— Дальше по дороге к Академии ещё будут развилки?

— Нет.

— Значит, нужно будет выставить пост именно здесь. Неплохое место. Деревья прикроют от дождя. По два человека, в три смены.

Илиот кивнул:

— Я ещё пройдусь по слугам Академии, что появляются в городе. Поищу знакомые лица.

— Думаешь, они согласятся предать?

Илиот даже обернулся к Креоду.

— Что значит предать и кого? Я лишь попрошу рассказать мне слухи и сплетни об учениках. Это обычное дело. Академия всегда полна учеников, и родители часто беспокоятся о детях. Сам скоро увидишь, сколько в городке лишнего народа, наш десяток среди них просто затеряется. Для слуг это обычное дело — заработать пару монет на рассказах или товаре из города. Учеников впервые выпускают только спустя полгода обучения. А теперь, — Илиот развёл руками. — А теперь и вовсе, наверное, не выпускают.

Креод кивнул. Они не проехали и трети лиги, как показался городок. Илиот, который три года отучился в Академии и не раз здесь бывал, принялся дальше делиться знаниями.

— Вон, широкое здание с тёмно-красной крышей — это лавка зачарованных вещей. В неё ученики сдают свои поделки. Собственно, благодаря этому товару городок и начал расти и богатеть.

— Ты же сказал, что из-за лишнего народа, которые приехал за учениками.

— И это тоже, но много ли заработаешь с постоя? С зачарованных вещей можно заработать гораздо больше.

— Ну, на мече новобранцев много заработать не выйдет.

Илиот хмыкнул:

— Интересное сравнение, хотя чего ещё ожидать от гаэкуджи воинов? Но среди учеников Академии есть очень разные люди. По происхождению, таланту и доходу. Не только новобранцы, но и полноценные стражники и даже старшие воины, если говорить твоим языком. Я не был талантлив, но был силен и мне больше было по душе осваивать техники для битвы. Были те, кто не мог похвастаться ни тем, ни другим и они погружались в основы печатей, пытаясь выжать всё, что только можно из себя. Были те, кто мог похвастаться талантом, но не деньгами. Вот они и есть основные поставщики этой лавки. Многие даже не возвращаются после обучения домой, остаются здесь. Бывает, что и некуда уже возвращаться.

Илиот повёл рукой.

— Мне рассказывали, что раньше граница города проходила вот по этой улице, а потом ученик принёс первый зачарованный светильник и продал его хозяину харчевни. Теперь это даже не центр города, а клеймо Иструма знают по всей стране.

Креод хотел было заметить, что вообще не слышал о каком-то там клейме, а название города узнал впервые неделю назад от самого Илиота. Но промолчал. Пусть они и разговаривали как равные, два слуги господина, но он всего лишь простолюдин с севера, который выслужился до гаэкуджи, а Илиот идар Великого дома, который выбрал клятву господину, опустившись до слуги.

Они жили раньше в разных мирах. Может быть в мире Илиота светильники, зачарованные на исарах Предков висели в каждом коридоре. В мире Креода он знал, что госпожа лично, своими руками сделала несколько таких светильников, но их доставали только для высоких гостей. Раньше.

Илиот даже не заметил этой заминки, увлёкшись рассказом:

— Жить будем на западной окраине. Там все приезжие живут. Оттуда, кстати, даже видно Академию. Сам замок же стоит на холме, вот и...

Креод слушал, внимательно слушал. Кто знает, что может пригодиться? Может быть, однажды им придётся вломиться в эту Академию?

Глава 14

— Господин.

Я, не прерывая упражнения с печатями, поднял взгляд на тень Ариоса, давая понять, что готов слушать.

— Господин.

Если бы я не знал, что тени не дышат, то решил бы, что Ариос сейчас вздохнул. Они не просто стали чётче видны, но и вести себя стали по-другому. Как люди, что стали тенями. Вот уж безумная верность роду Оскуридо. Или желание получить вторую жизнь? Даже такую?

— Мы прошлись по всему замку.

Я отметил для себя это «прошлись». Они, Ребел их забери, прошлись. Бесплотные тени. Ногами, наверное, перебирали по каждой лестнице.

— Здесь двадцать пять башен и самое интересное в той, где нет отряда учеников, в центральной. Там есть комнаты, куда мы не можем проникнуть.

Я вскинул брови, выпрямился. У меня сейчас столько вопросов, а задать ни одного не могу. Впрочем, Ариос, да и вообще тени не из тех, что молчат, не получив разрешения говорить, и не из тех, что нагнетают волнение, будто рассказывая страшилку у костра.

— Их немного, они небольшие, но камень их стен нас не пропускает, господин. И мы пока не можем понять, в чём их тайна. К сожалению, ни один из разговоров, что мы подслушали, не шёл об этих местах или вообще об этой башне. Вира в Академии нет, но есть двенадцать Кровавых и они как раз живут в этой башне, но не в этих странных комнатах. Это всё, господин.

Я едва заметно опустил подбородок, благодаря за рассказ. Очень интересно. До этого я как-то не задумывался, что могут найтись вещи, которые окажутся препятствием для теней. Они сумели пройти даже сквозь тот камень, что закрывал вход в тайник со статуей Ребела.

Как они мне говорили? Вы сможете нас наказать, когда станете Клинком? Идар с титулом Клинка и камень, что между ними может быть общего? Подумав, я едва слышно буркнул под нос:

— Исары?

Ариос и Молак переглянулись. Ответил Молак:

— Не могу ничего сказать, господин. Исары это то, что появилось после нашего забвения и я не знаю, что именно они могут. Помните, господин, я спрашивал вас, нет ли у исаров сути, которая скрыта от большей части идаров? — Молак развёл руками. — Да и без этого, может быть сама порода, в которой рождаются слёзы Амании, обладает какими-то странными свойствами? Потому что, простите, господин, легенда, конечно, красивая, но Предки не были какими-то там великанами ростом с гору. Помните статую Ребела?

Такое забудешь. Я удержался от усмешки и снова едва заметно опустил подбородок. Молак тут же сообщил:

— Она была ровно в два раза выше, чем тот, с кого её изваяли. Крови Предка бы не хватило, чтобы пропитать шахту.

Я моргнул, поняв, к чему был вопрос и пытаясь вспомнить точно свои ощущения от статуи. Два человеческих роста? Ну да, всё правильно. Предки были во всём похожи на нас или же мы на них. И я