с нами. Она ушла от всего, вместо того чтобы иметь дело с последствиями. Кажется, ее смущение было важнее ее работы.

— Возможно, это было ее разбитое сердце. Ты причинил ей боль своими ужасными обвинениями, и она, вероятно, не могла придумать ни единой причины, почему она должна остаться и услышать еще больше о твоем презрении.

— Каллум предложил альтернативное мнение, сардонически подняв бровь.

Оливер еле заметно пожал плечами, словно признавая, что его младший брат может быть прав.

— Я думаю, тебе будет трудно убедить ее, что она справится с давлением.

Скажем так, ее действия беспокоили его.

— Думаешь, она считает, что мы того не стоим?

— Я не уверен, что она уже поняла это. Я боюсь, она не позволит себе этого. Подозреваю, она собирается скоро уехать в Америку.

— Откуда ты это знаешь?

— Я не знаю. Но я знаю, как убежать от проблемы, Кэл. Я эксперт в этом. Как ты думаешь, почему я здесь? Я ищу окончания, чтобы не повторять тех же ошибок снова. Я ненавижу себя за то, что сделал с Тори той ночью. Я не хочу ранить другую женщину так же, как ранил ее.

— Как ты собираешься справиться с этим, когда она выйдет замуж за Рори и меня? Я знаю, ты сомневаешься, что это произойдет, но я не могу жить без нее. Я сделаю все, что потребуется, чтобы она согласилась.

— Честно говоря, я не знаю. — Оливер вздохнул. — Это еще одна вещь, которую я пытаюсь понять.

— С нами всегда найдется место для тебя, — предложил Каллум, надеясь, что Оливер действительно его выслушает. — Просто подумай об этом. Тебе не придется беспокоиться о том, кто позаботится о Тори, если с тобой что-то случится. Тебе также не придется беспокоиться о том, что она вдруг превратится в сатану, потому что у меня явно лучший вкус на женщин, чем у тебя.

— Ты так думаешь? — рассмеялся Оливер. — Я напомню тебе об интрижке с Теей.

Каллум не мог на это возразить.

— Да, но я стал выше. Тори не похожа на Тею.

— Но она и не Ясмин. Это я знаю. Я просто не знаю, что чувствую из-за разделения ее. Я могу быть властным.

Срань Господня. Они говорили об этом. На самом деле Оливер говорил о возможности разделить Тори. Каллум не был уверен, чем занимался его старший брат, пока его не было, но, похоже, это принесло Оливеру огромную пользу.

— Рори и я оба выясняем это момент за моментом. Мы хотим от жизни одного и того же. Это начало.

— Ну, кажется, все хорошие места уже заняты, — Оливер с ухмылкой скрыл свою серьезность.

— Брат, мы будем меняться, и у этой девочки искусный рот.

Улыбка Оливера стала шире.

— Ты довольно креативно подходишь к проникновению в женщину.

— Это призвание, — Каллум подмигнул, подумав, что, возможно, Олли был не единственным, кому нужно извиниться. — Я сожалею о ссоре, которая у нас была. Я должен был поговорить с тобой до того, как решил заявить права на Тори. Я знал, что и ты, и Рори были к ней привязаны. Я был эгоистом. Я не продумал это.

— Я тоже сожалею о драке. Я потерял самообладание.

Каллум остановился, пытаясь подобрать слова.

— Знаешь… Я правда думаю, что обладание Тори всеми нами будет хорошим решением.

— Я не уверен. Я не уверен в чем-либо кроме того, что мне нужно поговорить с ней.

— Ты все еще хочешь ее? — спросил Каллум.

— Да, больше, чем следующего вздоха, но я не уверен, что достаточно хорош для нее.

Это было начало.

— В этом красота таких отношений, брат. Мы дополняем друг друга. У нее всегда нас трое.

Оливер, казалось, долго обдумывал это.

— Я не думал об этом таким образом.

Дверь внезапно распахнулась, и Рори ворвался внутрь с дикими глазами. Он надел смокинг, но его галстук был развязан, а волосы выглядели так, будто он пережил бурю.

Рори резко остановился, глядя на них двоих.

— Вы не деретесь, — он казался потрясенным. — Я понял, что Кэл ушел, и подумал, что он пришел сюда.

Оливер послал Рори очень серьезный взгляд.

— Мы с Каллумом взрослые и пока ладим.

Было приятно знать, что они на одной волне. Рори мог быть очень властным.

— Все верно, — Каллум кивнул.

Рори нахмурился.

— Я не знаю, нравится ли мне, что вы двое выступаете единым фронтом.

Но он улыбался, скорее всего потому, что они так давно ни в чем не были едины. После того, что произошло в этой комнате.

Именно в этой комнате. Каллум не узнал ее раньше. Все помещение было переделано, но теперь он заметил, что это была та самая комната, где чуть не убили Оливера.

Он вернулся, чтобы погрязнуть в прошлом? Или он действительно вернулся ради финала?

— Рори, иди сюда. Твой галстук выглядит не очень, — Оливер взял командование в свои руки, пока младший брат суетился.

Так или иначе, Каллум соединит их семью. Начиная с сегодняшнего вечера.

***

— Не пора ли, Ваше Выдрючество? — Тори как бы кашлянула последние пару слов. Вскоре после того, как ее сестра вышла замуж за братьев аль-Муссад, Тори прошла курс протокола, и ей сказали, что она всегда должна обращаться к своей сестре «Ваше Высочество». Все прошло не так хорошо.

Пайпер выглядела совершенно сияющей, когда повернулась и улыбнулась.

— О, как я соскучилась по твоему язвительному языку. Я думала, что ты почти избавилась от него.

— Никогда, — она будет скучать по нахождению с сестрой на одном континенте. И ее племянниками. Без них жизнь была не та. — Мой сарказм не имеет конца.

Пайпер вложила свою руку в руку Тори, когда они поднимались по лестнице. Наверху они выстраивались в очередь, чтобы войти в великолепно элегантный бальный зал. Пространство действительно состояло из нескольких комнат, используемых для развлечений в большом масштабе, включая официальную столовую, большой бальный зал и большой приемный зал для ярких появлений. Все гости, в том числе многие представители прессы, ждали их в зале приемов на первом этаже общественного крыла. Эти комнаты находились далеко от двух других крыльев дворца, по одному для деловых и жилых помещений. Все вели к удивительным садам, окружавшим дворец. Тори планировала улыбнуться и помахать рукой, а затем бежать прямо под укрытие великолепной зелени снаружи.

Она бы потратила час, прежде чем исчезнет, чтобы уютно устроиться в своей пижаме и с любым мороженым, которое сможет найти. Она включала спутниковую антенну и пыталась найти какой-нибудь пикантный канал. Что угодно, лишь бы забыть о трех