хоть деньги и забирала. Но постепенно стала понимать, что мама никогда не оценит её, стань она хоть трижды лауретам Нобелевской или человеком, спасшим мир от катастрофы. Нет. Мать до сих пор видела в ней лишь черты отца- ум, яркость внешности, сильный и порывистый характер. И не могла принять ни их, ни ребенка, так похожего на человека, когда-то причинившего боль.

Кое-как успокоив Арину, бросилась звонить на работу- сегодня у меня был выходной, в благодарность за спасение заказа. Вещи и реквизит отвезли без меня. Но все же сообщить, что не выйду завтра как планировала, стоило. В университете Арина отметит меня, а вот с работой такой номер не пройдет.

Едва ли не сразу после звонка в отдел мне набрал сам Эмиль. Голос у него был встревоженный, так как я никогда не звонила Эмилю сама, хоть номер и был в телефоне:

— Здравствуй, что-то случилось?

— Здравствуйте, нет. Я просто не очень хорошо себя чувствую, поэтому хотела попросить выходной (в самом начале Эмиль объяснил, что в фирме все на прогрессивный западный лад в этом плане- заболел? Никаких больничных, отлежись, сколько нужно. Все оплатят. Работа на доверии. И, как ни странно, не было ещё случаев, когда сотрудники обманывали или подводили).

— Давай я сейчас пришлю водителя, он привезёт все необходимое и лекарства- я едва не заплакала от такого проявления заботы.

— Кто это? — раздался рык позади. Не успела я понять, что произошло, как трубка буквально выскользнула из моих рук. Дмитрий, прижав телефон к уху, рявкнул:

— О ней есть кому позаботиться, ясно? Советую забыть этот номер.

И сбросил, разъяренно нависая надо мной. Честно, я пыталась успокоиться. Пыталась считать до десяти, да что там, едва ли не до ста! Но осознание того, что он вновь ломает мою жизнь — сейчас вот, возможно, лишил работы подействовало как красная тряпка на быка:

— Отдай телефон! И не смей больше никогда так делать!

— Так ты всё же остаешься? Или думаешь, я смогу так делать дистанционно? — ухмылялся он, поднимая руку с телефоном вверх- Кто это был?

— Никто! — какая ему разница?!

— Я еще раз спрашиваю. Заметь, пока по-хорошему- процедил он- Кто. Это. Был.

— Начальник! С моей работы! Доволен?

— И как часто этот начальник предлагает тебе помощь?

— Да почему я должна отвечать?! Ты мне кто? Все, я еду домой! — психанула я.

— Куда? На руины или в ту квартирку, что сняла на его деньги? — оказывается, он и об этом уже был осведомлен?! Зачем тогда издевается, расспрашивает!?

— Я сняла ее на свои! Ясно! На свои! Это моя зарплата! Мне просто выдали ее авансом! — слезы защипали глаза от незаслуженных обвинений.

— Серьезно? И с каких это пор ты стала таким ценным специалистом? Сказать тебе уровень доходов остальных сотрудников в его фирме? — Дмитрий испытующе глядел, словно ожидал признания. Вот только в чём?!

— Не нужно. Ты уже себе все сам надумал, в своей больной голове. Этот человек — не сдержавшись, я заплакала- единственный, кто помог мне. Единственный! Я тогда была почти на улице! А отец… Все продал…Я в окно по ночам забиралась. Ни еды…Ни вещей — уже не владея собой, выдавала на автомате всё, что произошло со мной за это время.

— Ну, ну, маленькая- обнял меня словно ребенка — прости, прости меня. Я не имел в виду, что ты плохая. Просто мужчина никогда не будет делать ничего просто так.

— Не равняй всех по себе! — всхлипнула я, уткнувшись носом в его грудь.

— И то верно- в его голосе слышалась усмешка. Слегка отстранив меня, он пару мгновений всматривался в меня, а затем безапелляционно заявил то, чего я не ожидала- мы должны пожениться и как можно быстрее- и, не успела я и рта открыть, чтобы возразить, добавил — я предлагаю тебе брак для вида. ради детей. Они станут моими наследниками плюс ты получишь все, что тебе причитается. Даже не спорь- в этой ситуации лучший выход для нас обоих. Дай мне, пожалуйста, пару минут- я всё объясню — даже по его напряженному лицу и желвакам, что так и ходили, было видно, как непривычно для него не приказывать- просить.

Я лишь кивнула в ответ, вытирая слезы.

— Хорошо. Садись- кивнул он на кресло- Я знаю, что ни при каком раскладе ты не сделаешь аборт, ведь так?

Сгорая под его пристальным взглядом, смогла лишь кивнуть в ответ- неужели он так хорошо меня знает? Хотя, каких-то несколько минут назад едва не обвинил в продажности.

— Я хочу этих детей не меньше тебя. Семья, дети… Впрочем, не об этом. Я никогда не заберу у тебя детей, поверь. Мы наговорили друг другу многое просто от злости. Но опускаться до подобного я не бы не стал никогда.

Я вновь кивнула, подтверждая правильность его размышлений и обо мне, и о ситуации в-целом.

— Теперь мы с тобой обязаны думать не только о себе. Вернее, о себе и о них- кивнул он на мой пока еще плоский живот- я сам вырос… — его голос стал тише, он сглотнул- в детском доме. Поверь, моей мечтой всегда была семья. И наплевать мне было на то, любит ли мать отца, изменяют ли они друг другу. Главное, жить не в казённых стенах, а в семье. Я не стану тебе плакаться о тяжелой жизни там- скажу лишь, что никому не пожелаю там очутиться. Но я уверен- любая семья, где два родителя адекватны, не бухают и подобное, — во много раз лучше детского дома. А семья, где двое родителей — это как джекпот- его глаза блеснули странным огнём, но тут же, обретя спокойствие, взгляд вновь стал непроницаемым.

На мгновение я увидела в нём маленького мальчика, отчаянно завидующего полным семьям. Слезы вновь полились сами собой, я украдкой вытирала их ладонью.

— Я не хочу пропускать самое важное в жизни детей- первый зуб, когда они начнут ползать, ходить….с Варей….Я был плохим отцом. Юля (ого, он впервые заговорил о жене) тоже старалась по максимуму освободить себя, сбросив Варю на нянь. Я не хочу так больше. Да и дети будут расти как