Граф де Сантьяго появился на следующий день, предложил прогуляться. Баронесса усмехнулась, видя, как граф вооружается винтовкой ФАЛ.

— Уладили вопросы с правительством Чили?

— Уладил. Не бойтесь, я вас не застрелю. Это для самообороны…

Вместо туфель — она надела армейские ботинки — и они пошли по каменной осыпи в горы. Баронесса прекрасно понимала, что с этой прогулки может и не вернуться…

— Итак? — спросил он, когда дом был едва виден в темноте.

— Итак? — отозвалась она.

— Странная у нас компания, не находите? Я — испанский фашист. Вы — французская, и похоже, что и израильская шпионка. Я — потомок русских офицеров. Вы — супруга потока русских офицеров…

— Тесен мир.

— Да, и причудлива жизнь. А уж смерть — тем более…

— Кстати, про смерть — намеренно обострила она — вам не кажется, что мы отошли достаточно далеко от дома.

— Перестаньте. Я же сказал, что не застрелю вас.

— Тогда зачем мы здесь?

— А зачем вы привезли в Чили десять килограммов взрывчатки?

…

— Я могу вам назвать имя человека, которого вы хотели убить. Но думаю, делать это не стоит. Я задам вам другой вопрос — а это стоит того?

— Что — это?

— Продолжать охоту. Этот человек стар и скоро и так умрет. Он уже болен настолько, что не встает.

— Если он умрет своей смертью, это будет плевком на могилы десятков миллионов которых нет по его вине. Десятков миллионов.

— Вы говорите как коммунистка.

— Ну а вы — как фашист.

— Так я и есть фашист. А вот вы — коммунисткой никогда не были. Вы — маленькая девочка, которую случайно зацепили зубчатые колеса режима, верно?

…

— Кому вы мстите?

— Вам! — выкрикнула она — вам, ублюдкам! Ублюдок нацистский!

Она бросилась на него и попыталась схватить винтовку, рассчитывая на то, что он ее застрелит. Но он был намного сильнее, и потому просто отстранил ее.

— Ублюдок, собака, подонок! Вы ворвались в мою жизнь! Ты хоть представляешь, что такое, когда тебя насилуют?!

— Представляю. Я не раз наблюдал за тем, как коммунисты насилуют страну за страной. Моего отца — едва не убили троцкисты. Они пришли за ним… он сумел бежать… по крышам. Если бы они схватили его — то пристрелили бы как Сотело[31]. Или как Суховича[32].

…

— Но я хотел поговорить с вами о другом. Вы никогда не задумывались вот над каким вопросом, сударыня… Вы помните шестьдесят восьмой год?

…

— Помните, тогдашнюю молодежь? Все эти хиппи, панки, студенты на парижских баррикадах. Их вожаки и интеллектуальные лидеры — наркоманы, лидеры всех этих рок-групп, профессора в университетах, сочувствующие левым идеям, сами почти марксисты. Сейчас их не видно, не слышно — но так ли они далеко? Вы никогда не задумывались, а что будет, когда им будет сорок лет? Пятьдесят? Шестьдесят? Когда они придут к власти? Это ведь наши будущие правительства — другой молодежи у нас нет, кроме этой. Этой, которая в своих студенческих кампусах инфицирована большевизмом, троцкизмом, и черт знает, чем еще. Ну, победите вы нас, вколотите последний гвоздь в гроб нацизма. Мало нас осталось, признаю. Но кто тогда вас защитит от этих милых мальчиков и девочек с их вседозволенностью и левацкими настроениями, когда они станут властью? Боюсь никто…

— И что предлагаете? — с презрением спросила баронесса — открыть концлагеря? Пытать, убивать — как вы здесь это делаете?

— Для начала понять, что у нас общий враг.

— И какой же?

— Соединенные штаты Америки…

— Простите? — не поняла баронесса.

— Вы слышали. Не СССР. А США.

…

— Удивлены?

— Более чем.

— Сигарету?

Баронесса взяла сигарету. Прикурила от зажигалки графа.

— Вы знаете, кто убил сеньора[33] Бланко?

— Известно, кто — ответила баронесса — баски.

— Нет. Его убили по приказу из США. Я точно это знаю. Американцы убили его, чтобы уничтожить нашу страну. Дело в том, что среди них — уже достаточно коммунистов на самом верху, и они действуют.

— Бред — с презрением произнесла баронесса.

— Читайте Троцкого, сударыня. И Антонио Грамши[34], это более полезное чтение, чем Ленин. Сначала эти подонки устраивают фестивали — наркотики, секс, рок-н-ролл. Потом они заявят о себе как о политической силе. Потом они захватят власть. В США они уже близки к этому. Страна на пороге краха. Стойте.