У Мэдди перехватило дыхание. Все, на что падал ее взгляд, пробуждало в ней воспоминания. Здесь она, играя, съезжала вниз по широким изогнутым перилам парадной лестницы, а однажды упала на белые плиты пола в холле и сломала руку. Тут Мэдди любила прятаться за двумя мраморными статуями, пока как-то раз не уронила одну из них. По этому холодному гладкому полу она скользила в домашних тапочках, изображая фигуристку…

Крошка Тим вытянул руку, преграждая им путь, и достал металлодетектор. Так нынче встречают дорогих гостей на Стоун-Кей? Радушный прием, нечего сказать! Подняв прибор словно ружье, он зашел Броуди за спину. Вернее, попытался зайти, поскольку тот повернулся к нему лицом.

– Я проверю, нет ли на тебе оружия, – объяснил здоровяк, жестом велев Броуди встать к нему спиной.

Мэдди стиснула пальцы Броуди с такой силой, что самой стало больно, и тот неохотно повернулся, метнув в ее сторону выразительный взгляд. Он застыл, не сводя глаз с ее лица, пока Крошка Тим выполнял свою работу.

– А теперь встань лицом ко мне, – потребовал подручный. – Разведи руки в стороны.

Угрюмо стиснув зубы, Броуди повернулся, поднял руки и позволил себя обыскать.

Наконец Крошка Тим сделал ему знак отойти в сторону и повернулся к Мэдди.

Настала ее очередь. Мэдди с ужасом подумала о спрятанном в сапоге ноже и пистолете в сумке. Довольно одного ножа, чтобы детектор вспыхнул как рождественская елка.

Мысли беспорядочно заметались в ее голове. Мэдди развела руки. Она отчаянно пыталась найти объяснение возможным находкам, но, к ее удивлению, Крошка Тим отложил металлодетектор и подступил ближе. Глаза его маслено блеснули. Он собирался ее обыскать.

Мэдди почувствовала биение сердца где-то у самого горла. У нее появилась лазейка. Если здоровяк не заставит ее раздеться, то едва ли найдет нож. Крошка Тим принялся беззастенчиво обшаривать ее тело руками. Посмотрев поверх его опущенной головы, Мэдди встретилась взглядом с Броуди.

В его глазах полыхала такая ненависть, что Мэдди показалось, будто ее опалило огнем. Броуди шагнул вперед, и в одно мгновение вся жизнь пронеслась перед ее глазами.

– Нет, не надо! – беззвучно прошептала Мэдди одними губами.

Броуди замер, лицо его исказилось от мучительного усилия, по телу прошла судорога.

Не подозревая об этой безмолвной сцене, Крошка Тим продолжал ощупывать бедра Мэдди, ноги…

Играя желваками на скулах, Броуди сунул в карманы сжатые в кулаки руки. Похоже, ему стоило немалого труда удержаться и не вцепиться наемнику в глотку. Мэдди взглядом умоляла его держать себя в руках и не двигаться.

Крошка Тим даже не посмотрел в сторону ее «мужа», а ему следовало быть настороже. Броуди едва сдерживался. Его угрюмый взгляд словно говорил: если этот тупой орангутанг зайдет слишком далеко, ему конец.

О господи! И что тогда?

Но Крошка Тим прервал увлекательный процесс и выпрямился. Мэдди облегченно перевела дыхание. Слава богу, пронесло. Осталось уже немного…

Но радость ее оказалась преждевременной. Огромные руки Крошки Тима обхватили ее талию и двинулись вверх, похотливые глаза уставились на грудь.

Глаза Броуди сузились, превратившись в темные щели, он двинулся на наемника, но тут случилось чудо: в кармане Крошки Тима заиграла мелодия звонка, и тот отвернулся, чтобы ответить.

Мэдди медленно выдохнула, бросив умоляющий взгляд на Броуди, но прежде, чем она успела произнести хоть слово, громила повернулся, сунул телефон в карман и грубо скомандовал:

– За мной.

Не удостоив «мужа» даже взглядом, он зашагал вверх по широкой изогнутой лестнице.

Оружие удалось сохранить. Мэдди устремилась следом за Тимом, Броуди замкнул шествие. Она молчала, зная, что за холлом ведется наблюдение. Камеры были установлены во всех общих помещениях дома и рассеяны на прилегающей территории. Исключение составляли лишь спальни и ванные.

– Куда мы идем? – спросил Броуди, не подозревавший о прослушке.

В его убийственно спокойном голосе не было ни мягкости, ни добродушия.

– В комнату Линн, – отозвался Крошка Тим. – Там ты останешься, пока не понадобишься.

– А Линн?

– Она займется работой.

Броуди не произнес ни слова, но нежелание следовать плану Рика так отчетливо читалось на его лице, будто он громко выкрикнул свой протест.

Поднимаясь по лестнице в спальню сестры, Мэдди начала всерьез задумываться, не повредилась ли умом, отправившись прямиком в логово Рика. В доме, как всегда, царила безупречная чистота, и Мэдди невольно вспомнила Розалин, экономку Рика, единственная отрада в их с Линн жизни. Работает ли она здесь по-прежнему? Единственная женщина в их окружении, Розалин была всегда добра и внимательна к девочкам. Удивительно, как она только могла столько лет терпеть Рика…

Шагая рядом с Мэдди, Броуди разглядывал роскошную обстановку дома: изысканную мебель и произведения искусства, достойные занять место в музее. Выражение его лица становилось все более мрачным и хмурым. Поднявшись на вершину лестницы и пройдя в глубину широкого коридора, Крошка Тим открыл дверь комнаты, а затем коротким жестом велел им войти.

– Я скоро вернусь за тобой, – предупредил он мнимую Линн.

После его ухода в комнате повисло молчание. Снова оказавшись в детской спальне сестры, Мэдди почувствовала, как воспоминания навалились на плечи тяжелым грузом, пригибая к земле. Она не удивилась тому, что комната почти не изменилась. Те же бледно-желтые и белые тона, та же дорогая викторианская мебель, которую так любила Линн.

Сделав несколько шагов, Броуди задел широким плечом угол шкафа и едва не свалил стоявшую на нем вазу. Ловко поймав хрупкую вещицу в последний момент, он с опаской поставил ее на место, чувствуя себя слоном в посудной лавке. Потом осторожно отошел от шкафа и облегченно перевел дыхание.

– Эта вещица, наверное, стоит дороже моего автомобиля. Черт возьми, да все в этом доме стоит дороже моего «камаро».

Броуди говорил непринужденно, но язык тела и сухой блеск в глазах выдавали тревогу и гнев.

Он верно оценил стоимость вазы. Все вещи в этом доме были баснословно дорогими. А то и вовсе бесценными. Рик любил окружать себя роскошью.

Автоматически, словно робот, Мэдди подошла к раздвижной двери, скрытой комодом, и толкнула ее. Дверь отъехала в сторону, и на Мэдди, точно ураган, обрушилось прошлое: она заглянула в свою детскую комнату.

Броуди посмотрел на Мэдди, стоявшую у открытой двери в смежную комнату. Плечи ее замерли, сведенное судорогой тело, казалось, звенело от напряжения словно натянутая струна. Проклятье! – выругался про себя Броуди. Все слишком далеко зашло. Почему он не помешал ей приехать сюда? Броуди ясно видел, как Мэдди борется с обступившими ее демонами. Черт возьми, он с радостью прикончил бы их одного за другим, если бы знал, с кем сражаться.