Николай погладил кожаный переплет книги. У него были длинные, остро подпиленные ногти, напоминающие лезвия.

— Вампиры, хотя они не бессмертны, живут намного дольше людей, может быть, по две тысячи лет. Подумайте о секвойе или о комоде ком варане. Они дышат, но дыхание их холодно. Сердца бьются, но медленно. Как у ящериц, температура их тел приспосабливается к температуре окружающей среды. Холодные по природе, они согреваются кровью, контактом с человеком и теплым окружением.

Я вспомнила холодные руки Эрика, теплеющие при прикосновении к моему телу.

— Чтобы выжить, им нужна кровь, но количество ее может быть разным, в зависимости от нужд каждого конкретного вампира. Некоторые могут долго обходиться без убийств, а другие, особенно в прежние века, когда скрываться было проще, уничтожали целые города.

— Николай, все то, что я испытываю…

— Да, вы хотите знать, не превращаетесь ли вы в вампира.

— Нет! Я собиралась спросить совсем не это! Я не верю в вампиров. Он может проделывать это со мной с помощью наркотиков или гипноза…

Николай повернулся и уставился на меня. В его глазах плясали, отражаясь, маленькие огоньки.

— Анджела, давайте не будем попусту тратить ни мое, ни ваше время. Почему вы обратились ко мне, а не в полицию, не к психиатру и не… как это они называются? — к культовому депрограмматору? Я скажу почему. Потому что вы уже знаете правду. Помочь вам могу только я.

Если вам не доводилось переживать религиозное прозрение, любые описания того, что я почувствовала в этот момент, ничего не дадут. Все, что я отрицала последние несколько дней, наконец поднялось во весь рост и перекрыло мне все выходы. Эрик рассказывал правду.

Губы Николая дернулись в усмешке. Он медленно кивнул.

— Я вижу, что вы все-таки пришли к пониманию. Это хорошо, потому что я должен сообщить вам еще кое-что. Вампир склоняет вас к превращению.

— К превращению?

Прежде чем ответить, он вытащил еще одну книгу — ветхий томик в кожаном переплете. «Дракула» Брэма Стокера.

— Полагаю, вы это читали?

— А кино не считается?

Он презрительно фыркнул.

— Я имею в виду фильм Фрэнсиса Форда Копполы. Это очень хорошее кино. Киану Ривз, конечно, фуфло, но все равно. — Я болтала ерунду, пытаясь скрыть нервозность.

Николай перелистнул пыльные страницы, опять прищурился и начал читать вслух:

— Ее укусил вампир, когда она в беспамятстве разгуливала во сне… Пока она находилась в беспамятстве, ему было очень удобно высасывать у нее кровь. В беспамятстве она умерла, и в беспамятстве она «Не — мертва».

Он закрыл книгу. Лоскуток кожаного переплета упал на пол.

— Брэм Стокер почти точно описал то, что случилось с Миной. Старший вампир занимался ее превращением довольно долгое время. Он «навещал» свой объект и наводил на него то, что Стокер называет «беспамятством». Я бы назвал это состоянием эйфории. А как назовете это вы, Анджела?

— Просто продолжайте, Николай, прошу вас. — Я сделала глоток вина.

— Хорошо. В телесных жидкостях вампира находится вирус, который вызывает биохимические изменения, создающие другого вампира. Но для того чтобы стать вампиром, человек должен обладать определенными генетическими характеристиками, с предрасположением к вампиризму, то есть иметь ген, к которому этот вирус может прикрепиться.

— Теперь я понимаю, что не должна была спать на уроках химии.

Николай продолжал, проигнорировав мою попытку разрядить атмосферу:

— Этот ген, как и все прочие гены, передается по наследству. Знаменитые могущественные семейства, такие как Медичи в Италии или британская королевская семья, могут создавать вампиров в родственном кругу, не допуская «аутбридинга». Кроме всего прочего, это помогает ограничивать число вампиров в мире, что крайне важно для их выживания как вида. И разумеется, человеческого вида тоже.

— То есть вы хотите сказать, что у меня есть этот вампирский ген?

— Да. И должно быть, очень сильный, раз вы можете заглядывать в мысли своему вампиру. Еще чьи-нибудь мысли вы читали?

— Да, мамины.

Николай кивнул:

— Разумеется. Видимо, от нее вы его и унаследовали.

Я обвела пальнем лицо Влада Цепеша.

— А какие еще… гм… умения можно обрести, став вампиром?

Николай захлопал в ладоши, словно обрадовавшийся ребенок.

— Превосходный вопрос, Анджела, и весьма своевременный! В дополнение к уже упоминавшимся долгожительству и способности читать мысли генетически родственных индивидуумов появляются сверхчеловеческая сила и скорость.

Я закрыла глаза, вспоминая, как Эрик поднял меня на руки и донес от пирса на Хайд-стрит до моей квартиры на Пасифик-Хайтс в мгновение ока.

«Я добежал до края деревни, где над рекой высился крутой утес. Я бежал к нему, понимая, что почти лечу, так велики оказались мои сила и скорость».

Николай все еще говорил:

— …ученые говорят, что появляется еще и сверхчеловеческий ум, но мои исследования указывают, что это, вероятнее всего, результат толкового использования других умений, в частности чтения мыслей. Хотя если поверить в афоризм, что мудрость приходит с возрастом, то разве у вампиров нет преимущества перед нами?

Я вспомнила нос Эрика, сломанный во время драки на парковке и чудесным образом исцелившийся. А оттуда мысли скакнули к моей матери и ее предполагаемому раку.

— А может человек… в смысле вампир вылечить кого-нибудь от болезни?

Николай кивнул:

— Яд вампира действительно обладает целительными свойствами, как для него самого, так и для того, от кого он кормится. Разумеется, пока вампир его не убьет.

Пора было задать главный вопрос.

— Ну и как, — я так нервничала, что пришлось сильно напрячься, иначе я не смогла бы это произнести, — как, собственно, человек становится вампиром?

— Человек находится в полувампирическом состоянии некоторый период, от нескольких дней до нескольких недель. В это время вампир посещает его и кормится от него, всякий раз впрыскивая небольшую дозу яда. Человек испытывает определенные симптомы — головные боли, тошноту, чувствительность к свету, — указывающие на то, что его ждет. Если обмен жидкостями прекращается, человек скорее всего возвращается в свое прежнее состояние.

— А если не возвращается? — спросила я.

Николай придвинулся ко мне, и я увидела капельки пота на его лбу. Он больше не улыбался.

— При кульминации обмена кровью будущий вампир должен умереть. Это всегда самый опасный момент, потому что, пока не умрешь, нет никакой возможности узнать, «прижился» ли вирус вампира. Если очнешься, значит, все прошло успешно. Если же нет… — Николай пожал плечами и поднял руки. — Это риск, на который стоит пойти.