Господин Метцер направился по коридору к комнате своей жены. У входа он оставил чемодан и с револьвером в руке, готовый выстрелить, бросился в комнату. Госпожа Метцер стояла посередине комнаты.

– Вы! — вскрикнула она с плохо скрываемым ужасом. — Это вы!

– Не понимаю вашего удивления! — возразил Даниель со странной усмешкой. — Кто же, как не я, позволил бы себе войти в этот дом в такой час?

Госпожа Метцер молча опустила голову.

– Вы не ждали меня? — продолжал толстяк.

– Я не знала, что вы должны вернуться сегодня, — пробормотала Леонида.

– И почему же вы не спите так поздно?

– Госпожа Вердье предложила мне поехать в театр. Я приняла предложение.

– Вы хорошо сделали. И давно вы вернулись?

– Несколько минут назад.

– Ваша горничная ждала вас?

– Без сомнения.

– И без сомнения, она же не заперла дверь нижнего этажа?

– Бедняжка очень хотела спать. Я одна виновата в ее небрежности.

– Хорошо, хорошо. А то я забеспокоился! Найдя дверь отворенной, я вообразил было, что в дом забрался какой-нибудь негодяй! Теперь я вижу, что вооружился напрасно.

С этими словами он убрал револьвер в карман. Леонида вздохнула свободнее. «Он принимает мои объяснения, — подумала она, — не подозревает о присутствии Жоржа».

– Почему же вы остаетесь впотьмах? — спросил Метцер.

– Я как раз хотела зажечь свечи.

– Я избавлю вас от труда.

Даниель чиркнул спичкой и зажег свечи, стоявшие на камине. Яркий свет разлился по комнате. Глаза Даниеля устремились на дверь уборной. «Он может быть только там! — сказал он себе. — Ключа нет. Итак, я не ошибся, он там!»

Леонида, видя, куда смотрит муж, опять задрожала.

– Что вы ищете? — спросила она едва слышно.

– Ничего. Да и чего искать, уже очень поздно. Наверно, вы устали, и я также хочу отдохнуть. Пора оставить вас. Желаю вам приятных снов. Доброй ночи, моя дорогая!

– Благодарю, месье!

Даниель взял одну свечу и направился к двери коридора. Но это было то, что на театральном языке называется ложным выходом. Дойдя до двери, он вдруг обернулся. Леонида задрожала всем телом.

– Позвольте мне побеспокоить вас просьбой об одной очень маленькой услуге, — сказал Даниель. — Посветите мне до моей комнаты. Я оставил свой чемодан в коридоре или на лестнице и хочу забрать его, но с занятыми руками я не смогу отворить дверь. Вы согласны, не правда ли? Вот свеча!

На этот раз Даниель Метцер действительно вышел, и Леонида снова вздохнула свободнее. Чемодан был найден. Комната Даниеля находилась в другом конце коридора. Она, как и комната Леониды, имела только один выход и была снабжена маленькой уборной. Толстяк отворил дверь и посторонился, чтобы пропустить Леониду первой.

– Куда поставить свечку? — спросила она.

– В уборной, прошу вас.

Госпожа Метцер вошла в тесную комнатку со старым диваном и мраморным столом, на котором стояли туалетные приборы. Едва она переступила порог, как Даниель захлопнул за ней дверь и запер на два оборота. Леонида, изумленная, слабо вскрикнула и уронила свечу.

– Тишина и спокойствие, моя дорогая! — сказал ей Даниель через замочную скважину. — Знаете, что нет ничего более глупого на свете, чем скандал? Постараемся избежать его! Я вернусь через пять минут, и, если вам будет угодно поговорить, мы поговорим.

И он ушел. Госпожа Метцер все поняла. «Он знает, что Жорж там! Он идет убить его! Пуля в голову или сердце — и все кончено! Как это подло и гнусно!» И при этой мысли несчастная без сознания повалилась на диван.

Даниель не пошел прямо в комнату Леониды, а остановился в коридоре и несколько минут раздумывал.

– Шум, кровь, следствие, — бормотал он. — К чему все это? Важно, чтобы Жорж Прадель исчез! Хорошо, он исчезнет без шума.

Даниель Метцер потер руки, улыбнулся улыбкой восхищенного самим собой человека, сошел вниз, в комнату, где хранились садовые инструменты и всякая всячина, взял там две доски, молоток, горсть гвоздей, а затем отправился в комнату своей жены. Он начал с того, что зажег все свечи. Дверь, ключ от которой спрятала за корсетом госпожа Метцер, отворялась не в уборную, а в комнату. Даниель приладил к этой двери принесенные доски и прибил их гвоздями к стене, так что пленник, даже сломав замок, не смог бы выйти. Затем Метцер придвинул к этой двери большой шкаф, чтобы скрыть за ним и саму дверь, и свою адскую работу.

Вернувшись в свою комнату, Даниель Метцер поставил свечу на комод и, отворив дверь уборной, в которой запер жену, громко сказал:

– Мое отсутствие длилось немногим более пяти минут, я полагаю. Прошу извинить меня. Вы можете выйти, и, если вам угодно поговорить, мы поговорим.

Ответа не было. Метцер взял свечу и переступил порог. Первым, что он увидел, была Леонида, лежавшая на полу без чувств. В круглых глазах толстяка снова блеснул огонь, и он пробормотал сквозь сжатые зубы:

– Кажется, волнение было сильным! Обморок! Черт возьми!

С этими словами он поднял бездыханное тело и положил его на диван. Потом, опять заперев дверь на ключ, поднялся на верхний этаж, откуда сошел с большим чемоданом, в который запихнул без разбора белье и платья госпожи Метцер. После этого он наполнил другой чемодан мужской одеждой. Когда он закончил, уже начинался день.

Вверху ходила взад-вперед горничная.

– Софи! — крикнул Даниель. — Сойдите сюда!

– Ах! Господин вернулся! — проговорила, прибежав, молодая девушка. — Путешествие удалось, сударь?

– Речь не о моем путешествии. Слушайте. Идите сейчас же в Пасси, к каретнику, и прикажите ему прислать мне экипаж.

– Господин опять уезжает?

– Какое вам дело? Поспешите! Чтобы экипаж через полчаса был здесь!

Молодая служанка побежала исполнять приказание, а Даниель вошел в комнату, в которой оставил жену. Леонида уже пришла в себя. Распростершись на диване, она закрыла лицо руками. Слезы ручьем текли у нее из глаз. Услышав шаги, она подняла голову и в ужасе посмотрела на мужа.

– О чем вы плачете? — грубо спросил Даниель. — Чего боитесь? Кого жалеете? Какая опасность ужасает вам? Какая беда случилась с вами?

– О! — вскрикнула Леонида в исступлении. — Вы убили его!

Господин Метцер пожал плечами.

– Я не знаю, о ком вы говорите. Кого же я убил, скажите, пожалуйста? Вы теряете рассудок или вами овладела горячка? Как бы то ни было, я освобождаю вас от всякого объяснения. Идите в мою комнату, вытрите глаза, приберите прическу. На моей постели вы найдете платье. Оденьтесь.