По ним стреляли. Били на поражение, твердо вознамерившись не позволить им улизнуть. Наверняка для пришлых это было вроде дела чести – наказать дерзких людишек, которые осмелились похитить и приручить их летающее чудище. Но и для Степана это тоже было вопросом принципа – не позволить агрессорам взять верх. Они и так отняли у него чересчур много – вот прямо сейчас умирает его новый боевой товарищ, – нужно было дать заморышам с Луны сдачи. Наказать мерзких «прилетенцев», или как их там величал покойный дед Бурячок.

Придерживаясь за переборку, Степан двинулся к пульту в задней части кабины. Пол неожиданно накренился, Степка проехался на спине, скользя по мягкому покрытию, словно по ледяной горке. На противоположной стороне кабины он врезался каблуками в бочкообразную конструкцию. Приглядевшись, Степка понял, что под его сапогами – механизм-охотник вроде тех, с которыми приходилось иметь дело во время налета на Каменскую общину. Сейчас смертельно опасная конструкция «спала», сложив членистые лапки. Степан схватился за выпуклый глаз гада и упрямо поднялся на полусогнутые в коленях ноги. Снова направился к цели, отчаянно стараясь сохранить равновесие на шаткой поверхности.

Добравшись, Степан опустился в кресло и сразу же пристегнул ремни. Приборная панель была вогнутой и скругленной на углах, в общем – все не так, как у людей. Зато многочисленные кнопки и тумблеры оказались самыми обычными – советского производства. Очевидно, хитромудрые устройства пришлых были заменены более привычными и удобными для использования людьми. Под кнопками имелись набитые через трафарет надписи: «ВКЛ», «НОС», «КОРМА-1», «КОРМА-2», «ЦЕЛЬ» и так далее. Причудливая гашетка сама просилась в руку.

Степан, почесав затылок, нажал «ВКЛ», на трех экранах перед ним появилась степь с чуть заваленным горизонтом и обложенное тучами небо. Экран, что располагался выше, показывал изображение с телекамеры, установленной на носу «блюдца». Два нижних экрана показывали то, что находилось за кормой по правому и левому борту. Соответственно имелись три энергетических орудия, расположенных треугольником.

На одном из кормовых экранов сверкали росчерки энергетических лучей. Степка нажал «КОРМА-2» и «ЦЕЛЬ». Изображение на экране чуть сместилось, теперь было видно второе «блюдце». С этого расстояния оно напоминало разлапистую световую кляксу. Степка взялся за гашетку, и на экране сразу же возникла прицельная рамка, с двух сторон которой замигали вертикальные надписи закорючками пришлых. Степка нажал на гашетку. Кормовой обзор на мгновение ослепило белой вспышкой.

Увы, вражеское «блюдце» продолжало висеть на хвосте. Оно лишь чуть сбросило скорость и нырнуло ниже к земле. Рядом с ним появился объект, похожий на серебристую запятую. Степан решил, что к погоне присоединилось «полублюдце». Он снова порыскал прицельной рамкой по экрану и трижды стиснул гашетку. И каждый раз, когда на экран возвращалось изображение, вражеское «блюдце» оказывалось далеко от той точки, на которую была нацелена пушка. Враг совершал молниеносные маневры, и как это ему удавалось – черт его знает. Стрелять в него – все равно что стрекозу голыми руками ловить. Если к ловкости присовокупить чуть удачи, то поймать, конечно, можно. Но удача – штука капризная, а за пульт управления энергопушками Степка сел в первый раз в жизни. Но, может, и в последний.

Тогда он попробовал схитрить – переключился на «КОРМА-1», выстрелил, вернулся на «КОРМА-2» и снова дал залп.

Когда на экраны вернулось изображение, он увидел, что позади них клубится серебристое облако. Это был раскаленный газ и разлетевшиеся, точно огни салюта, обломки – все, что осталось от преследователя. Степан резко выдохнул, по-обезьяньи выпятив губы, вытер вспотевшие ладони об бушлат.

Осталось «полублюдце»… Нет… Черт-черт-черт! Из-за облаков вынырнули две резвые и крупные звездочки. Новые преследователи! Пока далеко, но надолго ли?

Спинка кресла качнулась. Скосив взгляд, Степан увидел Людмилу, она стояла, придерживаясь обеими руками за его «трон». На гимнастерке биологички темнели свежие пятна крови.

– Что с Кузнецом? – спросил Степан, одновременно прикидывая, как ему срезать настырное «полублюдце». Может, подпустить поближе? Больно уж оно мелкое… Или не тратить на него энергию, а сразу заняться новыми преследователями?

Людмила наклонилась к экрану, нажала на кнопку «ЦЕЛЬ», а потом перебросила клавишу «ОПРД». Степан услышал, как она с присвистом втянула воздух.

– Стреляй! Вот в это! – Людмила ткнула пальцем в экран, и его мерцающая поверхность чуть прогнулась от давления.

– В «полублюдце»? – Степан захватил приближающийся объект рамкой прицела.

– Это ракета! – В голосе Людмилы слышалась с трудом сдерживаемая паника. – Сбей ее!

Степан отсек лишние эмоции, подавив страх и волнение, сконцентрировался на цели. Он дважды выстрелил, но серебристая искорка так и осталась в центре экрана «КОРМА-2». Ракета даже не совершала видимых маневров, Степка решил, что прицел не обеспечивает необходимую точность.

– Сделай чуть-чуть больше! – Людмила снова потянулась к экрану и увеличила изображение в прицельной рамке, «растянув» его большим и указательным пальцами. В тот же миг ракета, как назло, дернулась в сторону, исчезнув из расширившегося прицела.

– Это последняя фаза сближения! – выкрикнула биологичка и крепко обняла спинку кресла вместе со Степкой. – Сейчас будет подрыв!

Степан снова не успевал за сменой событий. Он отстраненно зафиксировал предупреждение Людмилы, а сам переключился на «КОРМА-1», тут же нашел заметно подросшую цель и навалился на гашетку.

Серебристая искра вспыхнула, превратилась в облако обломков, которое продолжило преследовать «блюдце» на сверхзвуковой скорости. Летательный аппарат содрогнулся. По барабанным перепонкам ударил грохот, который тут же перерос в скрежет разрываемого металла. «Блюдце» накренилось с дифферентом на нос. Степан почувствовал, что руки Людмилы охватили его еще сильнее и что сам он будто бы лежит на спине, одновременно падая в колодец. Экран «КОРМА-1» погас, «КОРМА-2» показывал изображение рывками, словно слайды.

Кажется, они с Людмилой кричали, но так ли это было на самом деле – в памяти не отпечаталось. Зато отпечатались хаотично мерцающие огни на пульте, бесстрастный лик полной луны в экране «КОРМА-2», вкус желчи во рту, тяжелый запах горелой изоляции, вибрация корпуса, похожая на бурное дыхание загнанной лошади.

Пилоту удалось выровнять машину у самой земли. «Блюдце» зацепило брюхом курган, завалилось вбок, вспахало целину левым бортом. Степан схватил Людмилу за плечи, помогая ей держаться за него и за кресло. Воздух в кабине стал обжигающим, густо повалил дым. «Блюдце» пошло юзом, поджигая за собой траву, во все стороны летели комья земли и брызги расплавленного металла.

Очередной рывок. Летательный аппарат перевалился через помятый борт и лег брюхом вверх. Руки Людмилы расцепились, она исчезла в дыму.

Степан коротко ругнулся и расстегнул ремни. Он упал следом за биологичкой, врезался коленями и ладонями в теплую, податливую, как растаявший воск, обшивку потолка.