— Пусть перезвонит на мой сотовый. Я мог бы заехать после обеда.

Адмирал задумался над шифровкой: «Слава Богу, иранцы — уголовники. Григ — молодец, зацепил «Цельсия». Я в нем не ошибся. Подброшу ему конкретики». Вызвал помощника: «Этих лиц проверить. По девушке запросите ГРУ». Через час Макашвили сообщил, что Ларе Торквист по учетам ПГУ и КГБ не проходит. Ритва Нурми подозревается КГБ в сборе сведений о военных объектах в Прибалтике, а ГРУ считает ее сотрудницей военной службы разведки и безопасности Швеции, которая ранее окончила школу военных переводчиков и служила в системе радиоперехвата. Молодой офицер принес на подпись телеграмму резиденту в Финляндии с указанием выяснить, обучалась ли шведка русскому языку в университете Хельсинки. Ответ следовало также немедленно сообщить тов. Григу.

Адмирал снял трубку «инфарктного телефона» прямой связи со Стариком.

— В Швеции объект дал согласие. Сотрудник просит сообщить детали задания. Готовит план миссии в Афганистане.

— Быстро работает. Прикажи не спешить, избегать ошибок. Отправляй второй «пакет». Что еще?

— Помните, там была попытка ограбления дома иранцами. По словам оперработника, это — криминальная история. В Центре анализ также не выявил интереса иранской разведки к нашим операциям за пределами Ирана. Однако Григ сообщает, что зафиксировал интерес шведских спецслужб. Прислал данные на два лица. Одно подозревается Комитетом в шпионаже, и, по информации ГРУ, работает на военную разведку Швеции. Второе не проходит по учетам, хотя, по мнению оперработника, является сотрудником контрразведки.

— Неделя работы и уже утечка!

— По сути задания утечки быть не может. Уверен. Наш парень вращается в таких кругах, где про конспирацию и не слышали. Спецслужбы уловили активность и пытаются выяснить, что и как. Прикажу усилить меры прикрытия.

— Разбирайся. Стокгольм чрезвычайно важен. Новый вариант склеить не успеем. Береги оперработника, сейчас ему нет замены.

Адмирал как тигр в клетке походил по кабинету, вышел в «предбанник». Помощник колдовал над комнатным растением в углу.

— Что ты ковыряешься там, Макашвили?

— На леске незаметно вешаю три лимона, — оправдываясь, пробормотал подчиненный. Капитан недавно завершил загранкомандировку и с трудом привыкал к штабной жизни.

— Совсем очумел от безделья! Зачем?

— Ну, придут посетители и спросят: «Неужели у вас растут лимоны?». А я отвечу: «Разумеется, это же лимонное деревце».

Адмирал покачал головой и вернулся в кабинет. «Зря отругал. Наверное, только так можно сохранить здравый рассудок в нашем сумасшедшем деле». Позже даже понравился образчик гротескного юмора и, приоткрыв дверь, он почти ласково бросил: «Вызови шифрика».

«Тов. Григу.

Благодарю за активную работу.

1. «Цельсий» должен передать «Гаишнику» предложение советского руководства о соблюдении перемирия в период вывода наших войск в обмен на материальную помощь, а также убедить его в искренности предложения. Приложите все усилия по формированию у объекта правильного подхода к заданию. Почтой получите справку на «Гаишника».

2. Подтвердите объекту, что доставка возможна автотранспортом до Москвы, далее самолетом до авиабазы Баграм и затем автотранспортом в район, который укажет ему «Гаишник». Дайте понять, что в случае успеха миссии поставки могут происходить регулярно. По мере готовности информируйте о деталях планирования.

3. Интерес спецслужб настораживает. «Н» — установленный сотрудник военной разведки Швеции, подозревается в шпионаже на территории Прибалтики. «Т» по учетам не проходит.

4. Ни при каких условиях истинная цель операции не должна быть раскрыта. Разрешаю использовать любые меры прикрытия и дезинформации.

Удачи.

Симонов».

Пожелание удачи выпадало из сухих норм шифрпереписки, но разведчик нуждался в поддержке Центра. Пока другой помощи Адмирал оказать не мог.

Алехин созвонился с Торквистом, и тот заехал на Эссинге. Вместо чая и кофе инспектор захотел вместе прогуляться, прихватив собаку. Смер с расстояния в пару метров обнюхал гостя, посмотрел в лицо и отошел по собачьим делам.

— Одобрил тебя. Ты молчал, взглядом не буравил, руки не распускал — правильно знакомился. Мою собаку не проведешь.

— Мне пес нравится — настоящий спортсмен и защитник. На балконе стоит твой сын?

— Степа тоже не промах. Занимается в академии карате. Учится хорошо. Смена растет.

— Оттуда мальчик спустился по веревке? Высоко, метров восемь будет.

— Точно. Обежал дом и вскарабкался по дубу на улицу. Видишь, углубления в коре — мы ножиком их доработали. Практически горка для скалолазания. Не желаешь испытать?

— Нет, мне по нраву силовые упражнения в зале и пробежки. А какой спорт предпочитает герр Алехин? В свободное от спасения жертв ДТП время?

— Скорее моцион: велосипед, плавание, турник. У тебя какой объем бицепса?

— 45 см.

— Супер. У меня 42, — приврал разведчик, чтобы сблизиться с Торквистом. — Называй меня Матвей.

— Я — Ларе. Кстати, Матвей, а где тут причал, с которого ты плаваешь на пароходе?

— Вот внизу. Удобно — раз, и у Ратуши.

— Или в Дроттнингхольме…

— По-разному случается, — Алехин смирился, что его черный ход стал известен. — Какие новости?

— Бандит с пистолетом посидит под арестом, боюсь, недолго. Его подельника выпустят завтра. Они говорят, просто позвонили в дверь, чтобы узнать, где тут почта, а собака на них набросилась. Иранец со страху выстрелил. Ему инкриминируют незаконное ношение оружия. Напарник в дом не заходил, нож у него небольшой. Ему инкриминировать нечего. Их версия звучит смешно, но опровергнуть ее нечем: твой сын не пострадал, имущество не украдено. У нас на них ничего нет. С Ираном мы не сотрудничаем. Рискну предположить, что оба связаны с наркоторговлей. Хочешь знать, почему они выбрали твой дом?

— Еще бы.

— Пожалуй, нарушу несколько пунктов инструкции в расчете на твою взаимную откровенность. Договорились?

— В принципе, да.

— Ты был в кондитерской у Dr. Oban недавно?

— Дети затащили, чтобы певец подписал им диски.

— Про Афганистан спрашивал?

— Там плакат у него с концерта в поддержку Афганистана. Я и спросил.

— Официант — улыбчивый афганец — подслушал разговор и записал номер твой машины. Стукнул иранцам, они тебя и вычислили.

— Допустим. Только я им зачем?

— Тебе видней. И иранцы, и афганец знакомы с нелегальным «банкиром», которого грохнули в Ринкебю. Они пользовались его услугами по переводу денег. Не исключаю, что кто-то из них его и убил. Улавливаешь связь со своими делами?