прости, бедняга, не мог отказать себе в таком удовольствии. - низкий и хриплый, больше похожий на рык голос раздался из глубины зала.

Медленно, по-хозяйски, в мою сторону направлялся человек-волк, огроменный мать его человек-волк.

-Фенрир. - представился он, вытаскивая топорик, что вонзился в основание столика легким движением ноги.

Наклонившись над барной стойкой, он заглянул за нее. На полу все еще валялось обезглавленное человеческое тело. Ухмыльнувшись, волк потянулся и вынул из остатков черепушки еще один топорик.

Уже уходя обратно, он шлепнул меня по плечу своей тяжелой рукой и впервые за все время наши взгляды встретились. Лишь на мгновение, но ему хватило и этого.

Волчья морда опустилась на уровень моего лица, давая в подробностях рассмотреть десятки шрамов, изуродовавших его лицо. Один из них рассекал его левый глаз, и оттого красный залитый кровью белок пристально смотрел, казалось, прямо мне в душу.

Я вздрогнул.

Увидев однозначную реакцию, длинная морда расплылась в зубастой улыбке и, приблизившись к моему уху, он прошептал.

-Я знаю. Поверь мне, я все о тебе знаю. И ты либо с этого момента служишь мне, либо повторяешь его судьбу. - указав мордой в сторону барного столика, Фенрир снова повернулся ко мне.

В моих глазах он увидел страх.

Не сказать, что он ошибся. Я и правда боялся... но не клыкастой морды, что распространяла зловоние перед моим лицом. Нет.

Навязчивое чувство дежавю нахлынуло на меня, ощущение, что я снова ничего не могу сделать. Прям как когда через экран телефона я видел как моих родителей изрешетило осколками лобового стекла. Или когда я падал во внезапно появившуюся дыру, а чуждая моему миру существо забирало Лину в свои владения. Или Рудий...

Насколько бы далеко вперед я не продвигался, раз за разом я попадал в ситуацию, где любые мои потуги были бесполезны.

Вот и сейчас я отчетливо ощущал, что не чета этому оборотню.

Мозг бессмысленно перебирал варианты спасения: побег, принять бой, сдаться, бежать... На последней мысли мое лицо непроизвольно исказилось. Бежать? От него? Энергетическое и психическое давление, которое извергает из себя эта псина, не идет ни в какое сравнение с тем какое давление оказывал ОН.

Сердце ускорило свое темп, отбивая грудную клетку изнутри, а по крови потек уже позабытый венами адреналин, который отводил инстинкт самосохранения на второй план.

Слабоумие и отвага - наш девиз.

Волк, увидев воодушевление и исчезающий в моих глазах страх, достал откуда-то из-за спины двухметровый палаш. Хоть оружие и не подходило для боя в помещении и достал он его скорее чтобы запугать, но даже так... даже так оно внушало, внушало на порядок больше чем его хозяин.

Вены на запястьях начало обжигать изнутри. Из-за того, что накапливаемая энергия не получала выхода, тело сжигало само себя. Осознание того, что долго я в таком состоянии не протяну пришло само по себе, будто кто-то тихо нашептал эту мысль.

Как говорил какой-то там земляк: если драка неизбежна - бить надо первым.

-Что это? - я резко выкинул пустую руку и указал пальцем за спину Фенриру.

Детский трюк сработал и волк обернулся за спину, но встретил лишь затылки своих собутыльников, которые тоже повелись на этот трюк и смотрели в пустую стену бара.

Покрасневшие он натуги руки потянулись к последнему оставшемуся топорику, что так удачно все еще оставался воткнутым передо мной. Вместо того чтобы завести руку назад, замахиваясь ждя удара, я не теряя ни секунды повел руку на полный оборот. Все еще нахальная и самоуверенная морда волка медленно поворачивалась на мчащийся в сторону его головы топор. Зажатый в руках двуручный палаш никак нельзя было быстро поднять и поставить блок: его желание покрасоваться сыграло с ним злую шутку.

Не колебаясь, он отбросил бесполезную железяку и молниеносным движением выставил руки перед собой. Опытному воину хватило считанные мгновения, чтобы принять верное решение, пока мое оружие приближалось к нему.

Прицелившись между кожаными вставками на кисти, я ударил вложил всю свою силу, чтобы поразить это уязвимое место.

Обе кисти волчары отлетели в стороны. Руки не почувствовали никакого сопротивления ни от плоти, ни от костей адского создания.

Левый глаз - именно его я выбрал своей следующей целью. Именно на нем был шрам, а значит он был ослаблен или был слепой зоной.

Упавший на спину волк, спешно пытался что-то достать из подсумков на бедре, но отсутствие пальцев не давало ему даже нащупать этот самый подсумок.

Я уже наносил завершающий удар, как вдруг острие топорика, находившееся в считанных миллиметрах от белой оболочки глаза, оно будто ударилось о невидимую стену. Лезвие высекало искры из места соприкосновение, но пробиться дальше никак не могло.

В голове загудело, дичайшая отдача прошлась по рукам, мерзкий металлический привкус появился на кончике языка. Однако я чувствовал как от места соприкосновения острия с окутавшим глаз барьером, исходило пьянящее чувство силы. Легкое наслаждение быстро перешло в одержимость и я, не замечая отдачи, многократно усилил давление на это место.

После того как по площади барьера прошлась паутина трещин, волк сначала затрепетал что-то жалобное, затем манящее, угрожающее и так по кругу, но я не слышал его. Меня едва ощутимо оттолкнуло назад - это было последний вздох барьера и топорик с металлическим звуком врезался в глазницу ублюдка.

Не шуточный силы взрыв раскидал посетителей по стенам заведения, а на месте, где мгновение назад был Фенрир, остался лишь пепельный след на полу.

Достаточно проморгавшись, я потянулся за своими трофеями. Мощный, но как оказалось бесполезный для его хозяина палаш и переливающийся синими оттенками камешек.

Додумать мне не дали. Видимо ускоренное сердцебиение на порядок уменьшало мое безболезненное существование в этом мире и боль от кровяного обезвоживания волнами начала накатывать на меня. Из последних сил я все-таки доковырял до барной стойки и хотел было предложить заплатить после получения товара, но вместо слов я смог только прохрипеть что-то невнятное.

-Плесни-ка того же, что и мне. Я угощаю этого паренька. - проговорил зверолюд с головой льва, который был немногим больше того волка.

Этап 2: Глава 8

В два глотка опустошив содержимое дорогой на вид бутылки, боль от тысячи игл, пронзающих мои внутренности, пропала. И пока я как завороженный осматривал свои уже исцеленные, обычного цвета, руки, лев протянул синий камень и палаш, который все еще фонил чистой силой.