– Может, его и дома-то нету? – было предположил Пашка, но едва звонок утих, внутри помещения послышалось торопливое шарканье.

– Кто там? – голос тонкий, почти срывавшийся на фальцет, мог принадлежать кому угодно – как мужчине средних лет, так и юноше, и ничего, кроме неприятия, у Пашки не вызвал.

За всех, разумеется, ответил Танк:

– Гражданин Мартышев? Полиция, откройте!

За дверью послышалась возня и недовольное сопение.

– А зачем я вам?

Танк криво улыбнулся.

– Гражданин Мартышев, мы производим дознание по делу о предполагаемом ограблении банка. К вам есть пара вопросов.

– А я тут причем? – продолжал вещать фальцет из недр хрущевки. – Я не криминальный авторитет, банки не граблю, с кистенем прохожих по темным углам не поджидаю. Если хотите со мной побеседовать, присылайте повестку. Явлюсь по первому требованию, а пока увольте – дела.

Кочетков растерянно посмотрел на оперативника, но тот только усмехнулся, показав ряд ровных белых зубов.

– Вы поймите меня правильно, Александр Валентинович, – начал он будто нараспев, – расследование предварительное. Все фигуранты по делу проходят проверку, в том числе и через ФНС, дабы не бросать тень на само следствие. Вы бы поговорили с нами так, кулуарно, а мы в свою очередь не стали бы вас включать в список свидетелей. Рука руку моет.

Услышав упоминание о налоговой, Мартышев закряхтел и несколько секунд медлил, но волшебные буквы возымели действие, и, наконец, послышался долгожданный звук отпираемого замка.

– Проходите. – Сухой мужчина в очках, едва ли не двух метров росту, походил на богомола. Острые скулы и гордо выпирающий вперед нос жильца гармонировали с острым подбородком, о который можно было и порезаться. Такой выструганный на скорую руку долговязый Буратино нестандартных размеров. – Обувь можете не снимать.

– Уютно тут у вас. – Приглашенные в квартиру нежданные гости расположились на кухне, куда их пригласил Мартышев, и рассевшись на табуреты, начали разговор. Кухня же к спокойной беседе не особо располагала. Желтоватые от никотина обои, почерневший круг краски на потолке над лампочкой и гора немытой посуды в раковине говорили о том, что эстетика и гигиена жилища хозяина квартиры не очень заботит. Так и подмывало встать и пыль смахнуть с подоконника.

Скатерка на столе тоже оказалась в чем-то липком, так что присев на предложенный табурет, Пашка предпочел ничего не касаться. Разговор снова повел Танк, однако делать страшное лицо он не спешил, а наоборот, перешел на мягкий доверительный тон.

– Понимаете, Александр Валентинович, дело очень щепетильное, я бы даже сказал, из ряда вон…

– Еще бы! – закудахтал писака. – Ни денег от газеты не получил, ни благодарности, а между прочим тираж-то тогда раскупили, и моя статья там не последняя. Угрозы, одни угрозы.

– Угрозы? – брови оперативника картинно взметнулись. – И кто же вам угрожал?

– Как кто? – ахнул Мартышев. – Да этот денежный мешок, Митин. Вы же знаете, как он свой капиталец поднял? Нет? Так я вам расскажу. Гришка Митин, а так его в девяностые только и называли, куртки на рынке продавал, китайские, дешевые, гнилыми нитками шитые. Я специально проверил, документы поднял, с людьми знающими пообщался, так что информация проверенная.

– И что же здесь плохого? – удивился Пашка. – Все предприниматели начинали с малого, а вы это преподносите так, будто он что плохое делал.

– Да вы дослушайте, – глаза журналиста блеснули. Казалось, он наконец нашел благодарного слушателя и желал как следует выговориться. – Тогда все что-то продавали. Стояли на рынках, от последнего торгаша до профессора. Жить-то надо было на что-то. Однако в девяносто седьмом году Митин вдруг преобразился, открыл свою контору по финансовым займам, начал играть на бирже, да так удачно, что через три года его состояние составляло порядка двух миллиардов рублей. Ну, откуда, скажите мне, у фарцовщика финансовое чутье?

– Повезло человеку, – решил предположить Танк, однако победоносный взгляд Мартышева говорил о другом.

– Как же, дожидайтесь, повезло, – желчно выпалил он. – Помните дефолт в девяносто восьмом? Так вот за неделю до скорбной даты Гришка взял да и вывел все свои активы за рубеж, а что не успел, то перевел в баксы.

Понятно, что высший эшелон власти и близкие к этому кругу о финансовой катастрофе знали загодя, но откуда у него-то эти сведения? Ну как, господа полиционеры? Вы все еще верите в удачу коммерсанта?

Танк саркастически усмехнулся.

– Ну, допустим, – произнес он спокойно, – Митину кто-то помог. Но тогда встает резонный вопрос – кто?

– Да вот в этом и загадка! – ликующе воскликнул журналист. – Вчера был голь перекатная, а через короткий промежуток времени стал бизнесменом, надеждой экономики, и если есть у него какая-то волосатая лапа, то журналистское расследование ни к чему не привело. Я уж и так пробовал, и эдак, кучу справок наводил. Даже на его родину скатался, в Житомир, под предлогом написания о господине олигархе финансово-аналитического очерка как о феномене в своей среде. Вся информация либо нулевая, либо на ноль помноженная.

– Гражданин Мартышев, подождите, – попытался успокоить хозяина квартиры оперативник. – Мы же не ФАС, чтобы с этим разбираться. Наше расследование несколько в другой плоскости…

– Да в этом все и дело, – возликовал Александр Валентинович и победоносно приосанился, выпятив узкую впалую грудь, да так, будто туда сейчас орден нацепят. – Статья-то и не по этому поводу была. Есть у меня один дружок, работает в службе безопасности этого олигарха. Разок я ему помог финансово, когда на волне был, он не забыл и решил мне подкинуть материал. Оказывается, Митина шантажировали. По крайней мере, так можно было решить исходя из разговора самого банкира с неким субъектом, который несколько раз заявлялся в офис олигарха. Сам мой приятель при разговоре не присутствовал, но его любовница, а по совместительству личный секретарь Григория Митина, слышала обрывки фраз незнакомца и патрона.

– И о чем же они разговаривали?

– Сейчас сами услышите. В офисе записи ведутся, а Гришка был настолько плох, что трепался прямо под микрофоном. Вот вам и чутье.

Умчавшись сломя голову в спальню, он вскоре появился с цифровым плеером и, быстро перещелкнув пару записей, вдавил кнопку воспроизведения. Качество самой записи оставляло желать лучшего. Слышались интершумы и потрескивания, однако суть разговора понять было не сложно.

«Пришла пора платить по долгам, Григорий. – Голос говорившего был ровный, уверенный и хорошо поставленный. Ни намека на неправильное произношение или акцент. Идеальный русский. – Вам было выделено достаточно средств, и сейчас эти финансы должны быть потрачены на нужное дело».

«Вы просите нереальные деньги. – Голос второго собеседника, очевидно, принадлежал олигарху. – Деньги у меня есть, но все в активах. Вывести такую сумму за раз, одним куском и в сжатые сроки – значит навлечь на себя немилость совета акционеров холдинга и банка».