— Мама, я не смогу читать. Аркаша не отвечает. Он идёт домой. Почему он не позвонил перед выходом?

— У нас всё время было занято. Ты говорила чуть не часами.

— Простите, что прерываю. Я сделала всё, что должна была, и иду домой.

— Нет! — в один голос воскликнули Юля и мама. — Идти невозможно!

— Мне очень нужно. У меня нет обеда сегодня.

— Магазины закрыты.

— Сварю макароны.

— Неужели ваши мужчины не могут сами сварить себе макароны? — Но тут же Юля вспоминает отца. Ни за что не станет сам себе варить. И, даже если есть сваренные, не разогреет себе. Еду ему нужно подать.

— Хорошо, попробую позвонить.

Юля идёт следом за Асей в коридор.

Просящий Асин голос, ватная тишина в паузы.

Когда кончится этот день?

Юля проходит к себе, ложится и ждёт Асю. Как только Ася зайдёт и скажет, что всё в порядке, она уснёт. Будет спать долго и заспит страх за Аркадия, тайну знакомства Игоря с Аркадием, снова страх за Аркадия…

Тишина давит на уши.

— Проснись, Юша, снег кончился.

Юля открывает глаза. Мамы в комнате нет. Кто же сказал ей: «Проснись»?

Какой тяжёлый ей приснился сон — снег остановил людей…

Горит яркий свет. Тёплая красивая комната. Разве может случиться что-то плохое?

Но и во сне ничего плохого пока не случилось. Митяй хочет поиграть с Ирой, Аркадий…

Что Аркадий?

Он ушёл под снег.

— Аркаша! — зовёт Юля.

Едва слышен её голос, губы замёрзли. С трудом встаёт и идёт в кухню. Мама держит руку на трубке.

— Где Аркаша?

— Ещё не пришёл.

— Где Ася?

— Ушла.

— Сколько времени я спала?

— Два часа.

— Кто-нибудь звонил?

— Бажен, Игорь. Не волнуйся, Юша, Аркаша скоро придёт! И Ася доберётся до дома.

Юля звонит в контору — может, Аркадий вернулся туда? Но, если бы вернулся, сто раз позвонил бы!

Долгие гудки.

Юля звонит Игорю.

Игорь тянет паузу, словно сомневаясь, говорить или не говорить:

— Он заходил к Митяю.

— И… он там?!

— Нет, он ударил Митяя. Там вышел скандал. Я не знаю, в чём дело.

— Знаешь. Говори.

— Митяй взял из сейфа документы и печать.

— Связанные с Генри?

— Да.

— Когда Аркадий был у Митяя?

— Часа два назад.

— Почему ты мне не позвонил? Я бы связалась с ним!

— Я звонил, ты спала. Связаться с ним ты не могла бы, потому что разъярённый Митяй звонил мне после того, как Аркадий ушёл.

— И он сам сказал, что украл документы, касающиеся Генри?

— Нет, конечно. Я сделал такой вывод.

— А не мог Митяй убить Аркашу? Митяй сильнее.

— Тогда он не звонил бы мне, а думал бы, куда деть тело. Нет, Митяй не убил Аркадия. Но Митяй был зол. Орал во весь голос.

— Что же он орал?

— Что он — благодетель, что он вытащил Аркашку из небытия на свет, что фактически он — хозяин фирмы, так как и идея, и первые деньги, и связи — его.

— Это так?

— Так.

— Тогда почему он не стал президентом компании?

— Не знаю. Может, в прошлом у него было что-то такое, что не должно обнаружиться, и он не хочет засвечиваться, поэтому и прикрылся Аркадием? Не знаю. Знаю: он внёс первый взнос за Аркадия.

— Аркадий говорил: он вернул все деньги Митяю.

— Митяй так не считает.

— Почему ты ничего не говорил мне раньше?

— А какое я имел право? Тебе всё это должен был рассказать Аркадий, не я.

— Как ты думаешь, он сможет дойти до дома?

Машины захлёбываются, буксуют, но всё-таки хоть немного, хоть и очень медленно, да раздвигают снег. Будем надеяться, справятся. Я живу на Проспекте. Смотрю в окно, как они стараются. Сугробы по бокам мостовой чуть не до окон высокого первого этажа.

— А наши окна выходят во двор, Проспекта отсюда не видно.

— Дойдёт, не волнуйся. Лучше приготовь пока обед.

— Обед есть.

— Вот и хорошо.

— Скажи откровенно, Митяй много напортил с Генри?

— Не знаю, Юля. Митяй кричит, что он вправе делать то, что он хочет.

Снежный день продолжается. Кого-то завалил до смерти, кого-то проявил в его сути.

— Не нервничай, Юша, он скоро придёт. Давай лучше приготовим что-нибудь вкусное.

— Ты попросила Асю позвонить, когда она дойдёт?

Ася пошла домой, потому что нужно сварить мужу макароны.

Юля звонит Асе. Подходит к телефону муж.

— Ася дома? — жёстко спрашивает Юля.

— А разве она пошла? Я понял: она остаётся.

— Вы же сказали ей, что не можете сами сварить макароны! А вы знаете, что происходит на улице?

— Господи! И давно она ушла?

— Два с лишним часа назад. Снега больше, чем на метр.

— О, Господи! — И столько в этом «О, Господи!» страха, что Юля смягчается. Может быть, Ася не так поняла мужа, может быть, он просил её остаться?

— Что же делать? — потерянный голос. — Я спал утром, когда она ушла. Я бы ни за что не пустил её! Что же теперь делать? Уже восемь вечера. Где она? По нашей улице не пройти. Мы живём близко к лесу, и здесь чистят в последнюю очередь. Дай бог, чтобы она догадалась поехать на метро. Хотя при чём тут метро? Как могли бы дойти до него машинисты и другие работники? Спасибо, что вы позвонили, я попробую встретить её.

— Вы или разминётесь, или сами утонете в снегу.

— Господи! — ещё раз вздохнул голос. — Господи, помоги! — попросил он.

Господи! — охнула Юля следом за Асиным мужем. — Только бы Ася дошла! Только бы Аркадий дошёл! Два близких человека. Её семья. Мама, Аркадий, Ася и ребёнок в чреве. Ещё Бажен… Ещё Генри. У всех у них общая кровь…

Муж любит Асю. Муж не говорил Асе, чтобы она шла. Она пошла потому, что хотела успокоить мужа: есть доллары, какое-то время они будут сыты.

У Аси сегодня день рождения и — доллары, вот она и пошла. Хороший получился праздник — в снегу!

— Хочешь, я расскажу тебе, как познакомилась с отцом? Давай-ка, чаю попьём. Самое худшее времяпрепровождение — бояться, что может случиться что-то плохое. Перестань думать об Аркадии и об Асе, ты не помогаешь им, ты только тормозишь их. Освободи их, не парализуй их волнением и страхом, дай им возможность бороться.