— Хмм, возможно, — Глав Рыбс задумчиво поскреб подбородок. Звук получился такой, словно кто-то возил металлической щеткой по стеклу. — Идем!

«Ароматное» место трудно было пропустить. Некоторое время пришлось стоять в самой середке вонючего облака, прежде чем Арсу удалось определить, откуда именно идет вонь. Все это время Толст Пупс поочередно синел, зеленел, белел и краснел. Кожа его принимала такие цвета, каких она по определению принимать не могла, и праздничный фейерверк показался бы рядом с Пупсом скучным и унылым зрелищем.

Но судя по закрытым глазам и сдавленным хрипам, доносящимся из нутра ассистента, роль биологического феномена ему не очень-то нравилась.

— Нам туда, — проговорил Арс, указывая за груду металлических загогулин.

Нос будущего демоноборца не подвел. Пройдя с десяток метров, они наткнулись на настоящую баррикаду из обломков старой мебели. Из-за нее поднималось слабое, едва заметное свечение, а слуха достигало тихое, но очень зловещее шипение.

— Похоже, что мы нашли его, — проговорил ректор. — Осталось только выключить…

— Но как он сюда попал? — удивился Арс. — Ведь стоял же в хранилище!

— Спонтанная телепортация, — вздохнул ректор, — под университетом все настолько насыщено магией, что такое становится возможным. Хранилище, конечно, было снабжено антимагической защитой, но за тысячи лет она ослабела.

— Понятно, — протянул Арс, судорожно выискивая новую тему для разговора. Беседа позволяла оттянуть время до того момента, когда придется лезть к реализатору непосредственно. — А как он выбирал своих жертв?

— Думаю, что наугад, — предположил Глав Рыбс. — Ясно, что вся регулировка сбилась, и реализатор вслепую определял того, кому настало время столкнуться с результатом собственных поступков. На счастье, дальность его действия не сильно велика, и страдали в основном преподаватели и студенты! Ладно, хватит болтать, — судя по всему, глава университета набрался храбрости для последней и решительной атаки. — Лезем! А ты, — это уже относилось к Толсту Пупсу, — прикрывай нам тыл!

Ассистент истово закивал, обрадованный тем, что его не ставят в первые ряды.

Почти ползком поднялись до вершины баррикады. Под ногами все хрустело, трещало и шаталось, но к счастью, реализатор не являлся живым существом и органов слуха не имел.

По ту сторону свалки из мебели, уютно пристроившись у самой стены, стояло нечто вроде ночного горшка, по размеру подходящего бегемоту. Горлышко его украшали крупные куски горного хрусталя, выточенные в виде капель, а бока покрывала вязь магических символов. Именно из недр сосуда шло шипение, а воздух над ним слабо светился.

— Вот он, реализатор, — почти благоговейно прошептал Арс.

К его большому разочарованию ничего похожего на кнопку, рядом с которой написано: «Выключать здеся» не было. Ригард Кипящая Голова мог в свойственной великим умам рассеянности вообще забыть про такую вещь, как отключение.

— Гмм… — в голосе ректора слышалось сомнение. — И что нам с ним делать?

И вновь мысли Арса обратились к пророчеству. Память услужливо подсунула подходящую строчку: «Разбей твари плоть, собери ее слезы».

Слезы! Каплевидные куски хрусталя. Если извлечь их, то реализатор перестанет действовать!

Топыряк поделился мыслью с ректором.

— Попробуй, — сказал тот после паузы. — Все одно других идей нет!

В этот самый момент злокозненное устройство зашипело сильнее, исходящий от него свет стал ярче, в нем появились стремительные темно-синие искры. Волна вони, прянувшая в стороны от реализатора, заставила магов вздрогнуть.

— Он загаботал! — от зажатого носа речь Глав Рыбса стала гнусавой. — Давай быстгее! Впегед! Впегед!

От мощного хлопка по плечу Арс перелетел через груду мебели и оказался прямо перед реализатором. Тот ответил на его появление недовольным гулом. В воздухе стали проявляться очертания чего-то гибкого и длинного, похожего на червяка…

Арс вздрогнул. Не дожидаясь, пока обретет плоть отцовский ремень — истинный кошмар детства, он бросился вперед и вцепился в один из прозрачных камней, украшающих реализатор.

Тот со скрипом зашатался в гнезде.

От вони кружилась голова, но Арс тянул и тянул. Ремень успел всего один раз с глухим шлепком приложиться к его филейной части, когда разрушающий маневр увенчался успехом.

Арс обнаружил себя сидящим на полу с куском холодного камня в руке. Шипение и свет исчезли, лишь в недрах покалеченного реализатора что-то раздраженно клокотало.

На всякий случай Арс отколупал остальные камни, и только после этого позволил себе потерять сознание…

Поцент Злост Простудилис, ведущий на третьем курсе предмет «Основы классификации демонических существ», давно не чувствовал себя настолько плохо. Он много лет назад научился получать от экзаменов удовольствие, проистекающее от наблюдения за чужими муками, но сегодня вся услада оказалась безнадежно испорчена.

Поцент слушал так называемый «ответ» студента Арса Топыряка, и у него свирепо чесались ладони.

Хотелось отправить балбеса восвояси безо всякой оценки и понаблюдать за его вытянувшимся лицом. Увы, прямой приказ ректора лишал Злоста Простудилиса такой возможности.

Приказ звучал просто и однозначно: «Арс Топыряк должен сдать предмет на „отлично“.

Причины неожиданной любви к обычному третьекурснику, каких в университете не один десяток, Глав Рыбс объяснить не потрудился. «Взятку дали, — сердито думал поцент. — Хотя откуда у этого деньги? Да и ректор никогда не отличался сребролюбием…».

От алогичности происходящего становилось еще хуже.

А Арс откровенно развлекался, рассказывая полнейшую ахинею, и наблюдая за муками преподавателя, которые отражались на лице поцента с такой же явственностью — как любовь к еде на объеме талии.

Прочие студенты смотрели на происходящее с завистью и изумлением. С задних парт, где ретиво списывали, доносились злые шепотки, кто-то подслушивающий под дверью громко скрипел зубами.

Но Арсу на все это было наплевать. Он знал, что эту сессию сдаст. Единственно возможным — наилучшим образом.

— Господа студиозусы, — на суровом лице заведующего кафедрой демонологии появилась слащавая улыбка. На столь угловатой и колючей подкладке она чувствовала себя неудобно, и поэтому выходила фальшивой, точно выросший среди болота дуб, — позвольте поздравить вас с окончанием очередного, третьего курса!

Стоящие за спиной прохфессора преподаватели дружно зааплодировали. Они улыбались вполне искренне — кончен год тяжких трудов, можно будет немного отдохнуть от несносной молодежи.