— Я лишь хочу объяснить, что не всем так повезло, как мне. Хотя и для меня было бы лучше, если бы я не обладал с рождения даром. Тогда бы я погиб вместе со своими родителями. Зачем пытаться соединять столь разные расы — людей и вампиров? Мне кажется, это принесет только вред.

— Брат, извини, но ты не прав!

Ким с удивлением повернулся к мисс Слей, до того хранившей молчание.

— Я считаю, — продолжила свою мысль Ариадна, — что каждый человек (или не человек), обладающий талантом, имеет право получить магическое образование и изменить свою судьбу к лучшему. И неважно, полукровка то, вампир или простой смертный! Будущее должно принадлежать или всем, или никому. Поэтому я поддерживаю Алестера и Хулию. Трое против одного, Селен.

Селен какое-то мгновение рассматривал ее спокойное лицо, потом поднялся из-за стола, отодвинул стул и вышел из комнаты…

* * *

Ким вдруг вспомнил урок предсказаний, когда он впервые узнал, что в прошлой жизни прислуживал Селену. Тогда маг собирался вернуться в школу, после долгого отсутствия, которое, похоже, и было вызвано этой ссорой. Помнится, Роберт — предыдущее воплощение Кима — боялся отпускать господина к его друзьям.

Ким почувствовал страх. Кажется, он близок к тому, чтобы узнать неприглядную развязку истории. Это и радовало, потому что он устал следить за чужой жизнью, и огорчало. Он не любил истории с плохим концом.

…Словно в ответ на его мысли, новое видение предстало перед ним в виде очертаний школы. Недостроенное здание слабо напоминало магическую школу из настоящего времени.

Селен спешился во дворе замка. Его встречали трое — Ариадна, Хулия и Алестер. От Кима не укрылось, что мисс Слей была чудо, как хороша, а на ее голове сверкала серебряная диадема, когда-то подаренная Селеном. Толстая коса, перекинутая через плечо, доходила ей до пояса.

«Решила извиниться, надев подарок?» — удивился Ким. Ариадна сердечно обняла брата, прижав его к себе чуть крепче положенного. Затем Алестер шагнул к Селену, улыбнулся, и, взяв его ладонь в свою, повел в замок. Вслед за ними прошмыгнула смущенная Хулия и медленно прошла невозмутимая Ариадна.

Ким не знал, зачем Селен показал ему детали встречи друзей после долгой разлуки. Хотел ли он что-то этим сказать? Возможно. Однако видение быстро сменилось новым. Ким не догадывался, что это станет последним событием из прошлой жизни Селена.

…Алестер обнимал друга одной рукой, другой ухитряясь разливать вино по двум, стоящим рядом, бокалам. Они смеялись и беззаботно шутили.

Солнце скрылось за краем леса. За окном медленно сгущались сумерки.

— Я ревновал тебя к твоим магическим созданиям, — признался Алестер. — Думал, ты не захочешь возвращаться сюда.

— Я просто заботился о продолжении рода. Тебе не стоило ревновать, — ехидничал Селен.

— Значит, у тебя все-таки что-то было с твоими подопечными? — нахмурился Алестер.

— Прости. Я очень разозлился тогда.

Соприкоснувшись бокалами и одновременно их осушив, они потянулись друг к другу, когда… Когда Алестер вдруг покачнулся и начал заваливаться на бок. На его губах выступила белая пена. Синие глаза невидяще остановились на лице Селена, словно отказываясь верить в происходящее.

Селен на секунду застыл, прикоснувшись кончиком языка к бокалу, после чего в ярости отшвырнул его:

— Это был яд. Черт возьми, Алестер, очнись, я позову Хулию! Только подожди немного. Это опять случилось. Но почему ты…

Темноволосый мужчина прикрыл глаза, его лицо с каждым мгновением становилось все бледнее.

Селен упал перед ним на колени и прислушался к неровному дыханию. До Кима донеслось его невнятное бормотание:

— Пульса нет. Но кто это сделал? В этот раз я уничтожу негодяя, который посмел…Но, Алестер, нет, пожалуйста, не оставляй меня, ты не можешь… Та глупая ссора, разлучившая нас, и теперь это несчастье. Я не переживу, если ты покинешь меня! Если бы я не принимал противоядие ежедневно, то сейчас бы…

Алестер не ответил. Он был мертв. Или, при смерти, но, судя по тому, что Селен не бросился за Хулией, лекарства бы не помогли.

Это было самым страшным видением из всех. Ким оцепенел. Но то, что сделал в следующую минуту Селен, оказалось еще ужаснее. Он неожиданно выхватил из-за пояса меч и одним ударом отсек себе кисть левой руки. Кровь хлынула потоком, ее было так много, что Ким зажмурился. Но затем все-таки решился узнать, что случилось дальше.

Когда он снова открыл глаза, Селен стоял в центре большой пентаграммы, начертанной рунами при помощи крови и магии. Рядом с мертвым Алестером лежала отрезанная рука Селена, неестественно бледная с острыми ногтями.

В центр пентограммы хлынул поток света, пока Селен шептал какие-то заклятия. Закончил он речь уже вполне понятными Киму словами:

— Живая плоть взывает к мертвой. Та часть души, что еще не ушла, должна остаться в этом теле в обмен на часть моего тела, согласно магии равноценного обмена. Часть меня обратится во мрак ровно настолько, насколько я лишился куска своей плоти.

Кровь из его раны вдруг перестала хлестать. Обряд успешно завершился.

Алестер не пришел в сознание, но его лицо чуть порозовело. Видимо, самое худшее миновало. Селен, упавший рядом с ним на колени, сжал чужое запястье, и, нащупав пульс, прошептал:

— Жив!

В эту минуту в комнате Алестера что-то неуловимо изменилось. Большой гобелен, скрывавший потайной ход, отодвинулся, но Селен этого не заметил.

Ким попытался его окликнуть. Только бесполезно, свидетель из будущего не мог ничего изменить в прошлом.

С видом победительницы за спиной брата возникла Ариадна. Она прошептала связывающее заклинание, и в мгновение ока тело Селена связали прочные веревки. Лишенный руки, и все еще не оправившийся от боли, Селен смотрел на нее снизу вверх непонимающим взглядом. Он смог только простонать:

— Ты? Почему? За что?

Ариадна в ответ расхохоталась. Длинные черные волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по спине, делали её похожей на ведьму:

— Все влюбленные — полные идиоты. Вас так легко уничтожить. Но от этого я не могу презирать вас меньше. Знаешь, твоя осторожность с ядами сыграла с тобой злую шутку, брат. Я хотела отравить вас обоих, но судьба распорядилась по-другому. Но это сделает мою месть только более впечатляющей!

— Так это была ты? — выдохнул Селен. — Но почему? Почему ты предала нас?

— «Не нас», милый, а тебя! Только тебя! — Ариадна подошла к нему и притянула к себе за подбородок, заставив посмотреть в потемневшие от гнева глаза. — В том, что случилось, вини только себя, за то, что вырос таким черствым и неблагодарным.

— О чем ты?

— Я любила тебя до безумия, но ты так и не соизволил заметить этого. Мы вытащили тебя из грязи, отец воспитал тебя, как родного сына, передав накопленные за столетия знания семьи. И как ты распорядился этим, Селен? Ты знал, что отец мечтал о браке между нами? И только с этой целью он взял тебя в семью!