— За паттисонами.

— Не понял, — нахмурился босс.

— Мне захотелось перекусить маринованными паттисонами, — буркнула я и тут же добавила. — Прихоти беременных — это не миф, а реальность. Мне страсть как хочется паттисонов, я даже уснуть не могу!

— И всё? — рассмеялся босс.

Алмазов отложил биту в сторону и направился на кухню.

— За мной, голодная, беременная и капризная Ева.

Я мгновенно оценила босса сзади — он выглядел великолепно. Надеюсь, у босса не было глаз на спине, и он никогда не узнает, каким восхищённым взглядом я обвела его широкие плечи, скрытые под белой футболкой, узкую талию и крепкую задницу, обтянутую чёрными боксерами.

Босс шёл впереди с таким уверенным видом, что я поверила в чудо. Я искренне поверила в то, что у босса совершенно случайно припрятана баночка паттисонов. Причём, спрятана так хорошо, что о её расположении знает только мой начальник.

Босс сначала достал вилку, потом открыл холодильник и повернулся ко мне.

— Вот, пожалуйста! Приятного аппетита!

Я взглянула на вилку и горестно вздохнула. Босс протягивал мне вилку с нанизанным на зубья корнишоном.

— Рус, это корнишон.

— Ты же именно это хотела? — нахмурился босс.

— Нет. Корнишон — это карликовый огурчик, а я хотела паттисон. Это небольшая тыковка.

— То есть ты хочешь тыковку?

— Не совсем. Паттисон относится к тыквенным культурам, но я хочу не тыковку, — я с отчаянием посмотрела на босса.

— Хм… — Алмазов схрумкал корнишон. — Это точно не сгодится? Вроде вкусно!

— Нет! Я уже пробовала. Он мне не помог! — неожиданно для себя я всхлипнула.

— Перестань, — босс тотчас же обнял меня и привлёк к себе на грудь. — Так сильно хочется?

— Угу! Ты даже себе не представляешь, как сильно!

Я прижалась щекой к груди Руслана, вдохнула мужской, терпкий аромат его кожи и немного успокоилась.

— Значит, будем искать твои тыковки.

— Паттисоны, — поправила я Алмазова.

— Хорошо, паттисоны. Дай только одеться. И для начала покажи мне в интернете, как они выглядят!

***

(Руслан)

Сказал бы мне кто-нибудь месяц назад, что я кинусь поздней ночью исполнять прихоти беременной девушки, я бы посмеялся.

Однако, факт остаётся фактом. Три часа ночи. Все нормальные люди спят, все активные и безбашенные — тусят, а я отправился на поиски паттисонов, попутно слушая болтовню Евы.

«Прихоти беременных — это не миф!» — заявила Ева. И почему-то я ей поверил. Стоило только взглянуть на её расстроенное лицо и глаза, полные слёз, как сразу же захотелось сделать всё, чтобы она не смела пустить слезу!

Возможно, Ева беременна от меня. Ева отнекивается, заявляя, что ребёнок может быть и от другого мужчины.

Но и меня со счетов не стоит сбрасывать, дорогуша! Хотелось бы быть уверенным на сто процентов, что ребёнок от меня… Не знаю, зачем мне это надо, но думать, что Ева беременна от меня приятней, что ли?

Осталось только установить отцовство. Ева наотрез отказалась говорить имя мужчины, с которым встречалась до меня. Она заявила, что переспала с бывшим за три дня до встречи со мной в клубе. Если это правда, то она не акулёнок, а самая настоящая акула!

Но это никак не вяжется с образом гордячки, расставшейся с женатым мужчиной месяцем ранее. Не верю, хоть убей!

Так что нужно проверить. Возможно, стоит нанять частного детектива, выяснить имя и подноготную бывшего, устроить ему допрос с пристрастием. Уверен, что Ева врёт, заявляя, что она переспала с бывшим.

Но чуть позднее, глядя, как Ева со счастливым видом схватила с полки супермаркета банку с маринованными паттисонами, я понял одну вещь.

Мне просто не хочется верить, что Ева беременна от другого. Поэтому я просто обязан выяснить правду! Понятия не имею, что я потом буду делать с этой правдой.

Отношения? Спасибо, наелся. Больше меня этой лажой не накормить до отвала. Но для чего-то же мне нужно быть уверенным, что отец — именно я, а не бывший ноунейм.

— Спасибо! Это они! — Ева со скоростью света нагружала тележку баночками с паттисонами.

У меня чуть глаза на лоб не вылезли!

— Ева, ты уверена, что съешь семь банок?

— Это недельный запас! — заявила Ева.

Мда-а-а… Аппетиты у Евы самые, что ни на есть, акульи, но лучше мне сейчас придержать язык за зубами, а то обидится и швырнёт в меня этой стеклянной банкой. Чревато последствиями!

Я взял одну банку, повертел и решительно поставил обратно. Потом посмотрел ещё одну и… начал выгружать тележку.

— Рус, это работает в другую сторону! — возмутилась Ева.

— На срок годности посмотри. Он истекает уже послезавтра. Старая партия!

Ева послушалась, с усердием бухгалтера проверила все банки, что выбрала, и полезла на полку.

— Чёрт побери!

— Ага, они все с одной партии…

Ева озадаченно осмотрела полки, но других паттисонов мы не нашли.

— Знаешь, они ещё годные к употреблению. И если я съем совсем немножко…

— Исключено! — возразил я. — Не хватало, чтобы ты отравилась!

— Боишься, что испорчу твою легенду? — надула губы Ева.

— Пищевое отравление — это не шутки. Поехали дальше.

— А может быть…

— Нет!

Чтобы Ева не возражала, я схватил её за руку и повёл за собой. Следующий супермаркет ничем нас не порадовал. И третий тоже…Нам повезло лишь на четвёртый раз.

— Боже, это самый поздний шоппинг в моей жизни! — призналась Ева.

— Или самый ранний? — поправил я её, посмотрев на часы.

— Ох, прости… — Ева потянулась и прикрыла ладошкой рот, зевая.

— Будешь есть их?

— Разумеется! — фыркнула моя фиктивная невеста, трепетно прижимая к груди баночку с маринованными овощами.

Вот только угроза не была приведена в исполнение. Когда автомобиль подъехал к дому, Ева уже спала. Опять пришлось нести её на руках.

Кажется, почти с самого начала нашего знакомства я только и делаю, что ношу Еву на руках, удваиваю гонорары и исполняю прихоти этой чертовки. А она в ответ обзывает меня чёрствым сухарём и отстраняет от своего тела, которое, как назло, оказывается чересчур желанным для меня!

Где справедливость, спрашивается?

Раннее утро. Мягкая кровать. Огромная, тёплая, как море в жаркий сезон… И это не моя кровать!