Руки мне обмазали кремом с антибиотиками и обмотали бинтами. Мой разум по-прежнему кипит после разговора с Сапфирой. Я продолжаю прокручивать его в голове, надеясь понять, что же я упустила из виду.

Поворачиваюсь к Сэму.

Он ведет себя непривычно тихо.

На этот раз он боится – страх исходит от него волнами. Сэм останавливает машину перед залом. Внутри горит свет. Эбигейл, Векс и Рой наверняка ждут нашего возвращения.

Он выключает двигатель.

Никто из нас не выходит из машины.

Сэм продолжает сидеть, но я не могу прочесть выражение его лица.

– Не думал, что все будет так.

– Я в порядке, Сэм. Медик сказал, что ладони заживут через пару дней.

– Я просто стоял и наблюдал, как все происходило… – он замолкает.

Мне невыносимо от того, как ломается его голос; каким крошечным он из-за этого кажется. Сэм не крошечный. Его опечаленный вид пробуждает во мне страх, о котором я даже не подозревала.

Я качаю головой.

– Я знала, что одолею ее.

Он обращает на меня взгляд.

– Ты ранена, Веспер. И совсем не как после небольшой драки в «Подполье». Я понятия не имел, что они зайдут так далеко.

Сэм говорит так, будто должен был сразу обо всем догадаться. Будто он настроил меня на бой, а потом толкнул в паутину из колючей проволоки. Будто он использовал меня. Мое сердце едва не разбивается от понимания, что на самом деле все наоборот. Что-то во мне готово сломаться, но я закрываю дверь в эту часть своего сердца.

Наши отношения зашли слишком далеко. Это и раньше было ясно, но осознание пришло в полной мере, когда я попала в клетку. Нам не суждено быть друзьями. Сэм – просто способ достижения цели, и я должна перебороть желание успокоить его. Ничего хорошего из этого не выйдет. Нужно взять себя в руки и прервать ход его мыслей. Не только потому, что ему плохо, а потому, что он не должен идти на попятную.

– Я сама подписалась на этот турнир. Я хочу участвовать, – говорю я спокойным тоном, с равными интервалами, чтобы он мог проглотить мои слова, переварить и понять. – Давай-ка все проясним. Ты не принуждал меня драться. И вообще ни к чему не принуждал.

Он отказывается встречаться со мной взглядом и качает головой.

– Я знаю, что ты сама это выбрала. Думаешь, я не понимаю? Черт возьми, Веспер! Это хуже всего! Я наблюдал за тобой во время той катастрофы и испытывал одновременно ужас и гордость – разве ты не видишь? Это ненормально. Слушать, как ты кричишь… Черт, да я видел, как дымилась твоя кожа – это был явный перебор, но я все равно стоял и смотрел, желая, чтобы ты разорвала ту девчонку на части. Что я за монстр такой?

Все равно не хуже, чем я.

Я смотрю на приборную панель. На царапины на кожаном покрытии, на кофейные пятна. По моему горлу поднимаются слова.

– Расскажи мне про Элизу.

В дальнейшем это только все усложнит, но мне нужно, чтобы Сэм сосредоточился на своей цели. Если он опять включит режим праведника, мы оба окажемся по уши в дерьме. А еще, быть может, если я услышу, как сильно он любил свою девушку, это поможет мне окончательно замуровать дверь в мое сердце.

Он смотрит на меня так, будто не расслышал.

– Что?

– Что ты подумал, когда вы познакомились? Какая первая мысль пришла тебе в голову?

Сэм всматривается в меня и прислоняется к двери.

– Я подумал, что она воровка.

– Что?! – со смешком переспрашиваю я.

Он кивает.

– Во время вечеринки родителей она была наверху. Я шел в их спальню, чтобы принести кое-что отцу, и увидел, как она выходит из спальни моей сестры. На ней было черное платье. Ее русые волосы были скручены вот так, знаешь? – Он крутит рукой у затылка, показывая пучок. Уличные фонари освещают его глаза, пока он погружается в воспоминания. Его губы расплываются в улыбке. – Я крикнул, чтобы она остановилась, но Элиза побежала. Выпрыгнула из открытого окна на террасу внизу.

– И что ты сделал?

– Последовал за ней. Она была быстрой, но я быстрее.

Теперь он полностью вернулся в тот день. Я вижу это по тому, как его улыбка достигла глаз.

– Я догнал ее на задней лужайке Томпсонов, у бассейна. Мы упали на траву. Я думал, что преимущество на моей стороне, но Элиза перевернула меня и прижала к земле, – он делает глубокий вдох. – Ее волосы распустились и… я подумал, что сейчас она меня вырубит или что-то подобное.

Моя грудь сжимается от его голоса, который звучит мягче, чем когда-либо. Будто его воспоминание хрупкое, как хрусталь, и он приоткрывает обертку, чтобы дать мне взглянуть.

– Что она сделала? – шепотом интересуюсь я. Сэм поворачивает ко мне голову, его взгляд вновь сосредоточивается.

– Она просто… смотрела на меня. И тут включились разбрызгиватели.

Я еще ни разу не видела, чтобы Сэм так искренне улыбался.

– Так что на самом деле она делала в доме твоих родителей?

Теперь мне и вправду любопытно. Он часто моргает, будто приходит в себя.

– А, точно. Воровала. – Он вглядывается в мое лицо. – В то время у нее было много секретов. Да и после того, как мы стали близки.

Близки. Я представляю, как лучи солнца играют на коже Сэма. Как они с Элизой смеются, валяясь в кровати воскресным утром. Представляю, каким он выглядел, когда был счастлив. И не хочу об этом думать. Не хочу представлять, как сильно тот образ отличается от его нынешнего.

А еще не хочу представлять его в кровати. Я выкидываю эту мысль из головы.

– Из-за этого вы ссорились? В ночь, когда она тебя покинула?

– Нет. Наверное, это делает меня ужасным человеком, но я никогда не пытался разузнать больше. Я знал, что она занималась чем-то сомнительным, но… – Сэм замолкает и смотрит через лобовое стекло, будто пробуя на вкус собственные слова. – Знаешь, есть такой тип людей, рядом с которыми чувствуешь свою жизнь… насыщенной, что ли. Твоей душе плохо, но с ними становится лучше. Уверен, это звучит как полный бред.

Я заставляю себя отвернуться от него, прежде чем ответить:

– Нет. Это можно понять.

Сэм убирает руки с руля, и между нами вновь повисает молчание.

Я говорю единственное, что, как мне кажется, сделает этот вечер не таким горьким. Единственное, что является правдой.

– Я хочу победить, Сэм. Ты поможешь мне?

Когда Сэм поворачивается ко мне, его взгляд пронизывает меня до самого сердца. Будто он смирился с чем-то – с фактом, что дальше будет только хуже и он не должен этому препятствовать. Что он должен позволить мне сделать это.

Сэм коротко кивает.