Глеба из себя. Он же в курсе, что я живу с вами. Все видит, от него никто ничего не скрывает.

— Я постараюсь сегодня узнать у него, что же там произошло на самом деле. Возможно, он не захотел признаваться при посторонних.

Едем домой к Никоновым.

Мальчишки бесятся на заднем сидении. У обоих эмоции зашкаливают, а я думаю о том, будет ли так же, когда правда откроется.

В квартире Глеб сразу же уводит Лешу, показывает свою комнату и его тоже.

Я иду на кухню, Максим присоединятся, помогает мне накрыть на стол и как бы между прочим заявляет:

— Уль, у меня есть еще одна тачка. Предлагаю тебе взять ее.

— Что? — замираю с ножом в руке.

Макс косится на него, подходит ближе и мягко отбирает нож, принимается сам резать хлеб.

— Ты не подумай, мне несложно отвезти вас и встретить, но как я понял, тебе не хватает машины, ты привыкла на колесах. Ни от кого не зависишь, и все такое. Возьмешь? У нее неограниченная страховка. Пришлю ее тебе и катайся на здоровье.

Я даже моргаю несколько раз, пытаясь понять смысл его слов.

— Нет. Не могу. — Ощущение, будто меня покупают.

— Уль, твоя тачка — металлолом. После того как закончится расследование, ее даже восстановить не получится. Максимум продать на запчасти.

— Все равно нет, Максим.

Предложение, конечно, заманчивое. Но гордость не позволит взять машину. Не хочу быть обязанной Максиму. Хватит и того, что он нас жить к себе привел.

— Кстати, в доме включили отопление. Я поеду через пару дней, наведу там порядок и заберу Лешу.

Максим зависает на некоторое время, видно, что эта идея не нравится ему.

— Останьтесь, Ульяна, — произносит настойчиво.

— Нет. Так будет лучше.

— Кому?

— Леше. Мне. Так будет правильно, Максим.

— Разве я давлю на тебя, Уль? — срывается, подходит вплотную. — Или чувствуешь себя обязанной? Живите тут спокойно, в тепле и уюте.

Кладу руку ему на грудь и мягко отталкиваю от себя.

— Сейчас ты давишь, Максим.

Мы прерываемся, когда в комнату входят мальчики.

— Все готово, мамуль? — спрашивает Леша.

— Почти. Садитесь, — улыбаюсь и смотрю на Глеба.

Тот старательно делает вид, что меня тут нет. Макс тоже замечает это, один Лешка трещит без умолку.

Обедаем относительно спокойно.

Ближе к вечеру звонит Денис. Я даже немного теряюсь, потому что он не разговаривал со мной с той самой нашей размолвки в доме у отца.

Я выхожу на террасу и отвечаю:

— Привет, Денис.

— Привет, — голос подавленный, — Лешку выписали?

— Да.

Возникает странная, неуютная пауза.

— Можно я приеду, Уль? — спрашивает Денис с болью в голосе.

— Нельзя, Денис.

Боюсь, что, если он узнает, где мы живем, будет очередной скандал.

— Мне нужно поговорить с тобой, — настаивает на своем. — Прошу.

— Я готова встретиться с тобой через час у парка Победы.

— Я буду.

Иду к себе, чтобы переодеться. По дороге заглядываю в комнату к Глебу, сказать, что отъеду на часик. Мальчики играют в приставку, поэтому кивают, наверняка даже не поняв, что я сказала.

— Ты куда? -— спрашивает Макс, когда я надеваю куртку у входной двери.

— Мне нужно отойти по делам.

Замираем. Вижу, что ему не по душе мой уход, но он и сам понимает, что права удерживать меня не имеет.

Несколько секунд молчим, пока Максим, поборов себя, не спрашивает:

— Подвезти?

— Нет.

Я жду какого-то разбора полетов, который выведет меня из себя, — и тогда я просто сегодня же соберу вещи и заберу сына отсюда, но Макс берет себя в руки, взгляд перестает метать молнии:

— Если нужно будет заехать за тобой, позвони.

— Не нужно.

— Ульяна!

— Хорошо. Если мне понадобится твоя помощь, я позвоню.

Максим так и не уходит, провожая меня. А я покидаю его дом со странным ощущением, которое тут же давлю в себе.

Я. Никому. И ничего. Не должна. Все.

До назначенного места добираюсь быстро. Денис уже ждет у ворот парка.

— Привет, — замирает неловко напротив.

Киваю в знак приветствия.

— О чем ты хотел поговорить?

Опускаю нос в ворот куртки. Сегодня морозно. Небо хмарится, будто вот-вот выпадет снег. Руки зябнут, а я забыла надеть перчатки.

Денис шагает рядом:

— Я много думал и хотел попросить у тебя прощения за свое поведение. Я не имел права срываться на тебя. Ты свободная женщина и имеешь право встречаться с кем хочется и вообще делать со своей жизнью что угодно.

От меня не скрывается осуждение и недовольство в его голосе. Видно, что Дэн ломает себя, заставляя говорить все это, как заученный сценарий.

— Я не держу на тебя зла, Денис, — отвечаю спокойно и набираю в легкие воздух.

Я собираюсь сказать сейчас то, что не понравится Денису. Но ему придется смириться — хотя бы просто потому, что иного выбора у него нет.

Жестоко это будет с моей стороны или нет, я не знаю. Я просто чувствую, что сейчас так правильно.

— Я тоже хотела сказать тебе кое-что.

— Я слушаю, — в его глазах тут же загорается огонь интереса.

— Денис, мне кажется, что это переходит всякие границы, — добавляю стали в голос.

— О чем ты, Уль? — переспрашивает непонимающе, даже сбивается с шага.

— Ты проводишь время с Лешкой, приезжаешь почти каждые выходные. А как же твоя семья, Денис? Неужели Марина вот так просто отпускает тебя?

Я знаю, что у них все непросто. И устала чувствовать себя виноватой в этом.

— Леша дорог мне. Я не могу просто отказаться от него. Погоди, или ты намекаешь, что не хочешь, чтобы я был в его жизни? — тут же теряется.

— Мне просто жаль Марину, Денис. Я ставлю себя на ее место и представляю, как ей все это поперек горла стоит, — пытаюсь оправдаться.

— Марина знает, что я еду к ребенку…

— Я видела ее у женской консультации, — поднимаю взгляд. — Вернее.. слышала.

— Да, Марина часто ходит туда по… кхм… по вопросам зачатия.

Они не могут зачать уже несколько лет. И да, я понимаю, что уж в этом-то точно нет моей вины. Но тем не менее груз ощутим.

— Мой врач была в отпуске,