Если они вернулись.

Не обращая внимания на торопливо шепчущихся горничную и стражника, Гален подбежал к двери в спальню Розы и заглянул туда. Кровати стояли аккуратно застеленные, а на диване в уголке еще спала одна из служанок. Ни следа принцесс. Гален юркнул в комнату, сдернул плащ и выбежал обратно с криком:

– Принцессы пропали!

Мария и стражник изумленно уставились на него. Гален метнулся к другой спальне и распахнул дверь. Там он увидел очередную служанку, которая только-только просыпалась, и новый ряд пустых постелей.

– Принцессы пропали!

– Что?

Теперь, когда до них дошло, стражник с Марией присоединились к Галену в обыске комнат. Четыре служанки – и ни одной принцессы.

– Их взяли в заложники, – ахнул стражник, крестясь. – Стало быть, толпа прорвалась.

– Какая толпа? – уставился на него Гален.

– Горожане бунтуют, – пояснил стражник.

Тут юноша сообразил, с какой вестью спешил этот человек в покои принцесс.

– Они требуют повесить фройляйн Анну, а отлучение снять. – Стражник нервно огляделся. – Все эти разговоры о колдовстве, мол, принцессы убивают иностранных принцев… опять же, ни тебе мертвых похоронить, ни святое причастие получить…

Но Гален замотал головой, отметая эти сведения. Ничто не имело теперь значения. Подкаменный король забрал Розу и больше никогда не позволит ей и ее сестрам покинуть свое королевство.

– Мне надо поговорить с королем, – твердо заявил он и выбежал из гостиной; остальные двое не отставали.

Епископ Анжье находился, разумеется, у короля. Вместе с премьер-министром и королевскими советниками, а также с епископом Шелкером. Последний морщил лоб и не сводил глаз с Анжье.

Король Грегор озадаченно нахмурился, когда в зал вошел Гален в сопровождении капитана стражи и Марии. Он заглянул в коридор за их спинами.

– Господин Вернер, где мои дочери?

– Их здесь нет, ваше величество, – с поклоном ответил Гален; ему очень не хотелось объяснять все при таком скоплении народа.

– Кто-то взял их в заложники, сир, – выпалил капитан. – Этот парень утверждает, будто знает, кто именно.

При этом известии комната взорвалась. Министры загомонили, размахивая руками и указывая за окно. Гален взглянул туда и увидел выстроившийся во дворе отряд гвардейцев.

– Тихо! – гаркнул король. – Тихо, все! – Он шагнул вперед и крепко стиснул плечо Галена. – Кто забрал моих девочек?

Гален глубоко вздохнул:

– Тот же, кто заставляет их танцевать ночь за ночью, ваше величество. Подкаменный король.

Премьер-министр издал горький смешок.

– Уберите его отсюда, капитан, – махнул он стражнику рядом с Галеном. – Он сумасшедший. Или дурак. Или и то и другое вместе.

– Или заодно с бунтовщиками, – сказал другой министр. – Заберите его и допросите.

Гален не сводил глаз с короля. На лице Грегора проступило понимание – тот знал, что юноша говорит правду. В глазах его мелькнул ужас. Через плечо монарха Гален видел, как приподнялся с места епископ Шелкер. Страх на лице священника подсказал юноше, что епископ Брукский также не сомневается в правдивости легенд.

– У тебя есть доказательство, – прошептал король пересохшими губами, и это был не вопрос.

Гален потянулся к кошелю на поясе, отодвинув фиолетовый плащ, неловко заткнутый за пояс, но в этот момент на его руках выше локтя сомкнулись железные пальцы.

– Не шевелись, – негромко приказал капитан. – Ваше величество, пожалуйста, отойдите.

– Отведите его в мои покои, – велел Анжье, махнув капитану. – Я допрошу его позже.

– Епископ Анжье, мне нужно поговорить с мальчиком, – запротестовал король Грегор, отступая от Галена, когда капитан потянул юношу назад.

– Брат Анжье… – начал епископ Шелкер.

– Я сказал, увести его! – рявкнул Анжье, стукнув кулаком по столу.

Капитан заломил Галену руки и поволок его к дверям. Молодой человек сопротивлялся, но не смог освободиться от стальной хватки.

– Каждую ночь принцессы спускаются по золотой лестнице в гостиной! – крикнул Гален. – Они идут через серебряный лес и переплывают в лодках по черному озеру во дворец, где танцуют с двенадцатью принцами, сыновьями Подкаменного короля! Королеву Мод обманули!

Но к этому времени его уже выволокли в коридор, и дверь за ним захлопнулась.

– Заткнись, – велел капитан и отвесил Галену подзатыльник.

Гален извернулся, пользуясь тем, что служивый отпустил одну руку, и наконец-то вырвался. Быстрым движением он накинул плащ-невидимку и застегнул цепочку. Капитан ахнул, когда арестованный исчез у него на глазах, а юноша медленно попятился, держась ковровой дорожки посередине коридора, чтобы не стучали башмаки.

Нырнув в первую попавшуюся комнату, он захлопнул дверь, отсекая крики капитана, поднимавшего по тревоге всю дворцовую стражу. Комната оказалась музыкальным салоном, выходившим на парадные ворота. Гален торопливо обежал пианино и перегнулся через диванчик у окна. Отряд солдат во дворе стоял на прежнем месте, и поверх их голов юноша разглядел, что делается у ворот. Похоже, весь Брук собрался там, потрясая кулаками и скандируя: «Повесить ведьму!»

Гален отвернулся и вышел обратно в коридор. Стража топала в отдалении, открывая и закрывая двери в поисках беглеца. Юноша прокрался мимо них и спустился по черной лестнице в кухню. В потемках сразу за обитой сукном дверью он снял плащ и засунул его в сумку.

Кухонная прислуга наверняка узнает о его аресте последней, и Гален вошел как ни в чем не бывало. Старшая кухарка тут же поманила его к плите в дальнем углу, где весело булькал большой черный котел.

– Цепь села, – шепнула она.

– Так и задумано, – заверил ее Гален.

Деревянной ложкой кухарка выловила черную шерсть, завернула ее в полотенце, чтобы отжать воду, а затем протянула мокрую цепь юноше.

Он старательно перещупал звенья. Они стали плотнее и тверже, но меньше. Палец больше не пролезал между ними. На самом деле пряжа казалась твердой – петли вообще сделались неразличимы. Все получилось в точности как он хотел, вплоть до острого запаха трав.

– Дорогая моя, вы просто сокровище!

Гален чмокнул кухарку в пухлую щеку, сунул цепь в сумку и выскользнул из кухни в сад. Он нарвал себе новых веточек базилика и белладонны – как он надеялся, в последний раз, – а затем перелез по плющу через садовую стену. Прикинул, не надеть ли снова плащ, но улицы за дворцом пустовали.

Пробравшись к дядиному дому, Гален увидел, что розовая штукатурка заляпана грязью, а ставни на нижнем этаже сорваны и валяются на земле. Видимо, не в силах добраться до самого дворца, некоторые из протестующих выместили свою ярость на главном садовнике «королевской придури».