— А ведь Атаман искал тебя, — сказал Сутулый.

— Хороший кореш. Кстати, как он теперь поживает? Не отказался бы повидаться с ним.

— Твой подельник попал в беду, и ему требуется помощь. — Сутулый говорил убедительно, и его слова подействовали на гостя.

— Да я за Атамана… — Тюлень даже привстал, — любому глотку перегрызу.

— Этого от тебя не требуется. — Павел рассказал, как они наказали мужика, который изнасиловал женщину Диксона, и Алексей с Маратом получили за это по восемь лет. — А требуется от тебя для начала бросить пить.

— Договорились, — сказал твердо Тюлень. — Клянусь! Последний раз, и больше в рот не возьму.

— Тогда вперед! — Сутулый поставил на стол еще один фужер и разлил всю водку, оставшуюся в бутылке, поровну. — За успех нашего безнадежного предприятия, — провозгласил он шуточный тост.

Тюлень сдержал свое слово и к водке больше не прикасался. Через неделю лицо его заметно посвежело, спала отечность и исчезли круги под глазами, глаза засверкали здоровым блеском.

— Совсем другой человек, — заметил перемены в облике подельника Павел.

А еще через несколько дней их навестил Вадим Борисович Жданов. Он сообщил им о дате намеченной операции, дал номер домашнего телефона Мирошниченко и договорился о встрече после дела.

Ранним утром воскресного дня на «жигуленке» Сутулый вместе с Тюленем выезжали на загородное шоссе…

Они прибыли на место заблаговременно и, остановившись в трех километрах от зоны, взобрались на холм и принялись наблюдать за колонией.

А Сутулый умышленно не прогревал двигатель, несмотря на холодный ветер, который, казалось, проникал внутрь отовсюду. Номер машины нельзя было различить: он был расчетливо забрызган грязью вперемешку со снегом.

Они видели, как прибыл на работу начальник колонии. Его огромную фигуру невозможно было не узнать. Дальнейшие сорок минут наблюдения результатов не принесли. Но вот подельники заметили, как раскрылись главные ворота зоны, выпустив «уазик».

— Кажется, они, — сказал Сутулый, рассматривая в бинокль водителя «уазика».

— Наконец-то, — откликнулся Тюлень. — А то уже зуб на зуб не попадает.

После того, как Мирошниченко проскочил мимо наблюдателей, не обратив внимания на стоящую у дороги машину, Сутулый завел двигатель и, прогрев его, тронул машину с места.

Они не поехали в село, а, развернувшись, направились в сторону районного центра, который находился в восьми километрах. Отстав от вездехода на несколько сот метров, они зависли у него на хвосте. «Уазик» не стал въезжать в городок, а свернул на развилке направо. «Жигуленок» же проехал прямо и остановился у ближайшего телефона-автомата. Павел набрал номер домашнего телефона Мирошниченко.

— Алло, — почти сразу отозвался женский голос на другом конце провода.

— Валентина Михайловна? — спросил Герасимов.

— Да, в чем дело?

— Ваш муж попал в аварию, — сочувственно произнес Сутулый.

Голос на проводе дрогнул:

— Что с ним?

— Мужайтесь! Состояние очень тяжелое, если не критическое. В его «уазик» врезался ЗИЛ, прямо в лоб. Водитель грузовика оказался пьяным и уже задержан, ну, а Тараса Поликарповича отправили в больницу.

Если бы Валентина Михайловна успокоилась и подумала, то она непременно позвонила бы в ГАИ и узнала все подробнее. Но успокоиться, конечно, она не могла.

Сутулый и Тюлень вернулись в село и остановились в проулке, метров за сто от дома Мирошниченко. Не успел Павел заглушить двигатель, как из ворот вылетела «Волга», быстро набирая скорость, промчалась мимо них. Подельники улыбнулись, заметив за рулем женщину без головного убора, с растрепанными волосами.

— Совсем очумела баба, — бросил Тюлень ей вдогонку. Они спокойно въехали в распахнутые ворота, которые хозяйка забыла закрыть, и вылезли из машины. Закрыв створки ворот, они оказались скрытыми от любопытных глаз высоким забором. Павел открыл багажник и, вытащив оттуда монтировку, передал ее Виктору, который быстро сорвал навесной замок на входной двери.

Подельники вошли и замерли, услышав за спиной недоброе рычание. Сутулый медленно повернул голову и увидел в дверном проеме огромную сторожевую собаку, оскал которой заставил сердце учащенно забиться.

— Не двигайся! — предостерег он напарника. — По-моему, капитально влипли.

Тюлень, держа монтировку, окинул комнату изучающим взглядом и заметил лежащую на диване небольшую плюшевую подушку.

— Стой спокойно, — шепнул он Павлу. — Я сейчас с ней разберусь.

Виктор быстро шагнул вперед, схватил подушку свободной рукой и, молниеносно развернувшись, выставил подушку перед собой. Он успел вовремя, острые клыки прокусили ее насквозь. Собака завертела головой из стороны в сторону, вырывая у Гущина временную защиту. Спрессованная вата вместе с собачьей слюной разлеталась клочками по полу комнаты, а рычание разъяренного зверя было ужасным.

Но вот Тюлень изловчился и ударил собаку монтировкой по темени, разжав пальцы левой руки и выпуская подушку. Он ударил с такой силой, что послышался треск раздробленного черепа. Собака повалилась набок, поджав лапы, и жалобно заскулила, через несколько секунд по ее телу пробежала дрожь и она навсегда затихла.

— Ну ты даешь! — прервал затянувшуюся паузу Сутулый. — Ловко расправился с ней. Я бы ни за что не смог.

— Если честно, я порядком струхнул, — отозвался Тюлень, — думал, живьем сожрет!

— Ладно, некогда лясы точить, — первым вернулся к действительности Павел. — Делаем то, зачем пришли.

Они тщательно обыскали все комнаты. Золотые изделия и драгоценности не прятались хозяевами в этом доме и оказались легкой добычей преступников, а вот наличных денег им легко отыскать не удалось. Три с половиной тысячи рублей — это все, что они нашли.

— Я в его кабинете видел сейф. Наверняка там он и хранит свой капитал, — предположил Сутулый.

— Только вряд ли мы сможем его открыть, — с тревогой отозвался Виктор, проследовав за другом в кабинет хозяина дома. Герасимов ничего не ответил, а молча принялся выдвигать ящики письменного стола, вытряхивая их содержимое на пол.

— Хоп! — воскликнул он наконец, поднимая с пола увесистую связку ключей. Третий по счету ключ подошел, и долгожданный щелчок замка несказанно обрадовал подельников. Но в сейфе они ничего, кроме документов, не обнаружили, правда, в нем было еще одно отделение, которое оказалось тоже запертым, и ни один ключ из связки к замку не подошел.

— Я нутром чую, что там все его сбережения, только ключ от этого отделения отрядный, наверное, всегда носит с собой, — предположил Сутулый.

— Что ты предлагаешь? — Тюлень посмотрел на напарника, надеясь на его сообразительность.