вперед. — Теперь почему бы тебе не объяснить мне, почему ты приехал в мою страну. Я уверен, что это не из-за деталей контракта, который подписала моя невестка. Кажется, я отправил вам чек на полную сумму, и драгоценности, которые вы позволили ей одолжить, были возвращены. К сожалению, ее платье порвалось. Я добавил эти расходы к чеку.

От его слов веяло холодом и враждебностью, Рори застыл на месте.

— Нет, ваше высочество. Мы пришли сюда не для того, чтобы что-то требовать.

— И украшения были подарком. Я не обналичу этот чек, — настоял Каллум.

— Подарком? Кому? — орлиный взгляд Талиба задержался на Каллуме.

Его брат, возможно, не был самым дипломатичным человеком в мире, но и трусом он тоже не был. Он выдержал взгляд шейха.

— Женщине, которую я люблю.

— Насколько я понимаю, вы не преподнесли ей это в качестве подарка. Вы решили обмануть ее, заставив думать, что она сама покупает эти вещи.

— Я не думаю, что она приняла бы их, — ответил Каллум, не сдержавшись и начав ерзать.

Пришло время спасти брата, иначе все пойдет плохо. К сожалению, к Тори можно было попасть только через Талиба. Если его нельзя было тронуть, неизвестно, когда они увидят ее в следующий раз. Если она решит остаться во дворце, они могут вообще ее не увидеть.

— Я полагаю, мой брат пытается сказать, что он не мог вынести мысли о том, что у Тори нет гардероба и драгоценностей, соответствующих ее красоте. Вы знаете, каким может быть британское общество. Она упряма. Она не принимает подачек, и он не мог вынести мысли, что она войдет в эту комнату и будет высмеяна за то, что ей пришлось покупать модную одежду прошлого сезона. Она заслуживает большего.

Талиб прищурился.

— Ты хороший переговорщик.

— Об этом я прекрасно осведомлен, Ваше Высочество, — Рори устроился поудобнее, уверенный, что их еще не вышвырнули. — Что касается контракта Тори, считайте его недействительным. Я заговорил об этом только в попытке удержать ее рядом. Я, конечно, не собирался требовать оплаты. Мы допустили в общении с ней ошибки, но мы очень переживаем.

— Мы любим ее, — добавил Каллум. — И я не приму украшения. Они принадлежат ей.

— Ты сказал «мы», — Талиб откинулся назад, глядя на них обоих. — Я думал, что Каллум был единственным, кто хотел заявить о своих правах.

— Я всегда мечтал о Тори. В тот день, когда она вошла в дверь, я понял, что она моя. До остальных просто медленнее доходит, — объяснил Каллум.

— Оливер не пришел сюда, — заметил Талиб.

Нет, и это тяготило его. Оливер уговорил их дать Тори несколько дней на раздумья, хотя Каллум уже собрался и был готов к отъезду через тридцать минут после того, как они обнаружили, что она пропала. К сожалению, получить разрешение на посещение Безакистана оказалось не так просто, как раньше.

В те ужасные недели Рори написал ей электронное письмо, которое, как он был уверен, она не читала. Он отправил ей несколько сообщений, на которые она не ответила.

А ее номер был заблокирован.

К счастью, они точно знали, куда она ушла, поскольку таблоиды опубликовали фотографии членов королевской семьи, входящих во дворец. На заднем плане была Тори, следовавшая за сестрой с мрачным выражением лица.

Оливер объявил, что его идиотизм не будет им мешать, а затем ушел из офиса и не вернулся. Вскоре после этого он отправил Рори записку. Оливер собирался взять отпуск. Поскольку он не брал его годами, Рори должен был быть в восторге. Если бы он на мгновение подумал, что Олли находится на каком-то тропическом острове, он бы так и сделал. Но его брат где-то размышлял, и никому из них это не нравилось.

— Боюсь, Оливер не готов, — Рори беспокоился, что Оливер никогда не будет готов. — Но, если мы не двинемся дальше в ближайшее время, мы потеряем Тори. Мы не можем ждать его. Что вы знаете о том, что произошло накануне ее отъезда из Англии?

Талиб покачал головой.

— Очень мало. Из того, что подслушали охранники, она провела ночь с Оливером, и все прошло не очень хорошо. Я был рад узнать, что она не беременна. Оливер тоже должен быть доволен.

— Я не думаю, что он доволен, — Каллум, казалось, упустил присущую тону Тала враждебность. — Я думаю, он надеялся, что она забеременеет, и ему придется на ней жениться. Оливер не может позволить себе быть счастливым. Это проблема. Но мы думаем, что, если он увидит нас вместе, он не сможет удержаться от того, чтобы присоединиться к нам.

— Вы приказали охранникам подслушивать женские разговоры? — на самом деле это было довольно блестяще.

— Это мое хобби. А если серьезно, вы обнаружите, что женщинам нравится хранить свои секреты. Я давно понял, что не могу защитить людей, которых люблю, если не знаю, что происходит. В таком большом месте для обеспечения счастья требуется сеть благонамеренных шпионов. Вы обнаружите, что женщина часто ожидает, что мужчина сам почувствует все ее переживания и тревоги. Поскольку я не экстрасенс и даже не особенно чувствителен, шпионаж работает. Когда я узнаю, что у моей жены был плохой день, я могу волшебным образом появиться с ее любимыми цветами и сочувственной улыбкой. Есть уловки, чтобы быть хорошим мужем.

И если Талиб не мог быть там, то мог один из его братьев. Ему никогда не приходилось беспокоиться о том, что Пайпер осталась одна.

Однако ему приходилось беспокоиться о том, что Оливер остался один, но пришло время забыть о своей вине. Чувство вины не решит ситуацию, а только усугубит ее. Чувство вины будет держать Оливера подальше от нее.

— Мы серьезно относимся к Тори, Ваше Высочество, и пришли просить вашего разрешения ухаживать за ней.

Пальцы Талиба сомкнулись под подбородком, и прошло долгое мгновение.

— Ты готов жениться на ней по-безакистански?

Он уже во всем этом разобрался.

— Да. Как только она согласится, мы поженимся здесь. Я изучил некоторые из ваших законов. Если Оливер вернется, мы сможем вернуться и подать в суд, чтобы его имя было вписано в наше свидетельство о браке.

— Интересно. Этот закон был введен в действие для братьев, которые не участвовали в войнах во время бракосочетания, но я не вижу причин, по которым он не сработал бы, — согласился шейх.

— Оливер ведет свою собственную войну, — иногда Каллум показывал глубину. — Мы хотим, чтобы он знал, что ему рады, когда он будет готов вернуться домой.

Тори была домом. Теперь он это понимал.

— Что касается законности в Англии, мы решили, что Каллум