Вот так, вкратце, изменялась и развивалась римская религия на протяжении почти тысячи лет – с момента зарождения первых, еще примитивных и обезличенных богов до глубоких, насквозь пронизанных тайной, мистических и загадочных культов и философских учений поздней античности. А апофеозом развития античной религиозно-философской мысли можно считать появление в I веке н. э. одной из самых распространенных мировых религий – христианства.

Как правило, на вопрос, кого из римских императоров вы можете назвать, почти без промедления следует ошибочный ответ – Юлия Цезаря. В лучшем случае, кто-то вспомнит Августа, Нерона или злополучного Калигулу. А ведь с момента установления империи при Октавиане Августе и до падения Рима при Ромуле Августуле в 475 году н. э. сменилось 162 императора, а была еще и Восточная Римская империя, позже названная Византией… И каждый из этих императоров не только являлся правителем огромного государства, но был еще и человеком, со своими достоинствами и недостатками. Каждый оставил след в истории, был отмечен в летописях и воспоминаниях современников. Поэтому, как кажется, было бы небезынтересно поближе познакомиться с некоторыми яркими личностями, стоявшими во главе Римской империи на протяжении пяти веков ее существования. Тем более, что в судьбах римских императоров до сих пор много неясного. К примеру, действительно ли последний римский император Ромул Августул умер в ссылке, или ему удалось убежать в Британию и стать там родоначальником новой королевской династии? К тому же, хотя это и противоречит традиционным представлениям, на троне Империи восседали не только римляне, но и представители азиатских и африканских народов. Об этом свидетельствуют даже их имена – Песценний Нигер, Филипп Араб.

А была ли в Риме профессия более опасная, чем «профессия» императора? Мало кто из римских императоров умирал своей смертью. От рук убийц пали Калигула, Клавдий, Домициан и Нерон. Так что зачастую ворота в императорский дворец были преддверием склепа. Заговоры, измены и убийства являлись неотъемлемой частью жизни императорского Рима, ее самой загадочной и таинственной стороной. И, по вполне понятным причинам, они до сих пор представляют интерес как для профессиональных историков, так и для просто любознательных людей.

Так что, несмотря на кажущуюся изученность, в истории Римской империи и ее императоров до сих пор остается немало белых пятен. Своими мыслями по многим спорным и неясным вопросам автор и решил поделиться с читателями.

Конечно, в рамках небольшого повествования невозможно рассказать обо всех правителях Империи, но о некоторых, самых интересных и неоднозначных (независимо от того, с какой стороны, положительной или отрицательной, их принято характеризовать) поговорить все же стоит. Мы намеренно опустим Гая Юлия Цезаря по той причине, что императором, как таковым, он не был, кроме того, о нем и его деятельности и так уже написано очень много. Личность Октавиана Августа, хотя во многом противоречива и неоднозначна, все же достаточно хорошо освещена древними авторами, и тайн, относящихся к периоду его правления, немного. А вот его преемники, такие как Калигула или Нерон, в этом отношении интересней. И начать, на наш взгляд, следует с Гая Калигулы – первого «императора-бога» на римском троне.

Наверное, нет в истории Римской империи более негативного персонажа, чем император Гай Калигула. Несмотря на свое недолгое правление (37–41 годы н. э.), он умудрился оставить о себе такую славу, что прозвище его стало символом самых безумных и отвратительных деяний во всей последующей истории Империи. Но одновременно имя этого страшного человека – сосредоточия всех возможных и невозможных пороков – вызывало и до сих пор вызывает у людей вдумчивых живой интерес. Можно сказать, что именно Калигула своим неоднозначным поведением первым поставил вопрос: «Власть развращает человека или человек власть?»

Гай Цезарь, прозванный Калигулой, приходился императору Тиберию внучатым племянником. Дед его, Друз, был младшим братом императора Августа, а отец – знаменитый и чрезвычайно любимый римлянами Германик – был усыновлен Тиберием по приказу Августа. С самого своего рождения в 12 году Гай постоянно проживал вместе с родителями в военных лагерях, и прозвищем своим Калигула (Сапожок) он был обязан легионерам, так как ходил в перешитой под него одежде рядового солдата.

Страшные удары, постигшие позже семейство Германика, миновали Гая стороной. Вместе с отцом он совершил в 19 году поездку в Сирию. Вернувшись оттуда после смерти отца, он жил сначала у матери, Агриппины, потом у Ливии, своей прабабки; когда та умерла в 29 году, он, еще отроком, произнес над телом похвальную речь. Затем он перешел жить к своей бабке Антонии. После загадочной смерти Тиберия войско и население принесли Гаю присягу, а сенат оформил его права. Префект претория[7] Макрон также стал на его сторону, что сыграло решающую роль. Внук Тиберия Гемелл был устранен от сонаследования. Избирая Калигулу императором, все надеялись, что он будет похож на своих предков. Светоний Транквилл так говорит о начале правления Калигулы: «Когда он выступил из Мизена, то, несмотря на то, что он был в трауре и сопровождал тело Тиберия, народ по пути встречал его огромными ликующими толпами, с алтарями, с жертвами, с зажженными факелами, напутствуя его добрыми пожеланиями, называя его «светиком», и «голубчиком», и «куколкой», и «дитятком». А когда он вступил в Рим, ему тотчас была поручена высшая и полная власть по единогласному приговору сената и ворвавшейся в курию толпы, вопреки завещанию Тиберия, который назначил ему сонаследником своего несовершеннолетнего внука. Калигула и сам делал все возможное, чтобы возбудить к себе любовь в людях. Тиберия он с горькими слезами почтил похвальной речью перед собранием и торжественно похоронил. Тотчас затем он отправился на Пандатерию и Понтийские острова, спеша собрать прах матери и братьев, приблизился к их останкам благоговейно, положил их в урны собственными руками и с великой пышностью доставил в Рим. В память их он установил ежегодные поминальные обряды. После этого в сенатском постановлении он сразу назначил бабке своей Антонии все почести, какие воздавались когда-то Ливии, вдове Августа; дядю своего, Клавдия, взял себе в товарищи по консульству; своего троюродного брата Тиберия Гемелла (родного внука Тиберия) в день его совершеннолетия усыновил и поставил главою юношества. Он помиловал осужденных и сосланных по всем обвинениям, оставшимся от прошлых времен. Должностным лицам он разрешил свободно править суд и даже сделал попытку восстановить народные собрания. Он облегчил налоги и многим пострадавшим от пожара возместил их убытки. Дважды устраивал он всенародные раздачи по триста сестерциев каждому римлянину. Устраивал он много раз и всевозможные зрелища на потеху всему народу. В первый же год Гай завершил строительство храма Августа, который Тиберий начал было строить, но так и не закончил, несмотря на то, что правил двадцать с лишним лет. При Гае же начали строить водопровод из области Тибура».

Однако вскоре стало понятно, что в своем выборе римляне очень сильно ошиблись. Как писал Аврелий Виктор: «По капризу природы, часто, словно нарочно, дурные люди происходят от хороших родителей, грубые от особенно просвещенных, а иногда природа делает детей подобными родителям или наоборот. На этом основании многие из разумных людей признавали, что лучше остаться совсем без потомства».