– Но целую корзину! Сорок бутылок. Во-первых, зачем ему столько? А во-вторых, откуда у Мишки такие средства?

Алексей Николаевич приказал:

– Давайте подробно. Кто такой Бульенов? Фамилия странная. Это кличка?

– Так точно. Настоящая фамилия его – Деверилин. Он грабитель.

– Почему же не в тюрьме?

– Отсидел полтора года, вышел и пока не попался, – объяснил надзиратель. – Но я за ним приглядываю. Опять же, пивная лавка Буренковой – это притон. В самой середке города, в ста саженях от кафедрального собора. Лавка стоит на Резницкой улице. Не улица, а ущелье! Овраг, по дну которого протекает Смолигов ручей. Застройка дикая – черт ногу сломит. Если там местный житель кого спрятал, то шиш отыщешь. Особенно если гость сидит в норе тихо и никому не мешает. А Вячис так и должен сидеть. Деньги у него есть, он платит за укрытие. По бильярдным не шляется, у винной лавки не дерется. Как его найдешь? Никак.

– И тут корзина, в которой сорок бутылок пива, кажется подсказкой, – завершил его мысль статский советник.

– Именно, – подтвердил Сапожников. – Если бандит забился в нору, пить-есть ему все же надо. Кто-то снабжает. Бульенов на такую роль вполне годится. Человек из блатного мира, проверенный.

– Другие догадки у кого-нибудь есть? – обратился к надзирателям Алексей Николаевич. Но те лишь молча покачали головами.

– Тогда давайте разбирать версию Николая Степановича. Где живет грабитель?

Все тот же Сапожников ответил:

– Прописан в Рачевке на Озерищенской. Но чаще пребывает у своей марухи на Малой Богословской, по-возле Чуриловского оврага. Любит, стервец, овраги…

– Смоленск не Москва, как нам поставить за ним наблюдение?

Сыщики задумались. Действительно, как? На пустых улицах филера видать за версту. Аким Репьян, городовой, прикомандированный к сыскному отделению, предложил здравую мысль: почаще меняться. То есть следить за негодяем всем по очереди, чтобы лица не примелькались. Ткачев добавил, что одного сыскаря надо поселить около пивной лавки на Резницкой. Пусть ходит в лавку как на службу, изображает пьяницу и разговаривает с местными галманами. Глядишь, что-то и разнюхает. Роль была такой, что сыграть ее захотелось каждому. Пришлось тянуть жребий. Удача выпала Афанасию Корнильеву. Статский советник немедля выдал ему двадцать пять рублей на пиво, сказав, что средства эти из сыскного кредита Департамента полиции. Еще столько же он передал при всех начальнику отделения. Пояснил, что это награда тому осведомителю, кто укажет на логово Вячиса.

– А если мое предположение выведет нас на логово? – ревниво поинтересовался Сапожников. – Начнем сейчас следить за Бульеновым да и обнаружим долговязого?

– Тогда эти деньги ваши.

– Все свидетели! – радостно обратился к товарищам надзиратель. – Ну, Мишка, не подведи!

Началась муторная слежка вшестером за одним. Надзиратели менялись через два часа, а иногда, по ситуации, и чаще. Грундуль гримировался то под старика в свитке, то под мазурика в драном пиджаке, перешитом из солдатского мундира. Кроме Репьяна, следил еще и городовой Маркиан Ослопов, малый смышленый, а наружностью смахивающий на фартового. Именно Ослопов к концу дня телефонировал в сыскное и сообщил:

– Кажется, Мишка нас засек.

– Почему ты так думаешь? – спросил в трубку Ткачев.

– Он торчит на одном месте уже полчаса и не уходит.

– Может, ждет кого?

– Не похоже. Скорее Бульенов тянет время, чтобы потемну уйти от слежки.

– Сколько вас там? – заволновался губернский секретарь. – И где вы?

– Мишка около водоразборной будки на Собачьей площадке. Нас двое с Репьяном. Я перекрыл Вторую линию, Аким стоит в Выгонном переулке.

– Сейчас пришлю подмогу. Надо его брать!

Ткачев положил трубку и пояснил сидящему напротив Лыкову:

– Бульенов на Собачьей площадке. Это место в Солдатской слободе, напротив гимназии Воронина. Он увидал наших городовых, хочет драпануть, ждет только темноты.

– Едем!

Когда сыщики появились на Второй линии, Маркиан доложил:

– За будкой он прячется. Что-то задумал, а что – не пойму.

– То есть? – вскинул голову начальник отделения.

– Видите столб? Мишка недавно подошел и что-то там проделал. Кажется, знак на нем нарисовал.

Вдруг со стороны Чуриловского переулка показался всадник. К удивлению питерца, он был в пожарной каске. Всадник медленно ехал к площади и внимательно осматривался по сторонам.

– Сам ты знак! – рассердился начальник отделения. – На столбе была кнопка пожарной сигнализации. Он разбил стекло и нажал ее. А парень в каске – пожарный разведчик. Он едет разобраться, что за сигнал – пожар или ложный вызов.

– А зачем Мишке понадобился пожарный? – недоуменно спросил Ослопов и тут же сообразил: – Ах он, анцыбал!

Сыскные кинулись к грабителю с трех сторон, но опаздывали. Всадник уже поравнялся с ним. Бульенов схватил разведчика за штаны, сбросил с коня, вскочил в седло и поскакал прямо на Репьяна. Тот едва успел увернуться. Промчавшись галопом саженей пятьдесят, фартовый оказался за оцеплением. Ему оставалось долететь до конезаводства и скрыться в Краснинской слободе. Вдруг конь сделал козла: резко припал на передние ноги и задрал круп. Бульенов перелетел ему через голову и распластался на земле.

Минуту спустя бежавшие следом сыскные уже сидели на грабителе верхом и вязали ему руки. Рядом крутился пожарный разведчик и все норовил пнуть фартового сапогом по голове…

Когда помятого грабителя доставили в отделение, выяснилось, что у него сломана ключица. Полицейские не обратили на это никакого внимания. Пленника взяли в оборот и стали дознаваться: где убийца Августы Мапететт?

Однако Бульенов оказался крепким орешком. Как его ни запугивали, как ни давили, он отвечал одно: знать ничего не знаю. Гулял по улице, никого не трогал. Налетели фараоны, сломали кости, чуть не убили – а за что? Я в прокурорский надзор пожалуюсь, есть и на вас управа.

Бить негодяя никто не решился, даже Лыков. Вдруг действительно нажалуется? Потом не отмоешься. Вон Маклаков особый циркуляр выпустил на этот счет. И Алексей Николаевич сказал:

– Суньте его в камеру временного содержания. Сегодня Вячис останется без пива. И без еды. Сколько он так продержится?

– Без шамовки – несколько дней. А если у него нет и воды, тогда сутки, может, чуть больше. Но за водой могут сбегать хозяева.

– Думаю, тот, кого мы ищем, спрятался в нежилом доме. Иначе не Бульенов носил бы ему пиво, а хозяин.

Лыков ждал возражений, не услышал их и продолжил:

– А где на Резницкой улице скрывающийся от полиции человек может достать воду?

Ткачев немедленно возразил: