повреждений на теле жертвы. Это уже трудно было назвать халатностью. Сама собой напрашивалась мысль о направленной диверсии в отношении важного расследования.

Шариков взял другую папку.

Жертва — молодая олениха. Рост — 1,5 м, вес — 70 кг (при жизни).

Тело найдено проезжающим водителем на обочине трассы № 49 в промежутке, подпадающим под юрисдикцию администрации города Зверск, 20–25 км)

Ох, а вот на дальнобоя, обнаружившего второй труп, майор Когтин клыки точил очень даже основательно. Шариков помнил, как уже тогда ужаснулся — вот так, нашёл тело, а его на тебя и повесят. И что у нас за общество такое будет? Где трупы вокруг валяются только потому, что звери боятся сообщить о них куда надо.

Нижние клыки выбиты тяжёлым неорганическим предметом (предположительно — металл).

Причина смерти: удушение.

Особые отметки: изнасилована биологически с применением контрацепции, вследствие этого отсутствуют биологический образцы для исследования. Предположительно — помимо биологического (или вместо) применялся сторонний неорганический предмет.

Природа клыков на теле — волчьи. Тело изъедено в нескольких местах, а именно: левая голень (до кости), бедро (до кости), спина (2 см до кости), шея (изъедена до 2 см в диаметре)

Шариков тряхнул головой. Как такое могло быть? Он отчётливо помнил, что они нашли труп со следами порезов. Но клыков на теле не нашли.

Три предыдущих убийства объединяли лишь надрезы, которые исполнитель совершал для отделения кусков мяса от тел. Но комиссариат к тому моменту по-прежнему неровно смотрел на волчий квартал, хотя вторую и третью смерть мог принести в этот мир любой, кто в состоянии держать нож.

Матиас составил отчёт, который противоречил воспоминаниям молодого лейтенанта. Клыков они на третьем теле не видели, как не видели их и на втором.

На этот раз лишь одна мыльная фотография показывала изрезанное тело девочки. Это совсем никуда не годилось. Но самое интересное ждало лейтенанта впереди.

Третья барышня.

Молодая лошадь. Рост — 2,2 м, вес — 130 кг (при жизни).

Природа клыков на теле — волчьи.

Собственной лапой бесследно исчезнувший Матиас заполнял эти отчёты. И писал откровенную ложь. Возможно, Когтин запугал его? Возможно, майор и убил его друга-барсука!

Знал бы молодой лейтенант в тот момент, как бессмысленны теперь его рассуждения.

Голова разбита тупым предметом или камнем, что впоследствии привело к нарушению мозговых процессов, повлекших за собой смерть.

Тело изъедено в нескольких частях, а именно: оба бедра (до кости), спина (со стороны рёбер), шея (голова почти отделена от тела — 4–5 см).

Особые отметки: неудачная попытка дефлорации (девственная плева нарушена, проникновение не осуществлялось).

Закопанное в землю тело обнаружили местные жители в лесистой местности, прилегающей к городу.

Наконец, она.

Малышка Зи.

Выписка из протокола судебно-медицинского эксперта Барсука Матиаса от 7 июня.

Жертва — молодая лисица. Рост — 65 см, вес — 15 кг.

Тело найдено на обочине пригодной трассы Зверска. Частично изъедено. Следы волчьих клыков, отпечатки в базе результатов не дали.

Как же не дали? Шариков помнил про Ногтина.

Тебя мёртвая девка так рассмешила? — спросил его тогда Когтин.

Но Шарикова насмешила схожесть фамилии майора и того волчары, клыком которого убили Малышку Зи. Ногтин. Когтин-Ногтин. И где это?

Ссадины и синяки; стёрта шерсть и кожа в области головы и шеи справа (предположительно от скольжения по дорожному покрову или прилегающему грунту — предположительно выброшена из машины во время езды).

Изнасилована несколько раз. Имеются внутренние повреждения из-за несопоставимых размеров половых органов между насильником и жертвой. На клиторе и половых губах имеются ожоги.

Фотографии тела, которые производил Матиас, должны были доказать ложь в его отчёте. Но в этот раз они и вовсе отсутствовали в материалах дела.

Шариков вернулся к Когтину: Босс, мне не даёт покоя одна вещь, которую вы, похоже, упустили.

Последние несколько дней майор бездельничал; уезжал куда-то надолго и не всегда возвращался в тот же день. Шариков понимал, что Когтин может просто уйти сейчас, не ответив на его вопрос.

Но молодому лейтенанту уже порядком осточертело подобное к себе отношение. В этот раз он хотел получить хоть сколько-нибудь разумный ответ на свои достаточно разумные вопросы.

Когтин курил сигару и пил кофе с виски (это была n-ная чашка): Придумал что-то интереснее своих прежних теорий заговора?

Шариков хотел ударить майора: Клыки на теле малышки Зи. Последняя жертва.

Когтин: И что с ними не так, гений?

Шариков сделал глубокий вдох, собрался с мыслями (предательски задрожали колени): Те отчёты, которые ты сдавал в архив — там одна неправда. Я осматривал все четыре тела вместе с тобой и знаю, что говорю.

Когтин переменился в лице: Ты смотрел дело?

Шариков: Это сложно назвать делами. Там даже фото нет. (он сощурился и ткнул указательным когтем на майора) Вот, что я скажу, босс. Ты пытаешься меня на*бать.

Когтин окончательно потерял самообладание: Твою мать, есть отчёт, дурачок ты! И там есть все нужные фото. Глянь и не суетись.

Когтин подался к нижней полке своего рабочего стола и спустя мгновение бросил перед Шариковым перевязанную белой нитью картонную папку.

Итак, что они имели.

У них был отчёт майора Когтина, который будет зачитан прокурором в качестве обвинительной речи. С ещё более дерьмовыми изображениями тел.

Также у них был подозреваемый (обвиняемый), с которым Шариков вряд ли сможет поговорить до суда — и это явно было не простым стечением обстоятельств.

Исчезновение Матиаса — самый странный аспект этой истории. И он больше всего мучил молодого лейтенанта. Теперь, глядя в узкие хищные зрачки своего босса, Шариков был почти уверен, что это он убил их судмедэксперта.

Шариков: Что с Матиасом?

Волоски в ушах Когтина тревожно дёрнулись от услышанного: По-твоему я должен это знать?

Шариков пожал плечами: Может, и не должен. Но неужели у самого опытного мента Зверска нет никаких предположений насчёт исчезновения своего коллеги?

Когтин: У засранца было много проблем, все это знали.

Шариков: Кто это ВСЕ?

Когтин: Малой, ты тут меньше года. И считал этого барсука своим единственным дружком, хотя знал о нём меньше, чем о той белой шалаве, к которой ходишь в Бордель. (Шариков зарычал, но майор лишь презрительно фыркнул) Да брось ты это, дурачок. Не того пугаешь. А про Матиаса я вот, что скажу: мы с этим мудаком работали бок о бок пятнадцать лет. Он был по уши в долгах, плотно сидел на наркоте и ещё хер знает какие секреты хранил при себе. А ты, тупая шавка, клеился к нему в друзья. Да на тебя смотреть смешно было.

Майор мог сказать ещё очень много чего про