– Конечно, нет. Броуди такой нежный и чуткий. – «Боже, что я несу?» – Мы хотим завести детей.

От этих слов брови Броуди взлетели вверх, и Мэдди отвела глаза, не решаясь встретить его взгляд.

– Дело в том, – продолжила она, немного успокоившись, для чего ей пришлось сильно прикусить язык, – что мне больше нет нужды работать.

– Ты уже упоминала об этом, – отозвался Рик все тем же ровным тоном, но взгляд его стал жестким. – Но мы с тобой заключили соглашение. И тебе придется соблюдать свою часть договора: заниматься дизайном и изготовлением ювелирных изделий, когда мне это понадобится. – Он бросил взгляд в сторону Броуди. – Соблюдая конфиденциальность.

Утро выдалось теплым, даже жарким, яркое солнце припекало, но у Мэдди кровь застыла в жилах. Рик высказался предельно ясно. Он избавится от ее мужа, если решит, что тот представляет для него опасность. Мэдди не могла этого допустить.

– Броуди ничего не понимает в ювелирном деле, – поспешно выпалила она, надеясь, что в голосе не прорывается охватившее ее отчаяние. – Ровным счетом ничего.

– Ясно.

– Правда.

Мэдди надеялась, что Рик ей поверил, но теперь перед ней возникла другая проблема. Дядя хотел, чтобы она выполнила для него работу: изготовила украшение, а затем вставила в него фальшивый камень. В последний раз она видела сестру за этим занятием десять лет назад. Мэдди понятия не имела, сумеет ли справиться. Ни одна спасительная идея не приходила ей в голову, но выбора у нее не было.

– Твоя сестра была у тебя на свадьбе? – спросил вдруг Рик.

О господи!..

– М-мэдди?

– У тебя есть еще сестра, о которой мне ничего не известно?

– Нет. Конечно, нет. Просто…

Она печально улыбнулась, лихорадочно соображая, как быть.

– Мы давно потеряли связь друг с другом.

Дядя продолжал сверлить ее взглядом.

– Теперь мы уже не так близки.

Мэдди пыталась не выдать тревоги, напустив на себя безразличный вид, но было чертовки трудно смотреть Рику в глаза и нагло лгать.

– Я ничего о ней не слышала все эти годы.

Снова повисла долгая неловкая пауза. Напряжение выросло настолько, что Мэдди стало трудно дышать. Впрочем, Рика, похоже, это нисколько не заботило. Зато Мэдди охватила тревога. Молчание Рика всегда вызывало у нее беспокойство, а на этот раз пауза тянулась так долго, что Мэдди захотелось помахать рукой у дяди перед глазами – убедиться, не заснул ли он.

Рик не заснул. Он ждал, когда она не выдержит давления. Линн легко было сломить, у нее часто сдавали нервы. Мэдди оставалось только оправдать ожидания дяди.

– Да, однажды мы случайно встретились, – призналась она.

– Значит, ты лгала мне? – Рик задал вопрос прежним безразличным голосом, как будто не придавал ответу ни малейшего значения, но Мэдди знала, что это не так.

– Умолчать не значит солгать, – возразила она.

Губы Рика сжались.

– Я хотел бы поговорить с Мэдди, Линн.

Господи боже!

– В этом нет необходимости.

– А я думаю, есть. Нам с ней есть о чем поговорить. Наедине.

Рик щелкнул пальцами, и двое охранников, стоявших у него за спиной словно статуи, исчезли. Должно быть, отправились разыскивать Мэдди. Мэдди, которая в эту самую минуту стояла перед Риком.

– Наверное, сестра очень занята, – заговорила она, стараясь побороть панику.

Броуди верно подметил, ее жизнь и вправду превратилась в запутанный клубок.

– Ты же знаешь, у Мэдди своя жизнь.

– Она найдет время поговорить с родственниками. А может, и навестить нас, если что-то пойдет не так у нас с тобой, Линн.

Вот дьявол. Рик только что недвусмысленно намекнул: если она, то есть Линн, заупрямится, Мэдди за это ответит. Но она не собиралась сдаваться на милость дяди. Мэдди слишком дорожила своей новой жизнью. И жизнью Броуди. Она еще ближе придвинулась к «мужу». Напоказ, разумеется. Но не только. Мэдди хотелось почувствовать тепло его тела, большого и надежного. Убедиться в том, что он здесь, рядом. На ее стороне.

Броуди тотчас прижал Мэдди к себе, словно испуганного ребенка, и успокаивающе погладил по плечу, вселяя в нее уверенность. Он отправился на остров ради нее. Броуди последовал за ней. И Мэдди не переставала удивляться этому.

– Почему бы мне не приступить к работе? – проговорила она. «Прежде чем твои гориллы обнаружат, что Мэдди стоит здесь и разговаривает с тобой».

– Ты спешишь?

– Ну, я хотела бы продолжить медовый месяц.

Она положила голову Броуди на грудь и прислушалась к ровному биению сердца. Этот звук нес с собой покой и умиротворение.

– Я собиралась вернуться в Нассау, когда закончу работу. Распорядись насчет катера.

– Хорошо. – Рик скользнул взглядом по Броуди. – Описание работы у тебя в мастерской. Там же все необходимые материалы. – Он снова посмотрел на Броуди, уже внимательнее. – Насколько я помню, ты предпочитаешь работать в одиночестве, чтобы тебя никто не отвлекал. Ты всегда на этом настаивала. Наверное, твоему мужу лучше вернуться в Нассау и подождать тебя там. Я мог бы заказать для него глубоководную рыбалку или любые другие развлечения…

– Нет, – заговорил Броуди, и в его голосе прозвучала сталь; стальным блеском отливали и серые глаза. – Я остаюсь.

Повернувшись спиной к Рику, Мэдди послала Броуди предостерегающий взгляд. Он сделал вид, будто не заметил.

– Я остаюсь с женой.

Броуди улыбнулся ей. Улыбнулся так нежно и ласково, что у Мэдди защипало в глазах.

Конечно, ей приходилось видеть его улыбку: теплую и радостную, когда он общался с Ноа или Шейном; победную, торжествующую, когда ему удавалось починить очередной, сотый или тысячный по счету, самолет, а еще дерзкую, озорную, игравшую на его губах прошлой ночью, перед тем как он открыл для нее новый, неизведанный мир наслаждения, – но никогда прежде Мэдди не видела, чтобы Броуди улыбался так… будто встретил любовь всей своей жизни. В этом было что-то головокружительное, пьянящее… и Мэдди пришлось напомнить себе, что он всего лишь играет роль влюбленного мужа. Она повернулась к Рику.

– Он остается.

Рик не слишком обрадовался, но кивнул, сделав приглашающий жест в сторону двери.

– Что ж, тогда входите.

Он подал знак очередному мускулистому здоровяку дюйма на два выше Броуди и вовсе без шеи. Судя по его виду, он был из тех парней, что не могут жить без стероидов.

Громила, откликавшийся, как выяснилось, на прозвище Крошка Тим, провел их в холл. Убранство дома изменилось с тех пор, как Мэдди видела его в последний раз. Теперь он был оформлен в модном стиле декаданс с налетом небрежности.