Чтобы улучшить себе видимость и обзор, капитолийцы подняли забрала. Иначе полимерный щиток запотевал изнутри – это происходило из-за того, что термические датчики в костюмах давно уже не функционировали. Двести лет все же костюмам – все на соплях держится. Но от атак большинства мутов спасают, и на том спасибо.

И тут случилось непредвиденное. Огибая емкость, арбалетчик Игорь, двигавшийся первым, нос к носу столкнулся со здоровенным нео. Вот и радуйся после этого темноте.

У мохнатого – им был Джон – реакция оказалась чуток быстрее. Он взмахнул рессорой и прикончил бы капитолийца одним ударом – если бы Игорь не держал перед собой взведенный арбалет. И хотя реакция капитолийца была медленней, его палец успел нажать на спусковой крюк.

Рука Джона застыла в воздухе вместе со вскинутой рессорой. Стальная стрелка, выпущенная в упор, пробила тело мутанта едва ли не насквозь, выйдя наконечником под лопаткой. Боль, испытанная Джоном, была настолько ужасной, что он на секунду оцепенел… и все-таки нашел в себе волю и силу продолжить схватку.

Нео покачнулся, однако инерция замаха сыграла свою роль, и рессора все же опустилась на голову капитолийца. Не зря в народе говорят, что против лома нет приема. Старый шлем, треснув, спас череп Игоря от участи спелого ореха, однако датчики, расположенные в шлеме, вышли из строя, и защита отключилась по всему периметру тела.

Что касается Джона, то он выронил рессору. Но не упал, а в последнем порыве ярости вцепился обеими ладонями в открытое горло капитолийца. Тот захрипел, пытаясь разжать стальной хват, и даже сильно лягнул противника в колено. Бесполезно!

Через мгновение кадык человека, не выдержав чудовищного давления, буквально лопнул под пальцами мохнача. А тот еще и умудрился оторвать тело врага от земли и приподнял, словно тряпичную куклу. И хотя ноги капитолийца продолжали дергаться, руки безвольно повисли плетьми.

Выскочивший из-за спины товарища Петр уже не мог помочь ему. Но он держал в руке АК с пристегнутым штык-ножом и с ходу вонзил его в бок нео. Затем беспорядочно нанес еще несколько ударов.

После третьего или четвертого из них Джон наконец разжал пальцы на горле жертвы. Зарычал. И даже попытался отмахнуться от Петра. Но получив очередной удар штыка в грудь, отшатнулся, захрипел и повалился на землю.

Петр нагнулся над телом напарника. И пусть тот еще подавал признаки жизни, Петр не стал тратить время на реанимационные процедуры. На войне как войне – постоянно кого-то убивают. А еще он имел задание, которое обязан был выполнить…

Тиму показалось, что у противоположной стены, там, где темнела широкая квадратная емкость, идет какая-то возня. Черт! Уж не Джон ли на кого напоролся?

Он сместился в сторону, потому что обзор загораживала труба, но все равно ничего толком не разглядел. «Скоро костер прогорит, и станет, как у мохнача в заднице, – подумал Тим. – А ведь эти потолочники, наверное, и в темноте видят, как днем. Конец нам тогда придет всем».

– Эй, Иван! – окликнул Тим. – Не спишь?

– У?! – отозвался нео. Он прятался за трубой в нескольких шагах правее, и Тим различал лишь сгорбленный силуэт. – Какой спишь?

– Ты Джона видишь?

– Нет. Потолочников вижу. Наших вижу. Тим, наших мало осталось.

«Догадываюсь, что мало», – подумал Тим. И вдруг услышал шорох с левой стороны, там, где находилась цистерна. Он резко повернулся и дернул рукой, пытаясь быстро переместить карабин, но зацепил стволом за вентиль задвижки. Еще через мгновение около цистерны возникла приземистая лохматая фигурка и пискнула:

– Это я, Тим. Не стреляй!

– Кто ты?! – машинально среагировал Тим, еще не врубившись, кому принадлежит голос.

– Я, Мэри.

– Откуда ты знаешь, что я могу выстрелить? – уже спокойнее спросил Тим.

– Я слышала, как вы стреляете. Мэри умная. Мэри догадалась.

– Прыгай сюда, умная Мэри. Только незаметно! Тут есть хомо, которые тоже стреляют.

– Мэри догадалась, – отозвалась дикарка, тенью скользя вдоль цистерны. И, ловко перемахнув через трубу, взволнованно сообщила Тиму в самое ухо: – Тим, ты должен убегать. Так сказала Нави.

– Почему я должен убегать?

– Иначе придет твоя смерть. Так сказала Нави.

«Откуда ей знать?» – хотел спросить Тим, но не спросил. Чего задавать бесполезные вопросы? Вместо этого поинтересовался:

– А где Нави?

– Она там. – Мэри махнула рукой в дальнюю сторону зала.

– Она жива?

– Жива. Но это сейчас не важно, Тим! Так сказала Нави. Она сказала – надо спасти Тима. Иди, Мэри, и спаси его. Он нужен миру.

Тим колебался несколько секунд. Мысль о бегстве с поля боя претила его натуре. В то же время он понимал, что это не его поле боя. Да, он попытался помочь мохначам, но только из-за Ивана, которому был обязан жизнью. Теперь настал момент делать новый выбор. И правда, зачем ему драться в этом подземелье до последней капли крови?

– Нави права, Тим, – к беседе неожиданно подключился Иван, на корточках переместившийся от своего укрытия. – Надо делать то, что говорит Нави. Уходи, пока не поздно. А мы будем драться.

– Сначала мы вместе выведем Тима, – у Мэри вдруг прорезался командный голос. – Так велела Нави…

Тяжело дыша, Петр откинулся спиной на стенку емкости и некоторое время сидел неподвижно, приводя себя в порядок. Схватка с косматым дикарем заняла меньше минуты, но стоила капитолийцу огромного напряжения сил. Восстанавливая дыхание, он одновременно лихорадочно намечал дальнейшие действия.

До угла, где находилась цель, оставалось по диагонали порядка двадцати метров. Но боец почти ничего не различал, кроме переплетений труб и каких-то смутных теней. Здесь, вдали от костра, было совсем темно и могло стать еще темнее, потому что костер прогорал. А подбрасывать в него дрова в ближайшие минуты явно никто не собирался.

Нет, пробираться дальше вдоль стены, а потом выжидать он не будет, подумал Петр. Да, капрал говорил, что их задача – подстраховать действия потолочника, чтобы не дать сбежать Тимуру. Но потолочник пока что ни мычит, ни телится, а время не ждет. Очередной мохнач мог наброситься в любой момент, а ему, Петру, такое надо – лежать с разорванным горлом, как Игорь?

Бойцу показалось, что он заметил голову, выглядывающую из-за торчащей над трубой задвижки. И уже вскинул автомат, собираясь выстрелить, но в последний момент передумал. Если он промажет, мелькнула мысль, то лишь привлечет внимание к себе.

Лучше действовать наверняка: подкрасться чуть ближе – вон к тому ржавому ящику – и зашвырнуть под самую стену гранату. Не простую, а с термическим зарядом. И тогда там все зажарятся – и Тимур, и мохначи, сколько бы их там ни находилось. А не зажарятся, так загнутся от ядовитого дыма. А он быстренько вернется к пролому и укроется за стеной.