— В настоящий момент она представляет саму себя, — резко оборвал Медивх. — Не все люди верят в одно и то же. Нет никаких причин полагать, что то же самое не относится и к оркам. Единственное, о чем мне хотелось бы тебя спросить, — это почему ты, со всей своей природной любознательностью, до сих пор не расспросил ее сам, вместо того чтобы пытать меня. Или ты сомневаешься во мне и в моей способности справиться с одним-единственным полуорком?

Кхадгар погрузился в молчание, будучи смущенным вдвойне — из-за своих действий и из-за того, что не догадался проявить самостоятельность. Сомневался ли он в Медивхе? Мог ли маг предать Орден? В голове юноши боролись противоречивые мысли, пищей которым служили слова Лотара, появление демона и политические неурядицы внутри Ордена. Ему хотелось предупредить старого мага, но любое приходившее ему на ум слово, казалось, тут же обращалось против него.

— Иногда я беспокоюсь о вас, — произнес он, наконец.

— А я о тебе, — рассеянно отвечал маг. — Нынче мне приходится беспокоиться о куче вещей.

Кхадгар попытался еще раз:

— Господин, мне кажется, что эта Гарона — шпион. — Он решил говорить прямо: — Мне кажется, что она находится здесь с целью узнать как можно больше, чтобы потом использовать это против вас.

Медивх откинулся на спинку кресла и с улыбкой взглянул на юношу:

— А что ты скажешь о списке, которым снабдили тебя твои учителя из Кирин Тора, когда ты отправился в Карахан?

Уши Кхадгара заполыхали.

Он вернулся в библиотеку — и обнаружил, что она роется в его заметках. Мгновенная ярость вспыхнула в груди юноши, однако воспоминания о силе ее ударов, а также о выговоре, сделанном ему Медивхом, заставили его сдержаться. Тем не менее, Кхадгар заговорил весьма резко:

— Что ты здесь делаешь?

Пальцы эмиссара Гароны вспорхнули над страницами.

— Вынюхиваю — так, кажется, ты это назвал? Шпионю. — Она подняла голову и взглянула на юношу. — Вообще-то я просто пыталась понять, чем ты здесь занимаешься. Эти бумаги были оставлены на столе на всеобщее обозрение. Надеюсь, ты не против?

«О, я оченьдаже против!», — подумал Кхадгар, но сказал:

— Маг-Повелитель Медивх наказывал мне обращаться с тобой со всей возможной любезностью. Тем не менее, он может осерчать, если, следуя его инструкциям, я позволю тебе взлететь на воздух при попытке осуществить какое-нибудь заклинание.

Лицо Гароны осталось бесстрастным, однако Кхадгар заметил, что она тут же убрала руки от его бумаг.

— Я не интересуюсь магией.

— Так многие говорили, — заметил молодой человек. — Интересует ли тебя что-нибудь конкретное? Возможно, я смогу помочь. Или ты зашла сюда в надежде отыскать хоть что-то интересное?

— Мне говорили, что здесь хранится сочинение о королях Азерота, — ответила она. — Очень хочется взглянуть на него.

— Ты умеешь читать? — достаточно грубо поинтересовался Кхадгар, но тут же опомнился. — Прошу прощения. Я хотел сказать…

— Да, как это ни странно, я умею читать — перебила Гарона. — За эти годы я научилась многому.

Кхадгар бросил на нее сердитый взгляд:

— Второй ряд, четвертая полка сверху. Книга в красном переплете с золотым обрезом.

Гарона исчезла между стеллажами, и Кхадгар воспользовался случаем, чтобы убрать со стола свои заметки. Придется найти для них какое-нибудь другое место, если этой женщине-полуорку позволено ходить где вздумается. Хорошо еще, что он убрал со стола корреспонденцию Ордена. У Медивха случился бы припадок если бы она смогла заполучить «Песнь об Эгвинн».

Кхадгар перевел взгляд на полку, где хранился свиток с текстом-ключом. На первый взгляд казалось, что его никто не трогал. Но, возможно, лучше спрятать свиток куда-нибудь подальше.

В этот момент появилась Гарона и протянула юноше массивный том.

— Да, это он, — кивнул юноша.

— Человеческие языки чересчур… многословны, — произнесла девушка, кладя книгу на пустой стол, где только что лежали оставленные Кхадгаром заметки.

— Это просто потому, что у нас всегда есть что сказать, — парировал Кхадгар, пытаясь выдавить из себя улыбку.

«Интересно, — подумал он, — пишут ли орки книги? Читают ли они вообще? Конечно, среди них есть заклинатели, но значит ли это, что они действительно умны?»

— Надеюсь, я не слишком грубо обошлась с тобой тогда, в коридоре, — с легким сарказмом проговорила Гарона.

Кхадгар был уверен, что ее вполне удовлетворило бы, если бы он в качестве ответа продемонстрировал выбитый зуб.

— Никогда не чувствовал себя лучше, — ответил он. — Мне давно надо было размяться.

Гарона, сев, принялась листать книгу. Кхадгар заметил, что, читая, она шевелила губами, а также что она сразу же заглянула в конец, где содержались недавние заметки, касавшиеся правления короля Ллана.

Только сейчас Кхадгар разглядел, что Гарона действительно не похожа на обычного орка, с какими он сражался. Она была стройной и хорошо сложенной, в отличие от приземистых, угловатых громил, напавших на него среди обломков разграбленного каравана. Ее кожа была более нежной, почти человеческой, и имела более светлый оттенок, нежели желто-зеленая плоть обычных орков. Ее клыки были немного меньше, а глаза большие и выразительные, в отличие от жестоких, налитых кровью глаз орочьих воинов. Интересно, подумал он, чем из этого она обязана своему человеческому наследию, а чем — тому, что она женщина? Он подумал еще, не было ли среди напавших на него орков женщин? С виду определить было трудно, а проверять не было ни времени, ни желания.

Собственно говоря, если бы не зеленоватая кожа, клыки и враждебная, надменная манера держаться, она могла бы казаться привлекательной. И все же Гарона находилась в его библиотеке и рылась в его книгах — то есть, конечно, в Медивховой библиотеке и Медивховых книгах, но ведь маг вверил их его попечению!

— Так, значит, ты и есть эмиссар, — проговорил он, наконец, стараясь, чтобы его слова звучали легко и непринужденно. — Нас предупреждали о твоем прибытии.

Женщина-полуорк кивнула, не отрывая глаз от книги.

— И кого же конкретно ты здесь представляешь?

Гарона подняла голову, и Кхадгар увидел тень раздражения в ее глазах. Он был не прочь немного подразнить ее, но ему не хотелось разозлить ее слишком сильно или слишком поспешно. В противном случае он мог снова получить синяк или еще одну резкую отповедь Медивха.

Прежде чем Гарона выйдет из себя, он попытается что-либо разузнать.

— Я имею в виду, если ты эмиссар, то это значит, что кто-то отдает тебе распоряжения, кто-то дергает тебя за ниточки, ты должна перед кем-то отчитываться. Так кого же ты представляешь?