– Классно, – обрадовался Джим. – И когда мы с ним встретимся?

– Всему свое время, – сухо ответил Саан. – Отдыхайте пока.

Он сидел в вестибюле отеля в своих вечных темных очках, вяло ковыряя десерт на маленькой тарелочке. Вот гад.

– Ну ты и скотина, – сообщил я ему, плюхаясь на стул напротив. – Ты ведь в курсе, что за нами наверняка следят? Или думаешь, что твое лицо им незнакомо?

– Я отключил камеры, – пояснил Макс, отправляя в рот кусочек пирога. – А ваши няньки сидят в машине снаружи. Точнее, в машинах. Трех. В помещениях полагаются на электронику. Не хотят приближаться и злить вас.

– Мудро с их стороны, – пробормотал я. – Как прошло? Все в порядке?

– Пока непонятно, – покачал он головой. – Они знают, что восьмая Настройщица мертва. Это хорошо. Но ваши методы их всерьез обеспокоили. Пришлось рассказать им, что попутно вы решили проблему четвертого всадника и его хранителей. Это встревожило их еще больше. Теперь им известно, что Настройщицы вели какие-то дела с Пятыми. Хотят знать больше – как далеко все зашло. Про гибридов, естественно, я не упоминал. Но от меня требуют развернутый отчет по организации Смерти. Со всеми подробностями. И что прикажете им сообщить?

– Что четвертый орден сотни лет назад оказался под влиянием ковена, – уверенно предложил я. – Поэтому не явился по зову хозяев. Фотки местной Франчески ты им скормил?

– Ингрид, – с упреком поправил он. – Ее звали Ингрид. Да, хотя найти их было непросто. Ты ведь понимаешь, что последние полсотни лет хранителям приходится тщательно следить за тем, чтобы ваши лица не попадали в Сеть? Иначе мы сами нашли бы вас всех.

– Да как-то стеснялся спросить, – признался я. – Если мы выглядим одинаково, о чем известно хранителям, – шведы давно могли бы обнаружить нас. Как можно не наследить, с современными-то программами распознавания лиц, базами данных и камерами на каждой улице?

– Технологии бьют технологии, – ухмыльнулся Макс. – Все ордена додумались до этого независимо друг от друга. Еще в молодости вам всем тайно вживили несколько искусственных волосков. Американская разработка две тысячи двадцать первого года. При фото– или видеосъемке они вносят едва заметные искажения, мешающие работе программ опознания. Человеческий же глаз их не видит. Все равно для прохождения границ и прочих важных идентификаций используют ДНК и снимки сетчатки глаза. Плюс все вы оказались в спецслужбах, так что социальными сетями вам пользоваться нельзя.

– И какие еще функции выполняют эти самые волоски? – вежливо поинтересовался я.

– Ну да, это средство слежения, – захихикал ганьшиец. – Хранителям же нужно знать, как там объект. Даже когда он в ду́ше. Но ты не бойся – эту опцию хозяева отключили, когда забирали вас.

– Когда ты закончишь свой отчет? И как мне узнать, что хозяева его приняли? – На секунду мне показалось, что я увидел знакомое лицо на лестнице, ведущей в холл. Нет, это невозможно.

– Закончу через десять дней, – пробурчал коротышка. – А узнаешь очень просто: если на одиннадцатый проснешься, а за окном по-прежнему города и живые люди – значит, я гений мистификации.

– Еще десерт? – участливо предложил я. – Вроде сладкое способствует работе мозга. Или у вас не так?

– У нас у всех все по большей части одинаково, – обиделся пришелец. – Вот глаза нам и Разрушителям хозяева сделали приметными. Еще когда думали, что вернуть колонии будет просто. До этого только Настройщицы так выделялись. Зря они это, конечно. Местные за своих не очень-то принимают. А сами заниматься мелочами элты брезгуют.

– Рад слышать. – Лицо мелькнуло снова. Нет, никакой ошибки. И галлюцинаций у меня быть не должно. Пора расходиться. Незачем расстраивать ганьшийца.

– Ну раз ты есть не хочешь, схожу один поужинаю, пожалуй. – Лучезарно улыбнувшись, я встал со стула. – А ты не забудь выйти черным ходом, или как там сюда проник.

Вырядилась она на славу. Короткое коктейльное платье, высокие каблуки. И штукатурки на лицо не пожалела. И все равно выглядела маленькой девочкой, заблудившейся в мире больших дядек и теток. Как, интересно, ее вообще впустили в ресторан и позволили сидеть у бара?

– Что ж у нас за род-то такой? – пожаловался я, взбираясь на соседний высокий стул у стойки. – Ну прям как тараканы – никак не избавиться. А мы-то уже вовсю празднуем.

– Рановато. – Хищно улыбнувшись, Ингрид взмахнула волосами, ставшими иссиня-черными. – Но вы нас, конечно, потрепали будь здоров. Свернула бы шею Верховному, да он сгорел в поместье вместе с Меган и сестрами.

– И чего ты хочешь от меня, дитя? – полюбопытствовал я. – Вряд ли мести, иначе вроде как глупо являться в мой отель. Хотя кто вас, тинейджеров, разберет.

– Нет, дядя. – Она положила руку на мою. – Мне эта война с самого начала казалась бредом. Жаль, поддалась на хранительские байки. Вы выиграли, мы проиграли. Бегать и скрываться не хочу. Хочу дружить. Мы все хотим.

– Да ты издеваешься!.. – простонал Джим, завидев гостью, удобно устроившуюся на диване в гостиной нашего люкса. – Сколько же их там? А сюда-то зачем притащил? Даже в номере могут быть камеры.

– Здравствуйте, дядя Джим, – радостно объявила шведка. – Нас было одиннадцать. Двух вы не по-родственному сожгли ракетой вместе с одной из старейшин ковена, которая нас тренировала. Хотя это, как я понимаю, хорошо – теперь элты успокоятся. И новость еще лучше – у вас осталось девять очаровательных племяшек. Из них я одна умею делать всякие штуки – остальные слишком малы. Еще у меня есть пара десятков хранителей в прямом подчинении, коль их боссы разом преставились. И еще в бегах столько же тех, кого ваши еще не отловили. Кстати, вы не могли бы прекратить охоту? Там толковые ребята, нам пригодятся.

– Есть какие-то особые причины, по которым она еще жива? – мрачно поинтересовался двойник. – Знаю, ты на брюнеток западаешь. Но думал – на тех, что постарше.

– Ты ее слышал, – обиженно отозвался я. – Кроме нее есть еще восемь прелестных малюток. От трех до двенадцати лет. Она одна знает, где их прячут. Убьем ее – вся шайка исчезнет. Ты лучше послушай внимательно. Девочка дело говорит.

– А еще я знаю, где скрываются остальные Настройщицы, – весело сообщила Ингрид. – Знаю многое об их организации. Знаю, что они могут, а что – нет. Что планируют и когда. Вместе мы сможем захватить эту чертову планету. В одном мои люди были правы – это и есть наше предназначение. Я не жадная, и двое взрослых дядей мне очень пригодятся. И их хранители тоже. На мосту и на севере ведь не всех ваших взорвали, правда? Я – королева без свиты. Вы – два герцога с армиями. Когда элты улетят, поделим все. Чур, Европа моя. Дядя Алекс может забирать себе Россию, дядя Джим – все, что ниже его штатов.

– Чего это мне «ниже штатов»? – ошарашенно спросил Джим. – Я родился в Калифорнии. Ну у тебя, деточка, и аппетиты…

– Ладно, забирай Калифорнию, – беззаботно откликнулась «племяшка». – Я же понимаю: родина – это важно.