— Это невозможно.

— Почему ты так считаешь?

— А Вы считаете иначе? Вы считаете, что Ярослав сможет простить меня и воспитывать чужого ребенка?

— Но это же может быть и его ребенок! А по поводу простить… Если чувства Ярослава к тебе были не просто страстью, то рано или поздно он это сделает. Переступить через свою гордость ему, конечно, будет непросто, но, повторюсь, если это любовь, шансов противостоять этому чувству у него не будет. Остается только прояснить ситуацию с тобой. Ты можешь ускорить этот процесс или…

— Или?.. — Амалия, не моргая, смотрела на женщину. Может быть, когда-нибудь она тоже станет такой мудрой…

— Или обрубить всё на корню… Послушай, что говорит твое сердце… Быть с Ярославом и дальше, не слившись с ним душой, не доверив ему свое сердце, у тебя больше не получится. Он не захочет таких отношений… Готова ли ты? Если да, то всё в твоих руках. Но если есть хоть доля сомнений, то не стоит даже начинать. Сделаешь больнее и себе, и ему…

Девушка молчала. Слова Ангелины Максимовны зажгли в ней очередную крохотную надежду на призрачное счастье. Возможно, всё ещё действительно можно исправить?..

— Спасибо. Всегда говорила Ярославу, что ему повезло с Вами. Иметь такую маму — это счастье, — Мали немного подалась вперед и обняла женщину.

— Милая моя, — растрогалась Ангелина Максимовна, — ещё не всё потеряно… Ты тоже можешь иметь такую маму…

На что намекает женщина, Амалия поняла сразу. На её глаза тут же набежали слезы.

— А ещё… Ты и сама можешь стать такой мамой!

Услышав это, Мали всё-таки расплакалась. Нервное состояние последней недели нашло выход.

— Ну-ну, тише, — Ангелина Максимовна принялась гладить девушку по спине. — Плохие эмоции нам сейчас не нужны. Я не хотела тебя расстраивать, наоборот, хотела, чтобы ты знала, что всё при желании образуется. Нужно только приложить для этого усилия, а не покорно склонять голову и идти туда, куда подует ветер.

* * *

Ярослав приехал ближе к двенадцати. Сразу зашел к матери.

— Неужели? — увидев его, иронично воскликнула Ангелина Максимовна. — А я уже практически и забыла, как выглядит мой сын.

— Не преувеличивай, мама. Мы не виделись всего неделю, — Яр поцеловал мать.

— Как ты? — женщина внимательно его рассматривала. — Не исхудал, перегара нет, тщательно выбрит… Судя по всему, уже справился со своими переживаниями?

— То есть, ты думаешь, что я всю неделю безбожно пил? А теперь наконец пришел в себя?

— Ох, а вот шутки перестал понимать… — Ангелина Максимовна добродушно усмехнулась. — Значит, не всё так красиво, как кажется.

— Мам, давай начистоту. Хочешь что-то спросить, спрашивай. Не надо ходить вокруг да около.

— Хорошо. Что ты намерен делать дальше? Я имею в виду Амалию…

— Ничего, — Ярослав нервно поправил на запястье часы. — Что мне делать? По-моему, она сама всё сделала.

— Не суди её. Всё, через что прошла Мали, и раньше, и теперь… Это ведь тяжело… Мы с тобой даже и представить себе до конца это не сможем. Она просто запуталась…

— Мама, а я ни в чем её и не обвиняю, — вспыхнул Гилимханов. — Понимаю, как трудно ей пришлось, и тогда, и сейчас… Но я ведь тоже не робот. Я не смогу переступить через всё и сделать вид, что всё прекрасно… Так, как раньше, уже не может быть. Наши отношения с Амалией… в прошлом. Она сама расставила приоритеты. Возможно, это к лучшему.

— То есть, ты сейчас предложил Амалии пожить у себя только из-за ребенка? Я правильно поняла тебя?

— Правильно, мама. Ты всегда меня правильно понимала.

Женщина задумчиво повела бровью.

— Ярослав, а ты не обманываешь сам себя? Мне кажется…

— Тебе кажется! Всё, мама, мне нужно идти. Приезжайте с отцом в гости, давно уже не были.

— Обязательно приедем, — Ангелина Максимовна притворила за сыном дверь и, шумно вздохнув, улыбнулась. — Пути Господни неисповедимы.

Тишину кабинета нарушило дребезжание телефона. Взглянув на экран, Ярослав цинично ухмыльнулся.

— Слушаю, — голос его выражал крайнюю степень недовольства.

— Ты оказался прав, — Илья в отличие от собеседника был в хорошем настроении. — Украшения были у цыган. Я их забрал, хотя заплатить пришлось в несколько раз больше, чем они стоят на самом деле.

— Неважно. Теперь остается только оставить их в нужном месте.

— Я же сказал, что справлюсь с этим.

— Уверен?

— Уверен. Камер во дворе нет, да и Власов, думаю, привычке своей изменять не станет. Проникнуть в его машину будет легко.

— Как знаешь, — Гилимханов перевел взгляд на монитор компьютера, где висело поставленное на паузу видео. — Через сколько ты будешь у меня?

— В смысле? — насторожился Илья. — Я вообще-то планировал поехать домой, немного отдохнуть перед тем, как отправляться в засаду.

— Хочу показать тебе кое-что.

— Это не может потерпеть до завтра?

— В принципе, может. Но я не хотел бы переносить это на завтра.

— Ладно. Через полчаса буду.

Ожидая Беляева, Ярослав ещё раз просмотрел запись. А Илья то оказался не таким белым и пушистым, как он думал. Всё мучительнее терзали мысли о том, как поступила бы Амалия, если бы этой записи не существовало. Появилось бы у неё хоть секундное желание рассказать ему о том, что сделал с ней Власов? Или запись всё же не сыграла особой роли?..

Когда Илья показался в кабинете, Гилимханов даже не встал со своего места. Это удивило Беляева, обычно Яр всегда был вежлив.

— Что ты хотел показать? — мужчина остановился у массивного стола.

Ярослав лениво потянулся к мышке и, щелкнув ею, устремил пристальный взгляд на Илью.

— Откуда это у тебя? — просмотрев видео, Илья поник. Выражение его лица было мрачным.

— Нашел в отправленных письмах твоего, еще совсем недавно, хорошего друга. Знаешь, кому и когда он отправлял это?

Илья, не выдержав прицельного взгляда, опустил голову. Если Гилимханов так недоволен, то вариантов, кому была отправлена эта запись, было немного, а вернее, только один.

— Амалии?

— Молодец, — с сарказмом похвалил Ярослав. — А когда именно, догадаешься?

— Неужели?..

— Ужели! — Гилимханов встал из-за стола и навис над человеком, которого до сегодняшнего дня считал одним из самых порядочных людей, с которыми он был знаком. — И знаешь, каким текстом сопровождалась запись?

Илья позорно молчал.

— «Надеюсь, это станет гарантом того, что о нашем секрете никто не узнает», — произнеся эти слова, Яр ударил кулаком по столу. — Какого х*ена, Илья?.. Как ты умудрился влезть в ту аферу? И уж тем более не понимаю, зачем нужно было рассказывать об этом Власову? Ты совсем ничего не соображал?