В смятении, завладевшем ею, Делайла не заметила мужскую фигуру, неожиданно возникшую перед ней, и с размаху в неё врезалась. Он был словно каменная глыба, однако, просто не ожидал такого стремительного столкновения, и они кубарем полетели на землю. Сильные руки сомкнулись на талии амазонки, и мужчина принял удар падения на себя. Сладкое, металлическое дыхание коснулось её лица.

Уже в следующее мгновенье Делайла была на ногах, готовая дать отпор. Но он на неё не нападал. Он просто стоял и отряхивал с одежды траву.

— Хотел бы я сказать, что это было весело, но я обещал тебе не лгать.

Этот голос… хриплый, сардонический.

— Лайел?

Вампир свирепо смотрел на неё, скрывая океаническую синеву своих глаз под покровом густых ресниц. Однако, жёсткость моментально исчезла из этого взгляда, когда он рассмотрел выражение её лица.

— Ты что… плачешь?

Он был здесь, он был жив. Его не выбрали для казни. Пытаясь удержать рвущуюся наружу улыбку, она вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Нет!

— Что, никто не сказал тебе, что Нола выжила? — мягко спросил он. В течение краткого мгновенья, всего лишь мгновенья, он смотрел на неё с чем-то во взгляде, сродни нежности.

— Мне сказали. — Её сердце и так колотилось, как ненормальное, после пробежки, но теперь, когда она упивалась его видом, глупый орган просто стремился вырваться наружу. — Как вышло, что ты жив?

Он прищёлкнул языком, каким-то образом выдавая этим звуком всю полноту своей внутренней боли и невольной радости.

— Разочарована?

Она подняла подбородок, не желая лгать, но, в то же время, отказываясь признать правду. Он ведь снова оттолкнёт её, а она сейчас была слишком вымотана эмоционально, чтобы справляться с очередным грубым обращением.

Лайел вздохнул.

— Я хочу сейчас побыть один, — сказал вампир и отвернулся.

Он поднял толстую увесистую палку и продолжил…делать то, что делал до того, как она на него налетела. Он что… копал яму? Лайел втыкал палку в землю, выковыривал груду грязи и отбрасывал её в сторону.

От движений его мышцы так соблазнительно перекатывались, что у Делайлы рот наполнился слюной. «Я же сжимала эти мускулы. Перебирала их пальцами». Как же сильно ей хотелось запустить руки в его белокурые волосы. Прижать ладони к его груди и почувствовать, как бурлит жизнь внутри него, позволив при этом пить свою кровь.

— Я жду ответа на свой вопрос, — настояла амазонка. — Как вышло, что ты жив?

Он небрежно пожал плечами.

— Моя команда решила, что я не тот, кто может стать причиной проигрыша в следующем состязании. Так что… — И снова пожал плечами, но на этот раз чопорно и самоуверенно. — Теперь уходи, — закончил он.

— Кого же выбрали?

— Обожаю, когда меня игнорируют, — сказал он, не прекращая копать. — Формора, которому… — он крепко сжал губы, поднял палку, и грязь высоко перелетела через его плечо.

— Которому ты помог свалиться в воду, — закончила за него Делайла.

Он коротко кивнул.

Чтобы не дать себе броситься к нему, она передвинулась и прижала своё пострадавшее плечо к близстоящему дереву.

— Вы с Брэндом, кажется, ненавидите друг друга. Удивительно, что он не голосовал против тебя, несмотря на то, что формор был слабаком.

Лайел мрачно рассмеялся.

— О, он проголосовал против меня. И многие другие. Ещё всего один голос, и тогда не сносить бы мне головы.

Как же близко она была от того, чтобы его потерять.

— Боги на самом деле обезглавили его? — изумилась Делайла.

Он снова кивнул.

В глубине души амазонка думала, вернее, надеялась, что они всё же изменят своё решение.

— Почему ты это сделал? — спросила девушка после напряжённой паузы.

— Сделал что? — уточнил он, хотя она знала, лишь притворялся, что не понял.

— Причинил вред члену собственной команды.

— Возможно, меня забавляло слышать его крики. Возможно, я живу лишь ради одной цели, чтобы нести смерть. Ведь такие ходят слухи обо мне в Атлантиде.

Ещё одна груда земли пролетела над его плечом. Эта была запущена прямо в Делайлу. Она отпрыгнула, едва избежав душа из комьев грязи. Он специально в неё целился, говнюк.

— Это ребячество, — упрекнула она, скрестив руки на груди.

— Зато приятно.

— Ты мне сейчас напоминаешь Лили.

— Лили?

— Мою сестру по крови, будущую королеву амазонок и девушку, которую драконы везли в той клетке, — всего лишь вчера, осознала она, хотя, казалось, что уже прошла целая вечность с тех пор. — Когда Лили не получает то, чего хочет, она выкидывает такие вот сцены.

— Никаких сцен я не выкидываю.

— Нет, конечно, ты просто выкидываешь грязь. Полегчало?

Вампир издал урчащий звук, но девушка не была уверена, выражал он веселье или раздражение. При этом он перестал копать и, всё так же стоя к ней спиной, попросил:

— Уходи, Делайла, — голос выдал усталость.

Привыкнет ли она когда-нибудь к своей реакции на собственное имя, срывающееся с этих уст, к той дрожи, которая от восторга сотрясала её каждый раз, когда это происходило?

— Нет. А что ты тут делаешь, собственно?

— Не твоё дело. Уходи.

— И снова нет.

Она чуть не потеряла его этой ночью. Какая-то её часть не хотела больше никогда с ним разлучаться. Невероятно, как он смог завладеть её чувствами так быстро и так сильно.

— Я вот думаю, ты так себя со мной ведёшь, потому что искренне меня терпеть не можешь, или потому что боишься меня?

— Можешь больше не раздумывать. Ты мне не нравишься.

Движения возобновились, он вонзил палку в землю, и очередная порция грязи полетела в Делайлу.

На этот раз она не сдвинулась с места. Комья ударились о её икры и лодыжки, и она заскрежетала зубами.

— Если я так сильно тебе не нравлюсь, что ж ты засунул свой язык ко мне в рот, а свои пальцы в…

— Хватит!

Палка треснула пополам. Отшвырнув половину, которая всё ещё оставалась в его руках, он резко развернулся и встретился с ней глазами. — Я мог бы ответить, что совершенно не обязательно, чтобы ты мне нравилась, для того чтобы переспать с тобой. Это то, что ты хотела услышать? Ты уйдёшь, если я скажу это?

— А ты скажешь это серьёзно? — спросила она сокрушённым голосом, который сама едва узнала.

Молча, Лайел одним махом подхватил другую палку и продолжил копать. Дерево снова и снова сталкивалось с мокрой почвой, и он уже почти бездумно расширял яму всё больше и больше. Эти взбешённые движения выдавали бурлившую в нём ярость.