могу спросить.

— спросишь. Только сначала у одноклассника своего спроси. Пусть он поможет. А вдруг Кирилл не тот за кого он себя выдает. Аж страшно. Звони. А я сегодня домой не пойду. Страшно тебя с детьми оставлять с ним наедине.

— подожди, ты уже все решила. Ты разводишь панику и хаос, дорогая. Прекращай. Страшно становится. А еще ничего не ясно.

— а ты о детях подумай.

— а я и думаю. Не дави на меня, Татьяна Сергеевна — попросила Настя — Кирилл решил навести справки о человеке, то есть обо мне, перед тем как начинать у меня работать. Скорей всего именно так все и должно быть.

— логически — скептически сказала Татьяна Сергеевна

— логически — подтвердила Настя

— тогда зачем делать вырезки из газет? Странно все это, аж до ужаса.

— ты себя напугала и меня теперь пугаешь? — разозлилась Настя.

— вот, посмотри, даже эта ужасная статья есть, которую паршивый таракан Жуков наваял, — Татьяна Сергеевна из вороха бумаги достала вырезку — про эту жуткую аварию.

Татьяна Сергеевна пожалела, что напомнила ей об этом случае, когда заметила как изменилась в лице Настя, но было уже поздно.

Настя взяла дрожащими руками листок и зачем то стала читать, зная эту ужасную статью наизусть.

«Знамения писательница, известная под псевдонимом Настасья Андреевская, была замечена в очередном скандале. Вернувшись с отдыха на Мальдивах, выпивая в самолете (наверное, для храбрости) и сев за руль в нетрезвом состоянии, она попала в аварию. Пострадали люди, один человек погиб».

Она хотела закрыть статью и возмутиться, но глаза сами бегали по строчкам.

«Многие знаменитости встали на защиту этой женщины, издательство «АБВ» защищает и пытается ее обелить и спасти, но от такого она уже не отвертится и наказание последует. Простой народ интересуется и поднимается с вопросом — до какого времени нам еще это терпеть? Почему им все сходит с рук? Кто стоит за всеми этими звездами? Кто их защищает? И зачем защищают их адвокаты? Кто еще должен пострадать, чтобы начали справедливо наказывать и сажать в тюрьму таких вот знаменитостей? Почему им все позволено? Пить и садиться за руль, употреблять наркотики и выходить на сцену, уходить в запой и сниматься в кино, изображая супер героев, мачо и леди. Пора бить тревогу, ведь им начинает подражать молодежь. А ведь наша молодежь потом начинает им подражать не как герою фильма, а как своему кумиру. И молодое поколение катится по скользкой дорожке алкоголизма и наклонной тропинке наркомании. Я, журналист газеты, требую, взываю общественность, матерей и отцов, дедов и молодых людей — гоните из своих голов тех, которым сейчас все сходит с рук, не читайте книги Настасьи Андреевской, которая не придерживается законов государства и законов жизни».

Скандально известный журналист Жуков, которого Татьяна Сергеевна называла тараканом, а Настя моллюском, часто писал о знаменитостях и о своих ненавистных к ним чувствах. Такими статьями он находил своих единомышленников, они объединялись против конкретных людей.

Настя не дочитала, нервно откинула ненавистную газетную вырезку и закрыла лицо руками, потерла его, потом запустила пальцы в волосы и медленно, плавно, но и в тоже время больно, стала их тянуть.

Татьяна Сергеевна пододвинулась к ней, забрала руки от волос и попросила:

— Настенька, позвони, пожалуйста, в полицию.

Настя попыталась взять себя в руки, заставляя думать трезво и логически.

— в полицию звонить не стану, Саше позвоню.

— на него одна надежда — причитала Татьяна Сергеевна

Настя, цыкнула на нее и набрала номер одноклассника Саши, надеясь, что он уже дома. От этой мысли ей легче. Если он не на должности, то будет с ней разговаривать, как с одноклассницей, а по-дружески разговор легче складывается. Так ей казалось. Но не должно было быть сегодня легче. И Саша оказался на работе, сидел у себя в кабинете и занимался очередным расследованием.

Настя путано, и неправдоподобно пыталась описала суть вопроса:

— Саш, тут такое дело — начала неуверенно она и замялась.

Саша понял это по-своему.

— конечно. Нет, чтоб позвонить, спросить как дела, посочувствовать, я же тут мучаюсь и голову ломаю. Без ужина, домой хочу, к жене и детям. А она дело мне предлагает.

— ну тебе же не сложно.

— конечно — шуточно протянул он.

— мне нужно найти одного человека, а я не знаю как.

— гугол тебе в помощь, подруга — хихикнул он.

— точно — осенило ее — точно я же еще на сайтах не смотрела.

— ну ты даешь, детективщица.

— я романистка — в шутку обиделась Настя

Саша спросил:

— ты в городе? — и не дождавшись ответа, предложил — заезжай ко мне на работу. Приедешь, позвони, я тебя встречу.

— хорошо. Я тебе ужин привезу. — согласилась она, отключила телефон и сказала Татьяне Сергеевне — вызови такси, пожалуйста.

И пошла на кухню собирать продуктовый пакет для работающего Саши.

В полицейском участке не было понятия, вечер или ночь — все работали без перерыва и выходных, хотя график работы еще никто не отменял.

— у тебя много работы? — спросила Настя, идя по коридору.

— у меня много бумажной работы, если ты это имеешь в виду. Отчеты, отчеты. А я, как назло, до сих пор печатаю одним пальцем.

Он открыл свой кабинет и пропустил школьную подругу.

— ты-то быстро печатаешь?

— конечно, Сашечка, я же по профессии писатель, по призванию стенографистка.

Саша хихикнул, но он прекрасно видел, что Насте не смешно, что-то ее грызло изнутри.

— садись, давай сюда мой ужин — он постучал по столу — и рассказывай, кого тебе найти нужно.

Настя доставала из пакета судочки с котлетами, салатом и картофелем, бережно упакованные в четыре руки с Татьяной Сергеевной. Саша сладко потягивал носом и добрел на глазах. Обычно мужчины добреют после сытного и полноценного приема пищи, Саша уже при виде еды.

— Кирилл Дмитриевич Белокрылов. Я пока сюда ехала, в интернете посмотрела, с такими данными в соцсетях есть люди, но это не он.

Саша левой рукой орудовал вилкой, правой стал щелкать компьютерной мышкой, открывая нужные программы.

— кто такой? — спросил он, не переставая смотреть в экран компьютера.

Она замялась, не могла же она сказать Саше, что у нее романтичные отношения с человеком, которого она