– Итак, мистер Берлин, являлись ли действия Дамера проявлением болезни, или же он сознавал свои действия?

– Мой ответ – да, это было проявление болезни.

– Мистер Дамер долгие годы умело скрывал свое пристрастие. Не забывайте об этом. Итак, сознавал ли обвиняемый противоправность своих действий?

– Да, мистер Макканн, он сознавал свои действия…

1988 год

– Джеффри, ты не думал о том, чтобы снять себе квартиру? – интересуется бабушка Джеффри Дамера, когда тот возвращается с рабочей смены на шоколадной фабрике.

– Да, бабушка, собираюсь в самое ближайшее время, – тихо отвечает он пожилой женщине и уже собирается подняться наверх, но женщина не намерена отступать, она хочет наконец серьезно поговорить с внуком.

Джеффри переделал для себя подвал дома, превратив его из свалки ненужных вещей в нечто наподобие кабинета. Вот только какой, черт возьми, кабинет может быть у сотрудника шоколадной фабрики? Что он там делает? То и дело из подвала в дом начинает сочиться неприятный запах гниения, но вскоре он, как по мановению волшебной палочки, пропадает.

Еще неделю назад пожилая женщина привела к себе в гости подругу, но женщина вскоре попрощалась.

– Что это за запах? У вас засорились трубы? – интересуется она.

– Пару месяцев назад их чистили.

– Может, что-то в подвале? Кажется, запах сильнее в гостиной, – делает предположение женщина.

Они еще какое-то время разговаривают, предпочитая делать вид, что поселившегося на кухне запаха не существует, но вскоре женщина все же уходит. Бабушка Джеффри запирает за приятельницей дверь и спускается в подвал. На массивной двери висит замок, открыть который при всем желании она не сможет. Разве что можно вызвать аварийную службу, но это обойдется в несколько сотен долларов.

– Почему ты не сказал, что повесил замок на дверь подвала? – звенящим от гнева голосом спрашивает женщина.

– Потому что мне нужно немного личного пространства, – одеревеневшим голосом отвечает вернувшийся с работы Джеффри.

– Это мой дом, и я не позволю вешать здесь замки, от которых у меня нет ключей! – кричит она. – Немедленно открывай эту чертову дверь!

– Там мои личные вещи, и я не буду отпирать дверь. У меня должно быть личное пространство! – кричит в ответ Джеффри, впадая постепенно в панику.

– Твои личные вещи воняют! Ты только принюхайся! Весь дом пропах гнилью!..

В итоге Джеффри взбегает по лестнице и запирается в своей комнате. Чтобы не слышать крики бабушки, он включает что-то из Black Sabbath. Стоит признать, что претензии бабушки имеют свои основания. В их подвале сейчас разлагаются неутилизированные останки того, что еще недавно было двадцатиоднолетним Ричардом Герреро.

Спустя пару дней Джеффри отказывается сопроводить миссис Дамер в церковь и, пока дом свободен, загружает мешки из-под мусора в машину и уезжает, чтобы раскидать их по свалкам в окрестностях Милуоки.

– …Мне надоело, что я больше не чувствую себя хозяйкой своего дома! – заканчивает длинную тираду миссис Дамер. – В твоей комнате стоит манекен, а из подвала тянет гнилью, я уже начинаю бояться тебя, Джеффри, – бессильно говорит женщина, садясь на стул в комнате внука.

– Я обещаю тебе, что завтра же начну искать себе квартиру, – успокаивает ее Джеффри. Когда дверь за женщиной закрывается, он достает из-под кровати манекен и аккуратно усаживает на то место, где только что сидела его бабушка. Затем он достает ящик пива и напивается, слушая что-то из Black Sabbath или Iron Maiden.

У бабушки Джеффри были все основания нервничать из-за внука. В январе этого года, когда бабушка уехала гостить к Лайонелу, Джеффри познакомился на автобусной остановке с мальчиком по имени Джеймс Докстейтор. За пятьдесят долларов этот подросток готов был заняться с ним любовью. Из этой затеи ничего не выходит, Джеффри не в состоянии расслабиться, когда за ним наблюдают и его оценивают. Он вновь подсыпает снотворного и занимается любовью уже со спящим Джеймсом. Затем он душит его, но оказывается, что он попросту не в силах избавиться от тела. Джеффри относит тело пятнадцатилетнего Джеймса в подвал и весь день тратит на то, чтобы сменить дверь и замки в подвале. Затем он вновь занимается любовью уже с телом Джеймса.

На следующий день возвращается бабушка Джеффри. Внук по вечерам почему-то пропадает в подвале ровно до тех пор, пока женщина не замечает отвратительный запах, поселившийся в прихожей.

– Я проверю сегодня вечером трубы, они, наверное, засорились, – кивает Джеффри.

Вечером запах действительно исчезает, а останки Джеймса находят на нескольких свалках города. Спустя пару месяцев, в марте этого же года, ситуация повторяется уже с Ричардом Герреро. В одном из сомнительных клубов Милуоки, куда пускают абсолютно всех без разбора, он знакомится с мексиканцем Ричардом, который за пятьдесят долларов соглашается провести с Джеффри ночь. Дамер уже изрядно пьян, а дома вновь никого нет. Они с Ричардом неплохо проводят время, но заняться любовью не удается. И снова коктейль со снотворным исправляет ситуацию. И снова Джеффри не помнит того, как в определенный момент ему становится мало снотворного и ему приходится задушить партнера, чтобы испытать удовлетворение.

Самое страшное – он ничего не помнит. Каждый раз он просыпается наутро и видит рядом с собой труп парня, с которым разговаривал накануне. Постепенно он теряет контроль над собственным разумом, и это буквально сводит с ума. Чтобы забыться, ему нужно либо работать, либо пить. Лучше и то и другое. С каждым днем бабушка Джеффри находит в его комнате все больше початых бутылок алкоголя и все настойчивее требует того, чтобы Джеффри съехал. Она считает, что 28-летнему парню необходимо жить отдельно, это научит его самостоятельности и, возможно, излечит от алкоголя и явных психологических проблем. Джеффри же понимает, что самое страшное, что может произойти с Милуоки, так это Джеффри Дамер, живущий в отдельной квартире и имеющий возможность убивать каждый день. Он уже несколько раз беспрепятственно совершал убийство, так что мысль о том, что его рано или поздно поймают, просто не посещает его.