участие бывший наставник Джека Парсонса – фон Карман. Операция получила кодовое название «Скрепка» – из-за скрепок, которыми прикрепляли к папкам с личными делами новые фальшивые биографии с фиктивным партийным и трудовым стажем. По завершении операции даже нацисты, виновные в военных преступлениях, получили право свободно жить в США.

Группу фон Брауна с семьями разместили в армейском исследовательском центре в Эль-Пасо, штат Техас. Однако надежды фон Брауна развернуть космическую программу скоро рухнули. Правительство Соединенных Штатов не предполагало следующей мировой войны и не видело нужды разрабатывать для нее оружие. Только через десять с лишним лет талантам фон Брауна нашли применение. Хотя цепь причин, приведшая к этому, началась в день окончания войны на Тихом океане. Покорение космоса человечество во многом обязано разрушительной силе, не уступающей той, которую видел Джек Парсонс в своих самых безумных мечтах. В августе 1945 года она явилась в небе над Хиросимой и Нагасаки.

Первым ядерным оружием, примененным в реальной войне, стала атомная бомба по прозвищу Малыш. 6 августа 1945 года ВВС США сбросили ее на город Хиросима. Около 66 тысяч жизней она уничтожила в момент взрыва, еще 69 тысяч погибли позже от ран и лучевой болезни. Вторую и последнюю из примененных на войне бомб сбросили на город Нагасаки три дня спустя. Она называлась Толстяк и убила в общей сложности около 64 тысяч человек. Оба снаряда пересекли Тихий океан в чреве бомбардировщика Б-29 «Суперфортресс», тяжелого четырехмоторного самолета с радиусом действия до пяти тысяч километров. Американцы создавали Б-29 из опасения, что Третий рейх захватит всю Европу и удары по Германии придется наносить с территории США или Канады. Из наших дней разработка Б-29 видится поворотным моментом в истории США. Она символизирует сворачивание вековой политики невмешательства.

Изобретение атомной бомбы, как и атомной энергетики, – не предвиденное Эйнштейном применение общей теории относительности. Он занимался математическими расчетами для своей теории, когда будто само собой родилось прекрасно простое уравнение E = mc², где E – это энергия, а m – масса, то есть вещество, а не энергия. C – это постоянная, значение скорости света. Это огромное число, а здесь оно еще и в квадрате. Таким образом, это уравнение показывает, что небольшая масса вещества эквивалентна гигантскому количеству энергии. Оставался вопрос, как выделить и использовать эту энергию, а ответ виделся в расщеплении тяжелых нестабильных элементов, таких как плутоний или уран.

О решении применить ядерное оружие против Японии спорят до сих пор. Многие согласны с мнением Эйзенхауэра: «Япония уже потерпела поражение, и атомная бомбардировка была совершенно излишней». Другие ссылаются на древний японский воинский кодекс бусидо, доказывая, что эта страна никогда бы не сложила оружия и бомбардировка предотвратила сухопутное вторжение, а значит, спасла жизни тысяч солдат. С недавних пор историки утверждают, что бомбардировка понадобилась скорее для устрашения СССР, чем для поражения Японии.

Правда, похваляться военной мощью перед Советским Союзом было не самым разумным ходом. Те, кто понимал натуру Сталина, не сомневались, что после американской демонстрации силы в Хиросиме он не остановится ни перед чем, чтобы тоже получить ядерное оружие. И этой цели он достиг фантастически быстро, пустив в ход и умения советских разведчиков, выкравших на Западе ядерные секреты, и таланты советских инженеров. В августе 1949 года СССР успешно испытал свою первую атомную бомбу.

Возможно, миру посчастливилось, что Союзы так быстро нагнали Штаты. После войны в американской Комиссии по атомной энергии заседал венгерский математик Джон фон Нейман. Он был вундеркиндом: в восемь лет делил в уме восьмизначные числа, а к восемнадцати получил ученую степень в трех университетах. Гений фон Нейман стал одним из самых ценных советников президента. А советовал он следующее: Эйзенхауэру не остается ничего иного, как немедленно нанести превентивный ядерный удар по всей территории СССР и отправить Советы в каменный век, пока они не разработали свою атомную бомбу.

И это не блажь, объяснял Нейман. У него были твердые, рациональные, логичные аргументы. Он разработал теорию игр, упомянутую в четвертой главе. Это область математики, которую потом развивали такие ученые, как Джон Нэш, описывающая действия двух соперничающих сторон. Теория игр изучает ситуации, где нельзя с точностью предсказать действия оппонента, где всегда возможен обман и где разумнее заботиться о минимизации ущерба, чем стремиться к быстрой победе. Теория игр идеально описывала это противостояние – холодную войну, – и ее непреложная логика подсказывала, что оптимальным ходом будет немедленно испепелить миллионы мирных советских граждан. На госсекретаря США Джона Фостера Даллеса эта логика, очевидно, подействовала безотказно, и он убеждал президента не откладывая послать самолеты. Эйзенхауэр логику опровергнуть не мог, но все же чувствовал, что идея не самая лучшая. Он оттягивал решение достаточно долго, чтобы Сталин успел объявить, что у него тоже есть бомба, и в этот момент логика фон Неймана перестала работать.

Но атомная бомба – лишь половина задачи: это оружие не применишь на месте. Чтобы доставить бомбу до далекой страны, Америка в тот момент могла использовать только гигантские «летающие крепости» вроде Б-29 или его потомка Б-36, получившего нелепое название «Миротворец». Самолеты, способные покрывать такие расстояния, летели медленно и шумно, их относительно легко могли сбить. Но что, если поместить ядерный заряд в ракету вроде «Фау-2»? Достаточно надежная ракета сможет доставить «груз» за тысячи километров и при этом точно попасть в цель, будь то в Москве, Пекине или Нью-Йорке, и тогда любой город останется таким же беззащитным, как Лондон на излете Второй мировой войны.

Для Америки эта ситуация была психологически тяжела вдвойне. До тех пор Соединенные Штаты никогда не считали, что им грозит опасность. Страна храбро сражалась в двух мировых войнах, но единственный урон, который она понесла на своей территории, – это разгром японцами военно-морской базы в Пёрл-Харборе. База находилась на острове Оаху, в шести тысячах километров от континентальной Америки, так что американский обыватель пережил те события иначе, чем многие европейцы – опустошительные бомбардировки, к которым им пришлось привыкать в их городах. Но внезапно США оказались под угрозой уничтожения ими же разработанным оружием, которым обладал и могущественный тиран на другой стороне планеты. Грибы ядерных взрывов переписали правила геополитической игры. Соединенные Штаты были свободной страной с настоящей демократией, но притом в советниках президента могли оказаться безумцы вроде Неймана. Даже представить было страшно, какие советы получал такой социопат, как Сталин.

По иронии судьбы главные участники и советской, и американской ракетных программ в глубине души считали разработку оружия только ширмой для детской мечты о путешествиях в