Марина, досадливо вздохнув, отнесла серьги обратно.

Задав для проформы еще несколько вопросов, он собрался уходить. Хозяйка квартиры, выйдя его провожать, тягостно вздохнула:

– Я у Фофы уже была. Вот, опять собираюсь… Как вы думаете, кто мог с ней так поступить? Это не может быть связано с этими серьгами?

– Да, у меня тоже такая мысль возникла, – сдержанно кивнул Гуров. – Будем разбираться…

Сев в машину, он лаконично объявил:

– Едем в больницу к Феофании.

– Что? Что-то удалось выяснить? – запуская мотор, заинтригованно спросил Стас.

– У Феофании откуда-то появились бриллиантовые серьги стоимостью более ста тысяч в рублях. Похоже, расщедрился какой-то «добрый дядя».

Войдя в приемный покой, Лев попросил дежурную медсестру вызвать к нему заведующего хирургией. Вскоре появился доктор, который недоуменно поинтересовался:

– В чем дело? К больной я вас больше не пущу!

– Пустите! – строго произнес Лев, измерив его изучающим взглядом. – Идемте в ваш кабинет. У меня есть ряд вопросов лично к вам.

Моментально позеленевший эскулап неохотно повлекся по коридору. Войдя следом за ним, Гуров спросил жестким тоном, не допускающим возражений:

– Сколько вам заплатили за всю эту комедию? Только не надо изображать праведного негодования. Да, Феофания получила кое-какие травмы, но не настолько серьезные, чтобы лежать под капельницей. Я жду ответа! И помните, что ваша откровенность – залог вашей свободы!

Немного помявшись, завотделением признался, что и в самом деле сегодня к нему приходил некий молодой человек, который сообщил, что скоро в больницу привезут девушку, пострадавшую от рук неизвестных негодяев. Задача доктора – оказать ей максимум внимания и заботы. И было бы неплохо, если бы степень ее физического состояния воспринималась как гораздо более тяжелая. Пусть все знают, что потерпевшая пребывает в предкоматозном состоянии и нуждается в очень серьезном лечении.

– И сколько он вам дал?

– Десять тысяч… – чуть слышно признался врач. – Меня арестуют?

– Есть вариант, – снисходительно усмехнулся Лев, – вы прямо сейчас пойдете в райотдел полиции, найдете капитана Реонкина и все ему расскажете, очень подробно опишете того молодого человека, по акту сдадите деньги. О нашем разговоре можно не упоминать. Пусть считается, что это вы сами так решили.

– Спасибо! Огромное вам спасибо! – признательно раскланялся врач.

– А сейчас мы с вами зайдем к вашей пациентке, и вы объясните, что со мной ей надо быть предельно откровенной.

– Разумеется!

Когда они вошли в палату, Феофания встретила их удивленным взглядом.

– Фаня, – то и дело откашливаясь, сипловато заговорил доктор, – Лев Иванович все уже знает. Он человек очень умный и порядочный, все правильно поймет, поэтому будь с ним откровенна.

Поминутно вздыхая, «потерпевшая» рассказала, что сегодня утром к ней в редакцию, размещающуюся в бытовке одной из коммерческих организаций, пришел молодой человек, назвавшийся Леонидом, который предложил принять участие в, как он назвал, реалити-флешмобе. По его словам, существует некий клуб поклонников экстремального секса из числа очень состоятельных людей, члены которого в погоне за остротой ощущений идут на всевозможные сумасбродства. Один из членов клуба (клуб, разумеется, элитарно-засекреченный!), проживающий в Якорном, как-то случайно увидел Феофанию и рассказал о ней своим клубменам. Те сразу же загорелись интересом и направили к ней своего клуб-менеджера, в круг обязанностей которого входит организация их «досуга».

Как далее пояснил Леонид, с участием Феофании намечен реалити-флешмоб, имитирующий похищение девушки с улицы города и последующее ее групповое изнасилование в глухом лесу. Разумеется, ее жизнь вне опасности, но правила такого развлечения подразумевают довольно грубое умыкание, в ходе которого она должна сопротивляться, кричать, звать на помощь, как при настоящем похищении. То же самое – в дороге и в лесу. Причем надо быть готовой к побоям. Пусть и не запредельным, но синяки могут остаться.

А взамен этого она еще до начала предложенного ей садистского секс-приключения получает дорогой подарок в виде золотых серег с бриллиантами, стоимостью три тысячи долларов. Когда в руках Феофании оказались драгоценные побрякушки и она лично убедилась в их подлинности, предложение Леонида приняла безоговорочно. После этого они с визитером обговорили все необходимые детали, вплоть до того, в каком именно месте ее будут похищать, что ей в момент умыкания кричать стоит, а чего и не стоило бы. Он же сказал ей и о том, что в больнице предстоит изображать из себя жестоко избитую, находящуюся при смерти.

Выйдя из больничного корпуса, на вопросительный взгляд своих спутников Гуров пояснил:

– Липа! С ее слов, это был так называемый реалити-флешмоб в обмен за золотые серьги с бриллиантами.

– Это она, получается, за серьги согласилась на интим с несколькими мужиками и даже на побои? – с ироничным недоумением покрутил головой Крячко.

– Как видишь! – подходя к машине, саркастично усмехнулся Лев. – Три тысячи баксов – сумма солидная… Едем на площадь. Пора кончать с этой бессмысленной, дурацкой митинговщиной.

Когда они прибыли к администрации города, то сразу же заметили, что с приближением вечера людей на площади прибавилось существенно. Выйдя из машины, опера стали пробираться через толпу в сторону трибуны, с которой в этот момент выступал Чижевич, напоминавший собравшимся о том, сколь низким был уровень криминала во времена социализма, и в их сторону то и дело обращались не вполне дружелюбные взгляды. Когда до Гурова донеслось:

– Вот они, эти бездельники московские!.. – он сразу же все понял – за эти несколько часов кости им перемыть успели основательно.

Наверняка это было не случайно. Скорее всего, возбудить у населения недоверие и даже ненависть к «столичным бездельникам» и было главной целью сегодняшнего флешмоба. Подойдя к «лобному месту» из металлоконструкций, на котором была установлена трибуна, он взмахом руки подозвал к себе Чижевича, уже спускавшегося с помоста вниз. Склонился к уху лидера «истиновцев» и негромко объявил:

– Вилен Аркадьевич, этот митинг – пустопорожнее мероприятие, поскольку факт преступления таковым не является.

– Что вы имеете в виду? – всполошился тот.

– Случившееся с Феофанией Крючок произошло с ее согласия. Причем за материальное вознаграждение, в рамках ныне модного так называемого флешмоба. Тс-с-с! – погрозил он пальцем своему собеседнику, который, возмущенно округлив глаза, явно вознамерился крикнуть об этом на всю площадь. – Вы что, хотите, чтобы ее сейчас же линчевали за обман? Сделаем так… Вы вон тем своим молодым единомышленникам шепотком сообщите, не уточняя причин, что этот случай – хрень с морковенью, муть стопудовая. Дескать, своим соседям это тоже передайте, а сами – по домам. Хватит митинговать, толочь воду в ступе безо всякого на то приличного повода.