работы против народного фронта и Советского Союза по всей Европе, среди мелкобуржуазных и буржуазных элементов, особенно внутри социал-демократии. Для этого ПЯТНИЦКИЙ высказывается за необходимость послать за границу одного из членов организации».

(Из показаний ПЛАТТЕН-ЦИММЕРМАНА, 20 июля 1937 года).

Правые придавали большое значение подрывной деятельности среди трудящихся за рубежом. Участник бухаринско-рыковской антисоветской организации ПЕТРОВСКИЙ-ЛИПЕЦ сообщил на следствии о директивах, которые были даны ему БУ-

ХАРИНЫМ.

«Надо помнить, – сказал БУХАРИН, – что идея реставрации капитализма в СССР будет встречена в штыки левыми рабочими в Европе и Америке. Тут нужна будет не столько агитпропработа, сколько активная работа по разложению компартий изнутри. Отсюда вывод: беритесь вовсю за работу среди молодежи и технической интеллигенции, но одновременно держите и крепите свои связи с зарубежными работниками».

(Из показаний ПЕТРОВСКОГО-ЛИПЕЦ, 23 июня 1937 г.)

Эта подрывная деятельность ставила своей задачей в первую очередь разложение Коминтерна, братских компартий и развал народного фронта.

Один из руководителей правотроцкистской организации в Коминтерне КНОРИН на следствии показал:

«…IV Интернационал под руководством германских фашистских лидеров ГИТЛЕРА, ГЕББЕЛЬСА и их прямого агента ТРОЦКОГО вел борьбу за разложение Коминтерна и ослабление международного рабочего движения.

Наша правотроцкистская контрреволюционная организация в ИККИ, уже ранее связанная со всякими антипартийными элементами, в это время связалась с IV троцкистским интернационалом, и в дальнейшем вся наша контрреволюционная работа по развалу компартий за границей и разложение в самом ИККИ направлялась непосредственно IV троцкистским интернационалом.

Борьба против ДИМИТРОВА была одним из важнейших этапов нашей контрреволюционной борьбы в ИККИ, против сталинской линии в Коминтерне. Это была борьба не против ДИМИТРОВА как личности, а против тактики единого и народного фронта, против всего сталинского курса на укрепление Коминтерна. Это была борьба против интересов международного рабочего движения, признававшего ДИМИТРОВА своим знаменосцем. Вместе с тем это было выполнение задания IV троцкистского интернационала – сохранить прежнее положение и возможности вести работу по разваливанию иностранных компартий, с тем чтобы Коминтерн поставить на службу этого IV интернационала.

Мы в этом деле действовали как самые подлые агенты ТРОЦКОГО и его хозяев ГИТЛЕРА и ГЕББЕЛЬСА».

(Из показаний КНОРИНА, 9 июля 1937 года).

Материалы к главе I раздел IV. Троцкисты-зиновьевцы и бухаринцы-рыковцы в 1935–1937 гг. и разгром их антисоветских организаций

п. 10. Вредительская и диверсионная деятельность троцкистов-зиновьевцев и бухаринцев-рыковцев. /двурушничество и провокации бухаринцев-рыковцев/.

Троцкисты-зиновьевцы и бухаринцы-рыковцы довели до невиданной степени тактику изощренного двурушничества и обмана. Для того чтобы скрыть от партии, советской власти и советского народа свои намерения и действия, они шли буквально на все. Самая отвратительная провокация, физическое устранение тех участников организации, которые почему-либо могли угрожать им провалом, – все омерзительные средства входили в арсенал антисоветских правотроцкистских организаций.

Руководители правотроцкистских организаций не только дали линию на двурушничество, но и показывали своим приспешникам образцы его применения на практике. Участник правотроцкистской антисоветской организации ЛУКНИЦКИЙ сообщает:

«Наши вожди БУХАРИН, РЫКОВ и ТОМСКИЙ давали нам пример такого хитрого, тонкого обмана, двурушничества, макиавеллизма. Я припомнил слова РАДЕКА, который в разговоре со мной в начале 1936 года сказал: “Если нельзя ударить врага, то нужно его обнять”. И РАДЕК, и БУХАРИН печатали неоднократно громадные статьи аллилуйского характера, восхваляющие партийное руководство СТАЛИНА, политику партии. И в то же время незаметно, между строк, двусмысленностями велась контрреволюционная пропаганда. Фразы контрреволюционного смысла вкрапливались среди “произведений” совсем невинного характера. Так, Н. БУХАРИН печатает в “Известиях” статью “О школьном товариществе” и там вкрапливает фразу об “…иезуитах, всех подозревающих, всюду вскрывающих заговоры”, направляя эту фразу против НКВД».

(Из показаний ЛУКНИЦКОГО, 25 марта 1937 года).

Бухаринцы-рыковцы и троцкисты-зиновьевцы разрабатывали и проводили целую систему мероприятий для того, чтобы сохранить участников своих организаций от провала. Вот что показывает руководитель правотроцкистской организации на Урале КАБАКОВ:

«Учитывая, что во многих случаях местные парторганизации разоблачали скрытых троцкистов, главным образом тогда, когда они открыто покровительствовали, отстаивали и даже защищали скомпрометированных людей, мы нашим людям не только запрещали такого рода защиту, но наоборот – рекомендовали в случаях таких провалов брать инициативу в свои руки и всюду самим выступать с наиболее резкими и решительными предложениями по отношению к провалившимся и компрометированным участникам нашей организации.

Мы рекомендовали маскировать организационные связи между отдельными участниками организации внешне неприязненными и даже внешне враждебными отношениями…

Наша провокационно-вредительская деятельность в 1933– 34 гг. заключалась также и в наших попытках дискредитировать и ослабить эффективность проводившейся тогда на Урале партийной чистки».

(Из показаний КАБАКОВА, 11 июня 1937 года).

Особенные старания прилагали правотроцкисты к тому, чтобы не допустить никаких попыток широких масс коммунистов и беспартийных трудящихся вскрыть подлинное лицо правотроцкистских предателей. О том, как это делалось, говорят показания ШЕБОЛДАЕВА:

«О том, что мы глушили сигналы с мест об участниках нашей организации и расправлялись с авторами этих сигналов, дает достаточное представление дело КУЧЕВИНА.

В конце лета 1936 года КУЧЕВИН начал засыпать крайком ВКП(б) заявлениями о троцкистской принадлежности АМАТУНИ. Убедившись в том, что КУЧЕВИНА нам не удастся заставить за молчать, мы изобразили его жалобу как происки классового врага, стремящегося опорочить “честного партийца”, и предложили УНКВД заняться этим делом на предмет привлечения КУЧЕВИНА к ответственности».

(Из показаний ШЕБОЛДАЕВА, 21 июня 1937 года).

То же показывает ЛЮБАРСКИЙ:

«Вместе с тем, как я уже показал, мною и САГОЯНОМ проводилась такая линия, чтобы сохранить в партии троцкистские и вообще политически враждебные элементы. Мы исходили из того, что эти элементы, находясь в партии, разжигают внутри нее недовольство партийным руководством и способствуют расширению троцкистской базы и троцкистского влияния.

Вопрос: И вы не встречали в этом вопросе никакого противодействия?

Ответ: Нет, выступления ряда коммунистов на групповых собраниях, которые мне известны были по протоколам, а также отдельные заявления, поступавшие в горком, свидетельствовали о недовольстве линией горкома и снисходительным отношением его к чуждым партии людям. Но я проводил свою линию достаточно осторожно и закреплял ее в нужных случаях соответствующими решениями».

(Из показаний ЛЮБАРСКОГО, 28 января 1937 года).

О методах укрытия участников правотроцкистских организаций сообщает в своих показаниях ГОЛОВИН:

«СТРИГАНОВ и ДЬЯЧКОВ особенное внимание уделяли, как любил говорить СТРОГАНОВ, “подчистке хвостов”, которая заключалась в том, чтобы всячески замаскировать и скрыть от бюро обкома ВКП(б) принадлежность в прошлом того или иного выдвигаемого нами участника нашей организации к какой-нибудь оппозиции, имевшиеся у него партвзыскания и другие порочащие его данные. СТРИГАНОВ, который непосредственно практически проводил выдвижение троцкистов, неоднократно заявлял мне, что им в отделе кадров дело поставлено таким образом, что и комар носа не подточит, т. е., что не остается никаких следов».