– Да, Ваша честь.

– В том случае, если вам есть куда поехать и у вас есть поручители, вы можете поехать домой. У вас есть поручители?

Джеффри оборачивается и близоруко ищет в зале отца. Он видит его на предпоследней скамье.

– Они в зале, Ваша честь. Если они готовы выступить поручителями, они могут самостоятельно об этом сообщить, – говорит наконец Джеффри.

Лайонел подходит к судье и в бешенстве расписывается на бланке поручителя.

Вечером того дня Джеффри возвращается в дом своей бабушки. Мисс Дамер старается не замечать присутствия внука. Так проходит пара недель, по истечении которых Джеффри уже имеет право переехать в свое жилье. Он покупает газету бесплатных объявлений и звонит по первому же номеру телефона, который попадается на глаза.

4 мая 1990 года

Темнокожий парень в рубашке с коротким рукавом стоит, облокотившись на барную стойку. Он пододвигает к себе бокал с крепким алкоголем и оглядывается в поисках благодетеля. У двадцатишестилетнего Раймонда Смита уже больше года нет постоянной работы. Время от времени ему удается подработать, снимаясь для рекламы, но этого едва хватает на покупку сигарет. Приходя в La Cage, он частенько зарабатывает тем, что танцует посреди зала, изображая веселье и мотивируя посетителей к покупке алкоголя, а затем просто встает в позу поэффектнее и ждет того момента, когда его кто-нибудь заметит. И он дожидается. Пожилой мужчина в паре метров от него улыбается и приветственно поднимает бокал, который держит в руках. Внешний вид мужчины не впечатляет Раймонда, но тот все же улыбается, оплачивая таким образом бесплатный алкоголь.

В этот момент в зал клуба входит молодой человек, который сразу притягивает к себе внимание всех скучающих у барной стойки молодых людей. Все дело в том, что он одет в черный костюм, благодаря которому напоминает средневекового пастыря, но это впечатление разрушается сразу же, как только ты заглядываешь ему в глаза. Они ядовито-желтого цвета. Такие, как будто в них капнули масляной краской. В центре радужки цвета расплавленного олова плещется неестественно маленький и пугающий зрачок.

– Классные линзы, я себе тоже такие хочу, – кричит странному типу Раймонд.

– Это мои настоящие глаза, – без тени иронии отвечает Джеффри Дамер.

– Ну да, конечно, – смеется двадцатишестилетний Раймонд Смит.

* * *

1990 год

Квартира 213 в доме 924 на 24-й улице расположена всего в паре десятков домов от прошлого места жительства Джеффри. Это точно такой же дом в бедном квартале. Здесь живут только недавние эмигранты. Повсюду тараканы. В ванной пауки то и дело оплетают своей паутиной отверстие для слива. По соседству живет семья выходцев из Таиланда, через квартиру – мексиканская семья, в другом конце коридора – афроамериканцы. Поселившийся здесь американец вызывает здесь волну недоверия. С одной стороны, с ним никто не хочет связываться, потому что он от рождения выше по статусу. С другой стороны, раз он живет здесь, у него нет денег, что вызывает презрение и брезгливость. В общем и целом Джеффри кажется соседям именно тем, кем он на самом деле и является, – человеком, спустившим свою жизнь в унитаз.

В только что арендованной квартире есть только встроенный шкаф, дверца на котором держится только за счет одной, уже тоже полуоторвавшейся петли. На кухне осталась плита от съехавших хозяев и пара навесных шкафов, внутри которых так грязно, что, кажется, там уже зародилась новая форма жизни. Еще здесь стоит холодильник с уже начавшей его съедать ржавчиной. Из него так несет гнилью, что Джеффри приходится его выкинуть и купить новый. Кровати нет, поэтому долгое время новый жилец спит здесь прямо на матрасе. Впрочем, все остальные жильцы этого дома тоже предпочитают спать на матрасах. Никто не планирует задерживаться здесь надолго, а покупка кровати – все же серьезное вложение средств. Зачем тратиться на арендованную квартиру? Стоит ли говорить, что здесь почти никогда не сменяются жильцы? Те, кто селится здесь, выезжают в основном либо в тюрьму, либо на кладбище. Стоит оказаться здесь, и тебя медленно, но верно начинают поглощать два острых и вездесущих, как плесень, слова: бедность и безысходность.

Вскоре Джеффри покупает новый телевизор и видеомагнитофон, благодаря чему соседи решают, что у нового жильца водятся деньги. Теперь вечера он проводит за просмотром видеокассет и алкоголем. Видеокассет не так уж много, в основном фильмы ужасов и фантастика. Особенно часто он любит пересматривать третью часть культовой франшизы «Экзорцист», ну и, конечно, все три части «Звездных войн». Запутавшиеся герои, посвятившие себя служению злу, ему близки. В какой-то момент у него складывается впечатление, что они с ним разговаривают, что история, записанная на кинопленку, не про каких-то придуманных персонажей, это все про него.

В начале ХХ века немецкий психиатр Эрнст Кречмар одним из первых выделил основные движущие силы характеров. До него этим же занимались многие ученые и мыслители. Ему не принадлежит пальма первенства в этом вопросе. Да и какой-то исчерпывающей полнотой его исследование не отличалось. Тем не менее оно вошло в историю психиатрии именно потому, что ученый первым отметил, что в каждой личности есть все известные миру краски характера. Если какой-то краски оказывается слишком много, то страдает вся картина личности, нарушается гармония и рождается психопатия. Впоследствии Карл Леонгард описал так называемые акцентуированные личности, то есть характеры без выраженных нарушений, но в которых уже преобладает та или иная черта личности. При неблагоприятных условиях акцентуация может перерасти в психопатию, или, в современной терминологии, в расстройство личности. Впоследствии маститый американский психолог Роберт Хаэр составил список психопатических черт, благодаря которому стало возможным отделить акцентуацию от болезни.

Итак, возникают два извечных вопроса: можно ли заразиться психическим заболеванием и можно ли довести свою акцентуацию до стадии болезни? Вопреки всем ожиданиям, ответ на оба вопроса утвердительный. Нас определяет наше окружение, наши друзья, книги, которые мы читаем, и фильмы, которые мы смотрим. Из всего этого по кирпичику складывается наша личность. Если мы сознательно начнем подбирать себе самые плохие, черные и грязные кирпичи, то, несмотря на прекрасный каркас, дом получится не самым надежным. Точно так же и наша личность начинает страдать и изменяться под влиянием окружающего ее мира. День за днем общаясь с человеком, страдающим от депрессии, мы впитываем его восприятие мира. Очень скоро и наше видение мира туманится, лишается красок и блекнет. Рано или поздно в дело вступает инстинкт самосохранения, самый древний механизм защиты нашей психики. Именно он заставляет нас сторониться больных и слабых, чтобы не заразиться не только болезнью, но и болезненным видением мира. Есть и другой механизм, более сложный, родившийся на базе наших детских страхов и психических травм. Этот не менее опасный механизм впервые был описан отцом психоанализа Зигмундом Фрейдом. Инстинкт саморазрушения. Он заставляет нас искать прекрасное в низменном и ужасном, он подвигает нас на творчество и заставляет считать интересным и необычным человека с желтыми линзами в глазах.