Весь класс потянул руки и признался. Один за всех и все за Димаса. О его математических способностях знает пол школы, и назвать его плохим математиком не посмел бы никто. Это все равно, что плевать против ветра, что и сделала Божена Львовна. Одному с ветром воевать сложно, но если весь класс плюнет против ветра, то ветер сменит свое направление.

В итоге биологиня отказалась ставить двойки всем, и Димасу тоже. После урока я встал на стул и прокричал: «Говстоловку все! Димас угощает!». Класс откликнулся дружным «Еееее!». Мы двинули по коридорам, скандируя «Димас! Димас! Димас! Лучший математик! Димас! Димас! Димас! Лучший из нас!». Димас оттаял и пришел в норму, все вернулось на круги своя.

В столовке все кайфовали от халявных булок и продолжали нахваливать Димаса. Толпа за еду сделает все, что пожелаешь.

– Скоро разбогатеем, начнем есть как элита! – сказал Дрон. – Рябчики там всякие, утки под шубой, мандарины в шоколаде.

– Это все ладно, но доширак я не променяю ни на какую элитную еду! – отрезал Шива.

– Это же простые макароны, чего ты к ним привязался? – удивлялся Дрон. – Всего лишь порция макарон и ничего более.

– Я уже упоминал, что знаю тысячу и один рецепт приготовления Доширака? – встрепенулся Шива.

– Да–да, а что толку от разговоров? Это невозможно.

– Не говори невозможно, пока ты не стал превысокомногорассмотрительствующий! – напомнил Димас наш с ним разговор на литературе.

– Вот именно! – подтвердил Шива. – Вот смотри, всего несколько примеров как можно заварить доширак: с майонезом, с кетчупом, с горчицей, с сыром, с сухариками, с двумя приправами, со сметаной, с кабачковой икрой, с сосисками, без масла, в банке из–под тушенки, с баклажанной икрой, с остатками борща, с пельменями, с водичкой из–под пельменей, с рассолом, с жареным луком, можно раскрошить в порошок и заварить как пюре, можно просто грызть как сухарики, зажарить с салом, с вареной картошкой, с перцем, с…

Дрон поднял руки в жесте принятия поражения.

– Все–все–все, убедил! Доширачник, доширонянин, король доширакович!

– Так–то!

На урок русского языка мы возвращались уже в хорошем настроении.

Наша классуха приказала всем остаться после уроков и прийти к ней в класс, нас ожидало что–то очень захватывающее. Этим захватывающим оказался священник, который собирался провести урок с нами, рассказать нам основы бытия и о нравственности.

В класс он вошел весь в черном, прям как я. Может быть у него наряд тоже от адидаса, кто знает… Очень круто смотрелась на нем золотая цепь и золотой крест. Все парни бросили внимание на крест. Прямо как ганкста репер, весь в черном, с золотой цепью толщиной с палец и что–то читает по Библии. Я бы порекомендовал ему белые кроссовки для полноты образа и черный Кадиллак с литыми дисками и откидывающимся верхом.

Алла Дмитриевна дала сигнал рукой, чтобы мы поднялись и представила нашего гостя:

– Дети, познакомьтесь, это священник Андрей Михайлов, сегодня мы поговорим с вами о нравственном поведении молодежи в современном обществе.

Алла Дмитриевна уселась за учительский стол, а священнику приготовили стул в центре, но он не сел, а остался стоять. Не успел он ничего сказать, как с камчатки прокричали вопрос:

– Батюшка, а у вас мерседес какой модели, Е-класс или люкс?

Священник не растерялся и переспросил:

– А у вашего физрука есть гелик?

– Нет, – ответили мы хором.

– Вот и у меня машины нет. Пешком хожу.

Одноклассники осмелели, стали задавать один вопрос за другим. Все галдели бесперебойно, пока Алла Дмитриевна не постучала ручкой по столу. Мы уже были натасканы на этот прием, рефлекс сработал незамедлительно, в классе воцарилась тишина.

– Если хотите задавать вопросы, то тянем руку и спрашиваем по одному, – сказала классуха. – Но прежде, батюшка Андрей собирался вам что–то рассказать.

– Ничего–ничего, – сказал священник. – Пусть спрашивают, раз уж так пошло, будет больше пользы, и мы попробуем найти общий язык.

– Я уже четыре года пытаюсь найти с ними общий язык, все безуспешно! – ответила Алла Дмитриевна, поправляя челку.

– Ну, попробуем…

Классуха дала слово Наташке Прокофьевой, в надежде, что девочка уж спросит что–то приличное. Наташка и спросила:

– Зачем нужны священники, которые объясняют истинный смысл писания, которое Бог дал всем людям? Я и сама могу почитать Библию без посредников.

– Учебники по физике ведь каждый может взять в школьной библиотеке и почитать, так? – спросил священник.

– Так, – согласилась Наташка.

– Но от этого мы не становимся великими физиками. Нужен преподаватель чтобы все объяснить и подсказать, если что–то будет непонятно.

Батюшка ловко подловил Прокофьеву, потому что именно по физике у нее выходила тройка за год, она пыталась учить формулы, набрала всевозможных методичек и книг, но все равно пробуксовывала. Ситуация пошла на улучшение, только когда ее родители наняли репетитора, который и прокачал Прокофьеву по физике. Возможно, батюшка что–то знал, поэтому и намекнул про физику, сошлемся на случайность. Прокофьева поняла свою промашку, покраснела слегка и притихла, чтобы не сказать чего–то лишнего. Священник указал на Шиву.

– Вот, парень в цветастой рубашке очень рвался задать вопрос. Пусть скажет.

Я заметил, что до этого Шива что–то лихорадочно искал в смартфоне, скорее всего, хотел найти ржачный вопрос для батюшки. Интернет сила! Алла Дмитриевна обратилась к Шиве, грозно нахмурилась и сделала ему угрожающий жест указательным пальцем, в смысле «только попробуй мне тут что–то отчебучить, сразу родителей в школу вызову», а затем мягко произнесла:

– Хорошо. Станислав, твой вопрос.

Шива поднялся из–за парты, поклонился залу, потом священнику как перед поединком в мортал комбате, мы хихикнули, а он заговорил.

– Вопрос из города Сызрань от Романа Павлова. Итак вопрос в студию: ученые богословы Средневековья, считали, что «ОНИ» являются специальным смертельным наказанием за особые грехи. Удивительно то, что, по всей видимости, склонность к этим грехам обнаруживали преимущественно звонари. В одной только Германии за тридцать лет погибло сто двадцать звонарей. Что же это за наказание? Кто такие «Они»?

Шива сделал жесть переворачивания песочных часов и добавил:

– Минута пошла! Тик–так.

В классе все притихли, даже я задумался над вопросом. Кто это мог быть, убийца священников? Повеяло мистикой и загадками из сумеречной долины. Священник слегка улыбнулся и весело произнес:

– По всей видимости, отвечать будет Александр Друзь? Если его нет, то друзья Друзя.

– Ваш ответ?

– Мой ответ: молния! Кроме того, молниями было разрушено более четырех сотен колоколен. Законы физики никто не отменял.

– А разве церковь не против науки? – удивился Шива.

– Совсем нет! – восторженно заявил священник. – Наоборот, помогает! Вам известно, что первые в мире университеты появились на основе церковных школ и входили в