- Ты ведь хочешь испытать себя, путешествовать в астральные миры, так?

Аня согласно покивала головой.

- Тогда ты должна познать все стороны своей натуры, иначе

в астральном мире с тобой может случиться нечто, что не позволит

тебе вернуться. И серебряная нить будет прервана, и твой дух

навсегда останется там, откуда не будет возврата. Поэтому

ничто в тебе самой не должно быть для тебя неожиданностью. Понимаешь,

детка?

- Понимаю... А много еще испытаний?

- Осталось совсем немного, потерпи. И помни, никто не должен

знать об этом. Сегодня, моя девочка, ты испытаешь нечто совсем новое.

Ты побываешь в преддверии астрального мира, а может быть, даже переступишь черту...

Аня расслабилась, откинулась в кресле и прикрыла глаза. На миг она почувствовала легкий запах сигарет от его пальцев, когда он поднес что-то к ее губам, и она послушно приняла это.

* * *

Сначала она была большой белой птицей с человеческим лицом, как Царевна-Лебедь Врубеля. Она летела в черном пространстве, и звездные скопления то приближались, то проносились мимо, подчиняемые законам Вселенной.

От сумасшедшей скорости захватывало дух, но страшно не было. Она только изумлялась тому, как у нее развеваются волосы, ведь Аня точно знала, что в безвоздушном пространстве нет ветра. Еще секунду назад крошечная точка внезапно приблизилась, и она увидела его, своего возлюбленного. Ее захлестывало счастье, что она не одинока в этом прекрасном, но пустынном мире. Мужчина подхватил ее, и через его прикосновение

Аня почувствовала, что все ее тело покрыто перьями. Аня пыталась

заговорить, но не смогла произнести ни звука. Ну конечно, ведь в межзвездном пространстве звук не может передаваться, вспомнила она. Но

это и не понадобилось. Она вдруг стала понимать все мысли своего

спутника.

- Тебе хорошо? - подумал он.

- Я счастлива! - мысленно воскликнула Одетта.

- Я хочу, чтобы ты почувствовала мою любовь!

Девушка мысленно раскрылась навстречу ему и почувствовала, как он вошел в нее, не прикасаясь к ней. В ее ушах звучал крик его восторга, и горячая волна наслаждения затопила ее сознание.

Внезапно она ощутила, как ее тело изменяется: она стала похожа на сложенную из разно-цветных кусочков стекла фигурку, а окружающее приобрело вид калейдоскопа, картинки которого изменялись с огромной скоростью, так что за ними невозможно было уследить. Ее спутник исчез, а калейдоскоп менялся с пугающей быстротой. Аня почувствовала, как ее тело разрывается на мелкие осколки, которые встраиваются в бешеный ритм мозаик Вселенной. Еще какое-то мгновение она ощущала себя Аней Кисловой, Одеттой, а затем ее сознание разлетелось на разрозненные мысли, чувства, воспоминания, которые существовали уже отдельно от нее и кружились в завораживающем танце калейдоскопа. Невероятным усилием воли она попыталась призвать их, собрать воедино, и это как будто удалось. Но теперь она видела себя летящим со скоростью света обломком в окружении таких же, как она, мелких космических тел. Их неудержимо влекло в одном и том же направлении. Аня пыталась сосредоточиться, свернуть от гигантской черной воронки, понимая, что это и есть

та опасность, о которой ее предупреждали. Но вспышка,

которую она скорее не увидела, а почувствовала, разнесла ее "я", ее сознание, и она, Аня Кислова, тургеневская романтическая девочка, перестала существовать.

* * *

Вика очнулась, когда на экране появился конвертик и компьютер запищал. Вика нехотя поднялась и открыла виртуальное письмо.

Оно было без подписи, но она и так поняла, кто его послал.

@STIH = А ты молчишь. И я не знаю,<R>

Зачем нам что-то говорить,<R>

Что станет жизнь не адом и не раем,<R>

А просто перестанет быть,<R>

Что мы стоим над пропастью, у края,<R>

И темноту свечой не озарить.<R>

Кто думал, что, смеясь, играя,<R>

Я просто перестану быть.

Утром Сима купила замечательный бисквитный торт, пропитанный ромом,

и отправилась на окраину города, на улицу Газгольдерную, к своей подружке

бабке Николаевне. Как и обещала, любопытная старушка была дома. Лишь

только послышался шум открывающейся двери лифта, Николаевна

тут же бдительно приникла к глазку. Вот тебе лучшие и самые совершенные

охранные системы.

Увидев Симу, Николаевна широко распахнула дверь, заулыбалась беззубым ртом.

- Ах ты моя девонька золотая! - заохала старушка. - Не забыла меня!

- Не забыла! - подтвердила Сима, демонстрируя

подарочную упаковку торта.

- Ух ты! - восхитилась бабка. - Молодец, уважила! Ну проходи, проходи, чайку попьем.

Когда расселись за столом с парадной скатертью с шелковой бахромой, Николаевна, разливая чай, хитро спросила:

- Ты так или по делу?

- И так по вас соскучилась, да и дельце маленькое есть, - не стала юлить Сима.

- А чего ж, давай! - согласилась бабка, довольная, что оказалась полезной в таком важном деле.

Сима вытащила фотографию, похищенную у Викиной няньки.

- Не она приходила тогда с Олегом?

- Погодь, погодь, - заинтересованно сказала Николаевна, вытащила из кармана древние очки, одна из дужек которых была привязана веревочкой, и принялась рассматривать снимок.

- Судя по всему, фотографии года три. Сейчас она носит прямые волосы с челкой. - Сима понимала, что "каре" ничего не скажет Николаевне.

Та долго рассматривала снимок, вертела его то так, то этак, затем отложила и принялась за торт, жуя его с видимым удовольствием. Сима даже подпрыгивала от нетерпения, но молчала. Николаевна налила в блюдце чай и шумно его отхлебывала, жмурясь, как большая пожилая кошка.

- Ну что ж, не буду брать грех на душу. Может, она, а может,

и нет. Вроде похожа, да еще, как ты говоришь, прическа другая. Но утверждать не стану. Я за свой базар отвечаю, - щегольнула Николаевна услышанным где-то.

- Да, я понимаю, узнать трудно. А вот маленькой красной

машинки во дворе не видала? - с надеждой спросила Сима.

- Это могу сказать наверняка - не было. Ручаюсь. Все машины наперечет знаю. А теперь и твою грязную.

- Ну она не всегда грязная, - обиделась Серафима.