— Быть одним из нас — это честь, ее не навязывают, к ней невозможно принудить, и уговоры тут тоже ни к чему, — объявляет господин Тэйн. — Вот присматривать за вами мы теперь просто обязаны, а то ведь… мало ли кому захочется вас использовать, сами понимаете…

Ты понимаешь. Пусть лучше такие, как господин Тэйн, за тобой присматривают. А то ведь… государство! — у тебя до сих пор мороз по коже. В особенности от того, как просто и обыденно он это сказал. Он-то — просто так сказал, но ведь найдутся мерзавцы, которым очень захочется, чтоб ты для них это сделал. И они попросят. Убедительно эдак попросят. Нет уж, пусть лучше сто раз присматривают, вернее будет.

— Вы ведь так и так хотели, чтоб за вами кто-то приглядывал, верно? — продолжает господин Тэйн. — А что касается сомнительной выгоды от возможности обладания этим вашим секретом, она не так уж велика, как вам, возможно, кажется. «Старшие Братья» обойдутся и без вашей тайны. Вот кому другому ее отдавать и впрямь не следует. Вы меня поняли?

— Вполне.

Ты ловишь себя на странном чувстве. Это… досада. Досада на господина Тэйна. Как же так… ты-то боялся, что он душу из тебя вынет, а он… ему твое знание, оказывается, и вовсе не нужно!

— Что ж, тогда поговорим о моем пироге с грибами. Вы должны очень хотеть научиться как следует его готовить. Причем в самое ближайшее время. Я думаю, мы с вами хорошо понимаем друг друга, верно?

Вот так. Это тебе казалось, что ты являешься обладателем какой-то невероятной тайны. А господин Тэйн твоего мнения не разделяет. «Сомнительная выгода от возможности обладания этим вашим секретом» его не очень-то интересует. Он уверен, что она не так уж и велика. Ты становишься менее значительным в собственных глазах, а это обидно.

«Ты как та девица, которая сперва страшно переживала за свою честь, а потом так же страшно обиделась, что на нее никто не покушается!» — замечает старик.

«Себе это скажи!» — огрызается молодой.

«Себе я это уже сказал, — усмехается старик. — Но надо же мне и тебе сказать какую-нибудь гадость».

Ты слушаешь господина Тэйна. Слушаешь и старательно запоминаешь. Пирог с грибами — это и в самом деле важно. И вкусно. А в голове твоей… в голове твоей совсем другое.

«Вот бы и впрямь вступить в «Старшие Братья»! Кто бы тогда посмел помешать тебе, если бы ты захотел заняться исцелением не прошедших испытание эликсирами учеников магов? Маги бы точно не посмели!»

Господин Тэйн вновь внимательно смотрит на тебя.

— Я подумаю о Дестине и прочих несчастных, — обещает он. — Моя бы воля, я б этих самых магов!

Он делает выразительный жест рукой, ты почти слышишь, как под его пальцами хрустят чьи-то шейные позвонки.

Он проводит ладонью по лицу, словно бы стирая что-то, и продолжает рассказывать про пирог.

А ты запоминаешь. Как следует запоминаешь. В конце концов, у тебя даже письмо есть, в котором сказано, что ты прибыл в столицу именно для этого. Понять, как следует пироги печь. А то, что ты здесь влюбиться умудрился, да еще и промеж магов со «Старшими Братьями» затесался, то, что ты при помощи своего искусства человека спас, а потом другом обзавелся, — что бы он сам об этом ни думал, слуга несчастный! — так это все случайно получилось и никакого отношения к делу, к пирогам то есть, не имеет. Так-то вот!

— Завтра приступим к практическим занятиям, — обещает господин Тэйн. — Отдыхайте пока…

И выходит.

Дверь за ним аккуратно закрывается.

И почти тотчас открывается вновь.

— Тисаф!

— Крэлли!

Она бросается к тебе, и ты обнимаешь ее, цепляешься за нее так, словно на всем свете ничего надежного больше не осталось, словно она — последний островок разума в нахлынувшем потоке хаоса.

— Тисаф! — Пережитый ужас ударяет в голову, выплескивается жарким костром, сердце скачет, как бешеный конь, у тебя теснит дыхание и сладко ведет голову. Тисаф мгновенно откликается на твой пожар, и вы оба вспыхиваете, словно сухие дрова. Одежда летит на пол, все летит на пол, ты даже не успеваешь ее полностью раздеть…

— К демонам эти тряпки! — шепчет Тисаф, и вы падаете в небо.

Любовь и жизнь торжествуют над ужасом и смертью, а над всем над этим стоит огромная ночь, не ведающая ни конца, ни края…

А потом ты рассказываешь ей о себе. Почти все рассказываешь. Кроме того, сколько тебе на самом деле лет. Ты не знаешь, как она отнесется к тому, что обнимает ветхого увечного старика. Конечно, это не так, но… Впрочем, твой рассказ и без того невероятен.

— Я понимаю, в это трудно поверить, но все так и было, — говоришь ты.

Она целует тебя в ответ.

— Так ты маг?

— Почти. У меня было мало возможностей, чтоб как следует потренироваться. Как оказалось, другие маги чувствуют, когда я пытаюсь что-то делать.

— А у них такой магии нет, и им завидно. — Она гладит тебя по голове.

— Примерно, — киваешь ты.

— Потому-то они за тобой и гнались? — шепчет она. Ты отвечаешь ей поцелуем.

— Мерзкие, — шепчет Тисаф. — Ничего. Хозяин нас в обиду не даст. Ты, главное, ходи теперь осторожно, по сторонам поглядывай. И чуть что — сразу назад. Уж господин Тэйн им пропишет все, что полагается.

— Может, зря ты со мной связалась? — нерешительно говоришь ты. Тебе очень не хочется это говорить, но ведь надо же сказать…

— О чем ты? — Тисаф приподымается на локте и встревоженно смотрит на меня. — Что значит — зря? Или я тебе уже надоела?

— Что ты! — в свою очередь пугаешься ты. — Ты мне никогда не надоешь, но понимаешь… я вот подумал… разве это честно — подвергать любимую такому риску?

— Ты неправильным местом подумал, — фыркает Тисаф. — Я предпочитаю быть любимой и рисковать. Наоборот мне не нравится.

— Прости, любимая…

— Ну-у-у… если ты очень постараешься… до утра как раз успеешь загладить свою вину, — смеется она. — Если ты продолжишь так же, как начал, до утра я точно все забуду… даже собственное имя. Тебе придется мне его напомнить.

* * *

— Достаточно.

Великий магистр Ордена Охраны Зари провел ладонью по золоченому подлокотнику кресла. Стоявшие перед ним маги хмуро переглянулись.

— Значит, спешиться вы догадались только под самый конец, — медленно промолвил Великий магистр. — А до того он убегал от вас, пользуясь подворотнями и узкими переулками, где трудно развернуться. Вы не смогли попасть в него ни одним парализующим заклятьем, потому что он петлял, как безумный заяц, и было вообще непонятно, куда он бежит. Все так и было?

— Да, господин Великий магистр, — виновато ответил старший патрульный маг.

— А потом он скрылся в трактире, вы попробовали его оттуда заполучить, но хозяин трактира, господин Тэйн, вызвал на подмогу своих бывших коллег, после чего вас с позором выставили, предварительно заставив просить прощения у всех посетителей. Я верно излагаю? — продолжил Великий магистр.