— Эй, менеджер? Тебя столбняк хватил? Ты чего засох?

— Ничего!

Виталий повернул голову, вложил пистолет в боковой карман пиджака, спросил:

— Вы убьете Сагию в кабинете?

— Чтобы меня тут же расстреляли телохранители твоего босса? Нет! Сагия не умрет, по крайней мере, сегодня. Не он моя цель! Так что не беспокойся за жизнь любимого начальника.

— А зачем же тогда пистолет?

— Много вопросов задаешь, менеджер! Ответы на которые тебя не касаются. Отвечай сам, у меня еще есть к тебе вопросы: кабинет Сагии прослушивается? Или просматривается с поста слежения?

— Нет! Это точно.

— Откуда такая уверенность?

— Совсем недавно шеф вызывал бригаду электронщиков, проверить, нет ли за ним наблюдения со стороны. Ну, «жучки» всякие искали, камеры. Ничего не нашли. А систему слежения фирмы устанавливал мой хороший знакомый, учились вместе. Он рассказывал. Наблюдение ведется только за первым этажом и подходами к зданию. Прослушку же Сагия даже в кабинетах подчиненных ставить не стал. Зачем ему какая-то прослушка, когда весь штат в стукачах ходит? Но кто в вашем случае помешает боссу включить обычный диктофон?

— Резонно! Сейчас вали в свое агентство. К 20-00 я подъеду. Передай Сагии, что клиент подтвердил намерение встречи. И не забывай о часах на руке! Не вздумай чего-нибудь выкинуть. Я-то сумею вырваться из офиса, тем более при помощи извне, а вот ты прямиком отправишься в ад. Проваливай!

Менеджер покинул машину. Горелов проехал до переулка, свернул за угол дома. Тут же остановился. Вышел из автомобиля, вернулся обратно.

Он проводил взглядом Жаворонкова, который понуро, не оглядываясь, направлялся к станции метро. Тот никому не звонил, ни с кем не контактировал.

Дмитрий приехал домой, приготовил бронекостюм, собрал «винторез». В кейс вместо «клина» уложил «бизон-3», две гранаты.

Сел за компьютер, единственную крупную вещь, взятую из квартиры Галины. Это был его компьютер. Его Диме подарили студенты Бауманского училища после его рассказа о событиях в Чечне. К студентам его направил Веригин в один из отпусков.

Перед тем, как начать печатать, он закурил, задумавшись.

Документ надо было составить грамотно, кратко и понятно, в то же время изложив все, что ему требовалось.

Печатать Горелов не умел и подолгу выискивал нужную клавишу на клавиатуре. Чтобы составить бумагу размером в один стандартный лист, боевому майору потребовался почти час.

Распечатав на принтере документ, Дмитрий прочел его. Вроде вышло все понятно. Ничего он не упустил? Нет, как будто ничего. Ну а возникнут вопросы, он сумеет дать на них исчерпывающие ответы.

После этого наступила какая-то внутренняя пустота. Спать не хотелось, делать было нечего. До акции – полдня. Не зная, чем себя занять, Горелов достал из книжного шкафа книгу Стендаля. Она была толстой и называлась «Люсьен Левен». С ней Дмитрий и прилег на софу.

Сначала текст пошел с трудом, но потом Дмитрий вчитался. Ему стало интересно. И время ускорило свой бег.

Москва

19-00. Одевшись в свой шикарный костюм, безупречно выбритый, надушенный мужскими духами «Монарх», с кейсом и плащом в руке, Горелов вышел из дома. Сел в джип, переложил «винторез» и «бизон-3» под сиденья, туда же пристроил гранаты. В кейсе остались лишь прайс-листы, которые майор снял с Интернета от различных фирм, предлагавших к оптовой продаже свой товар, пачка пятидесятидолларовых купюр – личные сбережения Горелова за годы службы, калькулятор с электронной записной книжкой и на самом дне маленький конверт. В кармане пиджака – заграничный паспорт, выданный еще в середине девяностых, когда отряду автономными группами приходилось кружными путями, через Европу, пробираться в Афганистан, где во взаимодействии с диверсионными группами покойного ныне Ахмад-шаха Массуда проводить акции устранения региональных лидеров стремительно набиравшей ход чумы талибана.

Так что виз в паспорте было достаточно, чтобы считать его обладателя человеком, помотавшимся по заграницам.

Черная широкополая фетровая шляпа «а-ля Боярский», купленная после встречи с Жаворонковым, лежала на заднем сиденье.

Горелов на секунду замер, внутренне собираясь в пружину, затем со словами: «Ну, Эфа-1, с богом, вперед!» – резво взял с места.

В 19-20 он подсадил у трамвайной остановки Влада.

Тот был трезв, сосредоточен, в руках перчатки, одет в свободную одежду. Готов к бою!

Он не проронил ни слова, садясь в джип.

Так и ехали молча, пока через двадцать минут не остановились в переулке, где Владу следовало выйти.

— Где винтовка? – спросил он.

— Под твоим сиденьем!

— Слушай легенду для Богдана.

Передав информацию, Яшкин достал «винторез», уложил его в сумку, извлеченную из кармана брюк.

— Все, Диман, пошел я! Как займу позицию, подам сигнал.

— Следи за временем, Влад.

— Обязательно. Удачи тебе!

— Да, она не помешала бы, – согласился с пожеланием друга Дмитрий.

Яшкин поднялся по среднему подъезду четырехэтажного коммунального дома на чердак, снял замок, включил фонарик. Нашел амбразуру, собрал винтовку, включил питание лазерного прицела, направил луч на Горелова, стоящего на углу, метрах в ста перед поворотом, где припарковал внедорожник.

Дмитрий увидел на белом плаще красную точку, понял, что друг на позиции, закурил и вышел на тротуар, ведущий к офису агентства «Успех».

Влад, обозначив свое присутствие, отключил луч, направил винтовку на главный вход, прекрасно видя в прорези трех стрел оптики нетерпеливо вышагивающего в ожидании клиента молодого человека в очках.

А менеджер заметно нервничал. На часах 19-50, а человека с прозвищем Эфа все нет. 19-53, та же картина. Неужели таинственный незнакомец изменил план и не решился на встречу в офисе? Но зачем манипуляции с взрывчаткой? И потом, он же обещал прийти. Ведь знает, что будет с Жаворонковым, если встреча не состоится. Стоп… А что, если на это и рассчитывает этот Эфа? Босс вызовет менеджера к себе в кабинет, и тут незнакомец спокойно приведет взрывное устройство в действие? Убив, таким образом, двух зайцев. И Сагию уберет, и его, Виталия, единственного человека, знавшего незнакомца в лицо.

Не в этом ли заключен дьявольский план этого мужчины с безжалостными глазами?

Жаворонков почувствовал, как холодный, липкий пот покрыл спину, попытался прикурить, но руки дрожали. Огонь зажигалки плясал перед сигаретой. Наконец ему удалось сделать первую затяжку.

Жаворонков вновь посмотрел на часы-бомбу, 19-57, перевел взгляд на улицу. И тут увидел фигуру в белом плаще, с кейсом в руке.