Но, несмотря на все потуги молодого насильника, ничего у него не получалось.

– Ах ты, шлюха портовая! Не хочешь по-хорошему – отдашься по-плохому! – громко заорал парень, усаживаясь на живот девушки. Размахнувшись, он ударил рукой по ее лицу. Еще один удар с другой руки, еще… Голова девушки моталась то вправо, то влево.

Клим присмотрелся и заметил, что глаза Изабель закрыты, а голова повернута влево. Воровато оглянувшись, парень снова улегся на девушку, засунул руку ей между ног и начал там что-то яростно щупать.

«Пора принимать меры», – решил Клим, заскакивая за спину парня и нанося ему удар ребром ладони в основание шеи. Тот вскинул голову назад и упал навзничь на девушку, потеряв всякий интерес не только к прекрасному девичьему телу, но и к жизни вообще. Клим перенес все внимание на коренастого с выбитым глазом.

Мерлон вскинулся, все также прижимая руку к поврежденному глазу, и сунул руку в карман, но Клим не дал ему времени на решение жизненно важного вопроса – нападать или защищаться? Удар пяткой в лоб приподнявшемуся мужчине навсегда отправил того в царство мертвецов.

«Опять кладу жмуриков штабелями», – с неудовольствием подумал Клим, развязывая девушку, которая безвольно повисла на руках. Ее голова неестественно свешивалась на правую сторону. Страшная догадка моментально пришла на ум Климу: «У нее свернута шея!»

– Что ты делаешь, паскудник? – громко сказал лысый, занесший над Климом правую руку.

– Проверяю, как работает шея у вашей дочери, – рявкнул в ответ Клим, незаметно дотрагиваясь до ноги Изабель. Кожа у нее была шелковистой и теплой, почти горячей. Ворох облегченно вздохнул, тем более что прелестная головка, свесившись с локтя Клима, внезапно открыла правый глаз.

– Отнесите меня к воде! – чуть слышно, но вполне внятно проговорила Изабель и слабо улыбнулась.

У спецназовца отлегло от души. Улыбаться мог только человек, полностью контролирующий мимику лица. Значит, никакой травмы шеи и позвоночника у прекрасной Изабель нет!

– С вашей дочерью все в порядке, чего нельзя сказать обо всех остальных участниках разыгравшихся здесь событий, – негромко на ходу бросил Клим, неся девушку на руках.

– Что же нам делать? Убит сын самого губернатора… Начальник полиции поставит всех на уши и заставит просеять каждую песчинку на острове! Нагрянет полиция с материка и тоже будет долго копать… Ребята в материковой полиции опытные и раскрыть убийство высокопоставленного лица для них будет делом чести. Если мое имя или имя моей дочери всплывет в связи с этими вашими убийствами, то на моем бизнесе на островах можно ставить крест! – испуганно сказал Хэнк.

Клима как будто окатили холодной водой. Вся операция шла насмарку! Если он попадет в полицию, то быстро оттуда не выйдет, а именно сегодня все должно и произойти… Три независимые группы, которые координирует Антей, проводят на этом острове секретную операцию!

– Ты не прав, миллионер! – раздался слева приятный баритон. – Копать никто не будет. Сейчас ты поедешь с нами в полицию и расскажешь, как вместе с этим маньяком и своей дочерью-шлюхой убил сына губернатора. Мы все видели и выступим свидетелями.

– Что вы лично будете с этого иметь, кроме морального удовлетворения? – нарочито небрежно спросил Клим, опуская девушку на песок. Руки у боевого пловца во время контакта с противником должны быть свободными.

Он встал к новым персонажам драмы левым боком, предпочитая не показывать боевой нож пловца, укрепленный на правой ноге. Два почти одинаковых крепыша в синих рубашках и такого же цвета шортах, как по команде, дернулись в сторону Вороха. Лучи мощных фонарей, до этого светивших прямо в лицо Клима и лысого, дернулись и сместились вниз.

Зажмурившись, каперанг осторожно приоткрыл глаза. Радужные шары постепенно ушли к вискам, и Клим снова обрел возможность видеть. Теперь он имел возможность оценить своих новых противников. Крепыши стояли в пяти метрах друг от друга и, несмотря на предложение Клима, не опускали двух револьверов, направленных в животы стоящих перед ними мужчин.

– Вы не могли бы сделать более конкретное предложение? – вежливо спросил правый крепыш. Он говорил по-английски почти без акцента.

– Во сколько вы оцениваете свое молчание об этом прискорбном инциденте? – спросил Клим, выдержав пятисекундную паузу.

– Сто тысяч долларов «кэшем»! – выпалил тип слева, сделав шаг вперед.

Клим заметил, что ствол пистолета, еще до начала разговора о деньгах грозно нацеленный в живот боевого пловца, сместился чуть ниже, и продолжил заговаривать своим собеседникам зубы, смещая внимание на себя и разжигая в противнике жадность.

– Сто тысяч долларов наличными – деньги большие. Надо очень потрудиться, чтобы их заработать, – неторопливо проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.

При этом он изобразил такое добродушное выражение лица, что самому стало противно. У Клима вообще плохо получалась угодливая улыбка. Куда проще ему было крикнуть: «Руки вверх!», сделав при этом зверскую гримасу, при виде которой любой хулиган испуганно поджимал хвост и бросался на землю. «Надо обязательно разделить нападающих, тогда будет намного легче с ними справиться!» – мелькнула у него мысль, и каперанг, полуобернувшись, сделал шаг вправо. Секунда – и он исчез из яркого света фонаря, который теперь светил ему в левое плечо.

– Ты куда, парень? – удивленно спросил один из злоумышленников, освещая фигуру Клима с ног до головы.

– Иду за деньгами. Только ста тысяч у меня нет. Вот тысяч сорок пять я, пожалуй, найду, – пообещал Ворох, делая еще один шаг в сторону моря.

– Рой пойдет с тобой, – решил правый крепыш, и Клим услышал за спиной его тяжелое сопение.

Остановившись возле глыбы ракушечника, спецназовец поднял правую руку вверх.

– Я спрятал сумку в этой глыбе. Ты позволишь мне взять ее оттуда? – негромко спросил он, по-прежнему стараясь держаться к своему стражу левым боком. Тот оказался парнем сообразительным.

– Ложись на землю! Руки и ноги широко раздвинь! Дернешься, сразу схлопочешь пулю! – скомандовал он, демонстрируя неплохую сноровку в конвоировании пленных. За все это время парень пока не допустил ни одной значительной ошибки, что говорило о его неплохой профессиональной подготовке.

– О' кей, парень! Я спокойно ложусь на песок и не дергаюсь. Ты только сдуру не нажми на курок, – просительно сказал Клим, быстро укладываясь на песок.

– Что у тебя за ножны на правой ноге? – подозрительно спросил парень.

– Они пустые. Я подводник. Все водолазы носят ножи на ноге. Знаешь, под водой все может случиться, а нож – единственная надежда… Но сейчас его нет – где-то выпал. Очень жалко, хорошее лезвие у него было, – пожаловался Клим.

– Давай, ложись, и без глупостей! – предупредил парень более миролюбивым голосом.

Пятнадцать секунд спустя сумка Клима вылетела на песок и, кувыркаясь, покатилась к самой воде.