— Уходите! — заорала я, выталкивая их из комнаты.

— Но нам пора в универ.

— Я сегодня не иду. Убирайтесь!

Захлопнув дверь, я полезла в карман кофты, достала таблетку и проглотила, запивая минералкой из бутылки, очень надеясь, что это поможет.

Зашел Костров, узнать, все ли в порядке.

— Нет, — буркнула я, — живот болит.

— Отвезти тебя к врачу?

— Полежу — само пройдет.

— Ну как знаешь…

Меня оставили в покое, но мне не лежалось. Я накидала эсэмэс Руслану.

«Ты был прав. Они нарочно»

Мне пришлось подождать его ответа, но, когда телефон блямкнул, сердце чуть не выскочило.

«Ты выпила таблетку?»

«Да»

«Хорошо. Встретимся между 3 и 4 парами?»

«Я не в универе. Не пошла»

«С тобой все в порядке?»

«Да, но на душе погано»

Снова пауза и вопрос от Руслана:

«Ты открывала сверток?»

Черт! Я про него совсем забыла. Бросила телефон на кровать и нашла сверток. Поспешно распутала бечевку и растрепала бумагу. Внутри оказался контейнер с кусочком торта от мамы Руслана.

«Да, открыла. Спасибо ей большое. Это немного улучшит настроение»

«Просто не подпускай их»

«Не могу. И не понимаю, зачем они это сделали? Они не отвечают. Держат меня за дурочку!»

И это бесило! Я злилась. В этих отношениях мне впервые стало тесно. Или я резко выросла из их игр, когда они стали небезопасны для моего здоровья.

«Здесь все просто. Ты можешь различить близнецов?»

«Конечно!»

«А я — нет. И никто не может»

Пока я думала над этим, Рус написал следующее:

«Получается, только ты и Костров могут отличить Дена от Димки. Но если Костров хочет территорию оставить под собой, то ты можешь взбрыкнуть»

«Зачем мне это?»

«Например, полюбишь другого», — уклончиво написал Чернов, но я уточнила:

«Другого брата?»

«Нет. Третьего»

«У них есть третий брат?!»

«Нет! Не тупи! Я говорю, что если ты захочешь свободы, то тебя сможет связать ребенок»

«Как?»

«Тебе его не отдадут. Будут шантажировать. Он же наследник»

Такой подлости я даже представить не могла. Но это же Костров! И дети — Кострова! Тогда все может быть.

«А когда близнецы не знают, чей у тебя ребенок, ведь это не выяснить ни тестом ни по внешности, то каждый будет считать его своим. Это исключит соперничество между ними», — добил меня Чернов.

— Твою мать!

Я в шоке откинулась на подушки, соображая, в какой переплет попала. А ведь это сто процентов задумка Кострова! Это он боялся, что парни поругаются из-за меня. Это он отступился от честного выбора и дал отмашку играть со мной до конца вдвоем.

Как хитро и подло!

«Я хочу рассказать тебе все. Мне нужно сбежать. Я не хочу оставаться с Костровыми», — написала я Чернову, поддавшись эмоциям.

«Я ждал этих слов. Хорошо. Мы поговорим»

Больше я ему не писала, и он молчал. А потом мне скрутило живот, и я до прихода семьи просидела в туалете, обливаясь кровью и потом.

— Что с тобой? — Дим бесцеремонно ворвался в туалет, поднимая меня, но я снова рухнула. — Ден! Вызывай врача! Она вся в крови. Мия, малышка, сейчас я отнесу тебя на постель. Не сопротивляйся.

Но я и не сопротивлялась, у меня не было сил.

Дим смочил полотенце, приложил между ног, я застонала от температурного контраста и позволила ему взять меня на руки.

Врач, примчавшийся по вызову, сразу вызвал скорую, и меня повезли в больницу. Там был смотровой кабинет, потом УЗИ, потом уколы и капельницы.

Все это из-за слабости смешалось в одну не очень привлекательную кашу, но утром врач больницы поздравил меня с тем, что ситуация стабилизировалась, запретил принимать неизвестные препараты и выписал те, которые не будут вызывать такого обильного кровотечения.

— Выделения в течении какого-то времени продолжатся из-за гормонального перепада, но ничего критичного быть не должно. Если повторится, вызывайте скорую.

Я поблагодарила и вышла в покой с выпиской в руках. Там уже стояли близнецы и Костров.

— Мы еще поговорим об этом, — холодно произнес он.

— О чем? — вызывающе спросила я.

— Не пора ли тебя ставить на учет к психиатру.

Он явно надо мной глумился, но так тонко, что я не понимала его язвительных шуток.

— Пап, давай не здесь? — вмешался Ден.

Он взял меня под руку, и мы двинулись на выход. Уже дома, в своей комнате, братья рассказали мне, что подумали о суициде.

— Я? Зачем? Вы в своем уме?

— Папа решил, что ты дошла до ручки.

— Это Кострову к психиатру надо, — для наглядности я даже покрутила пальцем у виска.

Дим пожал плечами, а Ден развернул меня за плечи к себе.

— Тогда поговорим? Врачи сказали, что это не месячные. Точнее, не обычные месячные.

— Какая разница? — насторожилась я.

Ден достал из своего кармана мой телефон.

— Расскажешь, кто дал тебе таблетку? Или позвоним и выясним сами?

— Это не твое дело. Понял? — я вырвала из его рук телефон и со всей дури треснула его об стену.

Телефон разлетелся вдребезги, но я не сожалела. Ничего ценного я там не хранила. Нужный телефон я запомнила, а вот Ден вряд ли его успел выучить.

— Что за херня?! — взревел он и оседлал меня, прижал к кровати и завел руки за голову.

— Пусти, — прохрипела я, чувствуя дикую слабость. — Второй раз я тебе не прощу, — теперь прошипела.

Угрожать им силой бесполезно, но шантажировать их своим здоровьем — запросто! Они играют нечестно, но и я так могу.

— Ден, слезь с нее, — проговорил Дим. — Мы можем нормально все решить. Не трогай.

Я видела, как Дена корёжит от злости, но он прислушался к брату и отпустил.

— Ты не сможешь защищать его постоянно, — тяжело ответил он. — Это ведь номер Чернова?

— Не скажу! — я вызывающе выдвинула подбородок, но снова вмешался Дим, чтобы мы не вцепились в глотки друг другу.

— С какого бы Чернову знать, какие таблетки пить? Это кто-то из подружек.

Я бросила уничижительный взгляд на Дима, хотя в душе была благодарна его словам, которые отвели подозрение от Руслана.

— Тогда пусть объяснит, с какого хрена…

— Да! Но после вас. Сначала вы объясните, какого хрена я залетела? Какого хрена вы не пользовались презервативами? Какого хрена вы