и посмотреть, кто идет. Потом я каким-то образом избавилась бы от посетителя и забрала бы расписки. Я так и сделала: выбежала в приемную, осторожно прикрыв дверь, чтобы проем составлял не больше дюйма, села в кресло, взяла журнал и притворилась, что читаю.

– Дальше рассказывайте.

– Затем через несколько секунд пришли вы, – посмотрела на Мейсона Сильвия.

Мейсон нахмурился, глядя на нее.

– Вы говорите правду, Сильвия?

Она кивнула.

– Почему вы не хотели, чтобы я заглядывал в вашу сумочку? – внезапно спросил он.

Она встретилась с ним взглядом и честно ответила:

– Потому что у меня там лежал пистолет.

– Что вы с ним сделали?

– Я поднялась на палубу и выбросила его за борт. Я не могла допустить, чтобы кто-то знал, что у меня с собой пистолет.

– Что это был за пистолет? – уточнил адвокат.

– «Смит-и-вессон» тридцать второго калибра.

Мейсон какое-то время изучающе рассматривал ее из-под полуприкрытых век, потом неожиданно сказал:

– Сильвия, вы врете.

Она резко выпрямилась, вначале ее лицо вспыхнуло, что было видно даже под макияжем, потом побледнело.

– Не смейте обвинять меня во лжи, Перри Мейсон, – гневно сказала она.

Адвокат небрежно взмахнул рукой, в которой держал сигарету.

– Хорошо, я сейчас поясню, где в вашей версии концы не сходятся с концами.

– Попробуйте, – с вызовом ответила она.

– Во-первых, я шел по коридору довольно быстро. Та секция в полу, от которой сигнал поступает в кабинет после того, как человек на нее наступает, находится в тридцати футах от двери. На эти тридцать футов мне потребовалось шесть секунд. А то, что вы, по вашим словам, делали, должно было отнять у вас гораздо больше, чем шесть секунд.

– Нет, вы появились позднее, – настаивала она. – Вы не сразу открыли дверь приемной, а выжидали две или три секунды. Вероятно, вы стояли перед дверью, ну или я не знаю что.

Мейсон покачал головой.

– Все это отняло у меня не более шести секунд.

– Я лучше знаю, – заявила ему Сильвия. – Я услышала звонок. Он меня испугал. Вначале я так перепугалась, что вообще ничего не могла делать. Я просто стояла там, опершись на письменный стол. Затем я распрямилась, повернулась к двери и ждала. Когда ничего не произошло, я решила, что стоит попробовать выскользнуть в приемную. Больше я в кабинете времени не теряла, но все равно постаралась очень осторожно прикрыть дверь. Я подошла к креслу, села, взяла журнал и притворилась, что читаю. А вы открыли дверь в приемную еще через некоторое время. Вероятно, прошло две или три минуты.

– Вы были взволнованы, – заметил Мейсон, не сводя глаз с Сильвии. – Вы могли ошибиться во времени… Восприятие времени в такие минуты…

– Давайте забудем про мое восприятие времени, – перебила Сильвия. – Но факт остается фактом: вы не прямо прошли по коридору в приемную. Вы остановились на минуту или две перед дверью.

Мейсон покачал головой. Сильвия упрямо сжала губы.

– Я слышала звонок, – настаивала она.

– Так, секундочку! – воскликнул Мейсон. – А кто-то мог где-то прятаться в приемной? Тогда он мог выскользнуть, пока вы заходили в кабинет, а сигнал, который вы слышали, означал…

– Исключено, – перебила она.

– Уверены?

– Да.

– Хорошо, оставим пока этот вопрос. Вы сказали, что у вас в сумочке лежал пистолет?

– Да. Именно поэтому я не дала вам до нее дотронуться.

– Вы поднялись на палубу и выбросили пистолет за борт?

– Да.

– Но вы не убивали Гриба?

– Я Гриба? Конечно, нет.

– Тогда зачем вы выбросили пистолет?

– Потому что я заходила в кабинет, а Гриба застрелили. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, будто это сделала я.

– Разве вы не знаете, что каждый пистолет оставляет на каждой пуле, вылетающей у него из ствола, вполне определенные отметки? Разве вы не знаете, что криминалисты способны с абсолютной точностью определить, из какого оружия выпущена пуля, послужившая причиной смерти?

– Я слышала что-то в этом роде, – призналась она. – Но я ведь находилась в помещении, где убили человека. Я решила, что безопаснее будет избавиться от оружия. И избавилась.

– И сделав это, навсегда лишили меня возможности доказать, что Гриба застрелили не из вашего пистолета, – заметил Мейсон.

– Никому не нужно знать, что у меня вообще был пистолет.

– Сколько времени вы носили его с собой?

– Недолго. В последнее время я довольно много играла. Иногда выигрывала, иногда проигрывала. Временами у меня при себе бывали большие суммы наличными, и мне не хотелось, чтобы меня ограбили.

Мейсон какое-то время задумчиво курил, не произнося ни слова.

– Ваш рассказ не пойдет – он не вяжется с фактами, – наконец заговорил он. – Никакой суд присяжных в него не поверит. Но я уже давно работаю адвокатом и научился разбираться в людях. Мой опыт подсказывает, что нужно скорее полагаться на мое мнение о человеке, чем на возможность связать факты. Я наблюдал за вами, пока вы говорили. Я считаю, что вы говорили правду. Я буду вас защищать, Сильвия. Но дай Бог, чтобы вам никогда не пришлось рассказывать эту версию присяжным.

– Да мне и не придется, – заметила она. – Никто не знает, что я туда заходила… кроме вас.

Мейсон покачал головой, глядя на дым, поднимающийся вверх с кончика его сигареты.

– Мало того, что нас продал Белгрейд, так еще и вы оставили отпечатки пальцев, Сильвия. А это большая проблема.

– Где я их оставила?

– На письменном столе. Вы оперлись о стекло левой рукой, чтобы разглядеть расписки, и оставили на ней прекрасный отпечаток и ладони, и пальцев.

Она нахмурилась.

– Но ведь я могла это сделать раньше? – спросила она.

– Нет. В полиции работают не дураки, Сильвия. Поверх отпечатка вашей ладони нет никаких других. Он даже никак не смазан.

– Хорошо. Значит, мне придется испить всю чашу до дна. Только не думайте, что вам удастся уговорить меня дать ложные показания, когда я окажусь в суде. Я все равно скажу правду, даже если она меня убьет.

– Вполне вероятно, что так оно и будет, – с мрачным видом сказал Мейсон. – Почему вы все-таки сбежали от меня?

– Я ведь уже объясняла вам. Я узнала, что на борту находится мой муж.

– Как вы об этом узнали?

– Мне сообщил об этом какой-то мужчина.

– Кто этот мужчина?

– Не знаю.

– Вы его раньше когда-нибудь видели?

– До вчерашнего вечера не видела, но вчера вечером видела два или три раза. Я…

– Что ж вы замолчали? – спросил Мейсон, когда она запнулась.

– У меня появилась мысль, что он следил за мной.

– Что именно он вам сказал?

– «На борту ваш муж, сматывайтесь» или что-то в этом роде. Я точно помню, что он использовал