Это только на первый взгляд кажется, что белое оно все белое. А по факту может быть с серым или желтым оттенком, отливать голубизной или даже зеленью. Петр ворчал:

— Золото ко всему подошло бы. Почему ваши портные такие недальновидные? — но в итоге выбрал костюм молочного цвета, который идеально гармонировал с моим платьем.

Наташка по-тихому завидовала:

— Эх, Шурка, повезло же тебе! Я, конечно, своего Гришу люблю, но твой мужик вообще подарок судьбы.

А я лишь отмахивалась:

— Счастье — индивидуально. И недостатки у каждого свои!

За костюмом на свадьбу Сбруев идти категорически отказался, сказав Наталье, что размер она знает, вкусу он ее доверяет, поэтому пусть и покупает все сама.

И вот что здесь лучше: золото или полная самостоятельность?

И еще я поняла, что когда любишь человека или дракона, без разницы, любишь вместе со всеми его недостатками. Петя еще, будучи в теле попугая, любил поворчать. Ворчание в теле порося усилилось, а сейчас достигло своего апогея. Но я эту бухтение по утрам воспринимала как часть своей новой, уютной жизни. В конце концов, этому мега уму было больше 7000 лет, а старшее поколение без ворчания на молодежь обойтись не может.

Сегодня я обзванивала приглашенных на наше торжество, чтобы уточнить, все ли смогут прийти. Делала это в обед, стоя у вольера со страусами. Петр уехал куда-то по делам, поэтому обедали мы не вместе. И тут заметила крупную фигуру Матвеева, которая приплясывая на ходу, приближалась ко мне. Понятно, что неприязни или страха новый мужчина у меня не вызывал. А отозвался лишь резким криком отчаянья, который издала страусиха в загоне.

— Жалко его! — вздохнула Амельда. — Я в этой шкуре побыла, никому больше не пожелаю. А этот недоносок ни грамма по-русски не понимает. Как хочешь, так и общайся, и рассказывай, что у тебя голова болит. Хотя, болеть там явно не чему.

Первое относилось к страусихе, а второе к страусу-мужу, от которого драконица несла яйца. Матвеев же продолжил:

— Может, поговоришь с Петрой Дефендером, чтобы он тому мужику человечье обличье вернул? Только я это тело не отдам, и работу тоже. Мне здесь очень нравится!

Надо сказать, что нравилось не только Амельде. Сбруев не мог нарадоваться на нового помощника. Как орнитолог она была ноль без палочки. Но и Олег Анатольевич в этой области не особо преуспел. А вот по хозяйственной части в нашем зоопарке произошли разительные перемены. Ушлая драконица умудрялась закупать первосортный товар по бросовым ценам, договариваться с мастерами, скинуть стоимость работ и держала в ежовых рукавицах всех наших технических работников. Расстроился лишь владелец бара неподалеку от зоопарка, так как сильно упала его прибыль.

Поэтому я с ней согласилась и пообещала поговорить с моим будущим мужем.

— Да, драконовские меры у Ами, совсем драконовские! — рассмеялся Петр, когда я передала ему наш разговор с новым Матвеевым. — Я слышал рассказ о том, что она круто расправлялась с мужиками в своем поместье. Теперь же убедился воочию.

— Но она не перегибает палку, в отличие от некоторых. Делает все по уму и по справедливости! — то ли возразила, то ли согласилась с мужчиной я, поддержав его смешливое настроение. Только мы с ним в полном смысле понимали фразу «драконовские меры».

— Хочешь сказать, что я палку перегибаю? — неожиданно помрачнел мой дракон. — И в чем?

— Да я не про тебя! — возмутилась в ответ. — Так, в общем, выразилась. Хотя…

Мой взгляд лукаво пробежался по обнаженной груди и кубикам пресса мужчины, который стоял в одних спортивных штанах и вытирал голову после душа.

— Я бы не возражала против некоторых перегибов!

Петра сначала многозначительно хмыкнул, затем по-настоящему рыкнул. К вопросу обсуждения дальнейшей судьбы Матвеева мы вернулись час спустя.

— С тобой на гелях для душа разоришься! — проворчал мужчина, когда я устраивалась у него на груди, уже лежа в кровати. — Я только недавно мылся, и снова в душ идти!

Куда деваться, поворчать он любил, хлебом не корми. Хотя я в этом видела и свои плюсы. С совсем идеальным мужиком было бы, наверное, скучно.

— А ты без геля мойся, — пожала я плечами. — Врачи вообще рекомендуют гелем мыться не чаще двух раз в неделю!

— Тогда я сколько воды изведу? За нее же платить надо.

Вы не подумайте, денег он никогда не жалел, исполняя мою любую прихоть. Но поворчать перед этим… Хорошо, что мне давно перевалило и за 15, и за 25. Иначе мы бы разругались в первую же неделю, И я бы точно потеряла свое счастье. А так, немного юмора, немного терпения, и все у нас замечательно.

— Петра, все-таки, что с настоящим Матвеевым делать будем? Поросенка для него растить?

— Много чести, — поморщился мужчина, садясь в кровати. Мы с ним так-то в ЗАГС собирались, нужно было заранее принести паспорта перед регистрацией. — Я попробую его из страуса сразу превратить. Только ты со Сбруевым переговори. Как он посмотрит на то, что у него страусиха исчезнет?

— Тут скорее не со Сбруевым проблемы возникнут, а с Амельдой, — рассмеялась в ответ я. — В ее хозяйстве убыток обнаружиться.

— Ну, это с тебя! — поморщился мужчина. — Я бы его так и оставил яйца насиживать. И делаю это исключительно ради милых дам.

— А что получится из страуса? И куда мы двух Матвеевых девать будем?

— Об этом нужно было сначала думать, — фыркнул он. — А то вы сначала решили, а потом не знаете, что будете делать.

Я даже решила надуться. С некоторых пор стала позволять себе такую форму женских капризов. Оказывается, как это здорово покапризничать. Никогда бы не подумала! Петр же объяснил, что в итоге произойдет:

— Бывший Матвеев не дракон, поэтому ему нужна меньшая масса. Но 100 килограмм страусиной массы все равно не хватит, поэтому он превратиться в ребенка. Какого возраста предсказать не смогу. Куда в вашем мире беспризорных детей девают? В детские дома? Будет у него повод вырасти в достойного члена общества, исправив все свои ошибки.

В ЗАГСе я обратила внимание, каким взглядом оценила моего мужчину работница. И поняла, впервые в жизни, что не испытываю страха, а лишь гордость от того, что этот мужчина только мой. Петра, похоже, начал изживать некоторые мои комплексы.

Если еще полмесяца назад я бы стала загоняться по поводу, что он такой красавчик, а я простая серая мышка, то сегодня такого не случилось. Как говорит дракон:

— Мы оцениваем человека по ауре, и любим за душу, а не за внешность.

В то, что моя душа хорошая, верю даже я.

У нас еще раз уточнили, какую фамилию будем брать. Мне моя Раскольникова очень даже нравиться. И Петя в начале говорил, что хочешь ее оставить, ради бога. Даже в какой-то момент был согласен тоже стать Раскольниковым. Но интернет не только друг, но и враг наш. Он два дня изучал свадебные обычаи. Первопричиной стал конфуз с Наташкиным платьем. И сейчас Петр Алексеевич мог дать фору любому организатору свадеб. Только это чтение привело к тому, что в нем проснулся дух патриархата, и он категорично настаивал на том, что фамилия должна быть общей и желательно его.