Бог весть, что воям пропели отцы командиры, но они скорее пойдут за ними, чем за каким-то посланцем из столицы. Бог весть кого там принесло, а офицеры свои родные, с ними не один пуд соли съеден. Опять же, централизованное государство еще не окрепло как следует, а потому полк этот по сути рассматривается как эдакая дружина.

Но ни особисты, ни безопасники опасений не выказывали. Архип представился и приказал передать полковнику, что желает его видеть по приказу великого князя. При этом он предъявил соответствующий жетон, каковые стали в ходу с легкой рки все того же Михаила.

Караульный исчез в покоях, а вскоре пригласил Архипа вовнутрь. Бог весть, что там напел полковнику старый лис. Ну ладно, не такой уж и старый. Но уж хитрости в нем хватит на целую дюжину рыжих бестий. Потому что он сумел таки завлечь командира полка и его заместителя. Последний, к слову, знал его лично, так как был на связи с тайной избой.

Не прошло и десяти минут, как посыльные побежали собирать сотников на совет. Туда же пригласили и Михаила с Ильей. Знать бы еще за какой такой надобностью. Их провели прямиком в зал заседания штаба. Посредине длинный стол с лавками. Такие же стоят вдоль стен, явно для возможных приглашенных. Во всяком случае Михаила с Ильей усадили именно туда.

Наконец последний штрих. Прислуга, в виде новиков, споро расставила кувшины с пивом и кружки. Чтобы можно было промочить горло. Знакомая картина. Правда, Михаил предпочитал использовать для этого сбитень. Но тут уж вкусы у всех разные. Да и что будет здоровому мужику с одной кружки. Даже с учетом высокой крепости напитка.

Впрочем, здесь с крепостью все было в полном порядке. Потому что заседание штаба начаться так толком и не успело, а у господ офицеров уже появились первые признаки опьянения. Из присутствующих двенадцати человек, только четверо все еще сохраняли трезвость ума. Полковник с заместителем и еще двое сотников, не успевших прикоснуться к пиву. И когда только Архип успел его отравить?

Оружие у гостей отобрали. Даже банальные ножи, которые тут являются предметами обихода. Но на кошели с деньгами и всякой мелочевкой никто не обратил внимания. Как и на каменные шары, которые катал Илья, укрепляя пальцы. Обычное дело. Тем более, что размер у них никак не подходил для той же пращи. Ошибка.

Едва оставшиеся трезвыми заподозрили неладное, как Архип подал сигнал. Михаил сорвал с пояса два кошеля, и без тени сомнений разом запустил в затылки парочке, сидевшей к нему спиной. Илья пользоваться мог только одной рукой. Зато маху не дал, припечатав подполковника камнем четко в лоб. Может и убил, к лешему. Уж больно тот нехорошо упал. Как подрубленный.

Полковник попытался было схватиться за меч и поднять тревогу, но в тут в дело вступил Архип впечатав ему ногой точно в пах. А потом, подвывающему полковнику прилетело в затылок. И тот растянулся на полу, прекратив подавать признаки жизни.

Илья тут же сместился к двери, на случай если появится кто-то еще. Михаил недолго думая подошел к одурманенным сотникам, и у двоих выдернул из ножен по клинку. Крутанул, привыкая к балансу, и присоединился к павлову. Тот потянулся было к мечу, но Романов лишь кивнул в сторону тел повалившихся на стол и сползших на пол офицеров. В ответ парень состроил рожицу, и поспешил вооружиться.

Тем временем, Архип споро вязал оглоушенных, а потом начал оттягивать в сторону, как их, так и потравленных. Подумать только! Михаил не заподозрил бы в нем ни такой силы, ни ловкости и стремительности. Вот Илью просчитал сразу. А этот оказался настоящим сюрпризом.

— Архип, а чего ты им наговорил, что он и всем скопом собрались? — поинтересовался Михаил.

— Это не важно, Михацло. Главное, что сработало, — заканчивая перетаскивать в угол последнего, произнес безопасник.

После этого склонившись над одним из оглоушенных, он похлестал его по щекам. Тот вскоре открыл глаза, а Архип одарил его своей фирменной добродушной улыбкой. Вот только в глазах на этот раз был стальной блеск, не предвещавший ничего хорошего.

— Ну что дурашка, пришел в себя? Вот и молодец. Ты говорить-то не пытайся. Рот я тебе накрепко заткнул. Все командиры, что поддержали мятеж будут казнены лютой казнью. Семьи ваши похолопят и отправят на границу со степью. Там людишек всегда не хватает. Их ить там все время то режут, то в полон уводят. Да чего я. Ты и сам все ведаешь. И твоих эта чаша не минует. Чего буркалами лупаешь? Кто тебя дурня просил бунтовать против великого князя? Мало тебе дали, за годы службы? Так иные такого до конца дней не видят. А у тебя все как у людей. Дом, земля на веки вечные, семья, тихая старость в окружении внуков. Не-эт, возжелалось большего. Не мычи. Говорю же сам виноват. Ладно. Выну кляп. Но ты гляди. Шуметь удумаешь, семье твоей не поздоровится. Я над ними для начала поглумлюсь от души. Чтобы тебе на том свете вариться в котле было пожарче. Иль и впрямь решили, что я сюда с полусотней воев пришел? Дурни. В лесу стоит полная дружина князя Романова при пушках. Кровь лишнюю лить не хотим. То так. Но случится, выжжем все это осиное гнездо.

Еще раз окинув пленника взглядом, Архип сокрушенно вздохнул, и выдернул кляп, вырвав из его груди вздох облегчения. Воин тут же испуганно посмотрел на безопасника, словно всем своим видом говоря, что он не шумит, это само получилось. Тот ободряюще кивнул, мол говори, чего хотел.

— Семью не трожьте, — прочистив горло, произнес сотник.

— С чего бы это? — удивился Архип. — Приказ великого князя точен и ясен. Семьи всех причастных к бунту, похолопить и подарить порубежным боярам. Они, поди службу несут верно. Впрочем… Если ты напоследок готов сослужить князю, то так и быть, они смогут уйти вольными, со всем скарбом, что увезут на повозке и с лошадью.

— Что нужно делать?

Каким-бы ни был сильным воин, у любого есть ахиллесова пята. У надельников это их семьи. Еще при формировании этого войска Михаил и Мономах закладывали этот побудительный мотив. И вот теперь Михаил видел его в действии.

— Ты сейчас велишь привести сюда сотников и полусотников, кои не пожелали присоединиться к вам, и сидят в порубе. Сделаешь все ладком, отпущу твою семью. Нет. На нет и суда нет. И помни о дружине Романова.

— Да понял уж, — дернув щекой, глухо произнес пленник.

Только теперь Михаил сообразил, за каким собственно сюда отправились именно особисты Пограничного. Они были у всех на слуху. Как и их отличительный знак, в виде оскаленной волчьей головы, что был изображен шлемах. В город-то они въехали по парадному, а не пряча броню в чехлах. А где эти степные волки, так и княжья дружина, за которой уж давно закрепилась определенная слава.

А вообще, Михаил просто дуреет с отчаянной наглости Архипа. Понятно, что времени нет, и действовать приходится в жесточайшем цейтноте. Но ч-черт, это все одно ни в какие ворота. Остается только восхищаться этим пройдохой. И таки да, ничего удивительного в том, что такой кадр является правой рукой Мечникова.

Выполняя уговор